Номер 35 (1329), 16.09.2016

Когда-то очень давно, когда Главная Собака моей жизни Бенцион была еще очень культурным, вежливым, прекрасным ребенком, а не самоуверенным "вотэтим", утро в нашем доме начиналось одинаково спокойно. Я просыпалась в семь часов, набирала ванну, собиралась и уходила на работу. А потом вставал муж, кормил и выгуливал Бенечку. И все это было очень тихо и мирно.

Но однажды мужу нужно было тоже встать рано. С этого все и началось. Бенечка побежал за ним в кухню, а вы же знаете, как жалобно и горько умеют смотреть в глаза даже самые веселые мопсы. Даже раздирая тапок на вашей ноге, мопсы ужасно печальны и укоризненны. Ну и вот. Не в силах вытерпеть этот трагизм, муж налил мопсёнку немного кефира. Кефир был в холодильнике совершенно случайно, до этого его пили только по настроению, а настроение было нечасто.

"Ага, - подумал Бенцион, - тут по утрам наливают! Надо настаивать!"

С тех пор независимо от погоды и настроения Бенечка по утрам стал приходить со мной в кухню. Он усаживался возле холодильника и гипнотизировал его, жалобно попискивая. Никакое сердце не выдержит этого испытания, так что для Бени пришлось специально покупать вечером кефир.

Когда в доме появился Фимочка, Беня тихо сказал ему: "Слушай! Тут по утрам наливают!" И взял его с собой. Таким образом, утром в кухню со мной бежали уже две вдохновленные собаки, и я запутывалась в них ногами.

Что и говорить, - когда в доме появился Моисей, долго объяснять ему не пришлось. Теперь мы покупаем каждый вечер литр кефира на троих, и не дай Бог об этом забыть.

Утренние пробуждения происходят теперь совсем по другому сценарию.

Вместо того, чтобы лежать и сладко досыпать последние минутки, я отпихиваю оживленного Беню, который четко до звонка будильника начинает ползать по кровати, радоваться, что снова обнаружил меня, предвкушать кефир. С кровати он падает с громким стуком, кружится на месте, скачет на дверь. Все это хорошо слышат два других хитрожопых пионера из комнаты дочери. Они громко сваливаются с кровати и начинают мощно выбивать дверь.

Мы идем по коридору с громким лаем, спотыкаясь друг о друга и пританцовывая. Каждый становится у своей мисочки. Я наливаю кефир.

Доза известна тоже. Пару раз я пыталась сэкономить полстаканчика для себя, но хитрый и точный Бенцион вычислил меня, и пришлось добивать ему порцию сыром.

После этого угощения все разбредаются по своим койкам, и я уже собираюсь на работу, а мопсы храпят с чувством выполненного долга.

Нам давно понятно, что мы просто попались на удочку этой хитрой собаки, и она одержала верх в борьбе за расписание. Будь у него не такое печальное и трагическое лицо, наши сердца не сломались бы. Мы бы выстояли.

Думаю, что генетика мопса отлично предусматривает эти моменты манипуляции сознанием человека. Поэтому они и выжили, и живут в роскоши, и на ручках их носят.

Давно известно, что маленькие дети со своими большими глазами, трогательным взглядом и нежным голосом точно так же манипулируют родителями, потому что это их единственный инструмент, жалость; дать по шее они не могут, угрожать не могут, а добиваться нужного как-то необходимо.

Не знаю, устояли бы мы, уже имея такой опыт гипноза, или все равно попались бы. Думаю, не устояли бы.

Единственное, что радует, - что впервые муж угостил Бенциона именно кефиром, а не сыром дор-блю или бри. Тогда нам пришлось бы хуже.

Сара АННЕТОВА.