Номер 31 (776), 12.08.2005

ПРЕМЬЕРА

Года три-четыре назад одесские театралы получили возможность познакомиться с творчеством израильского драматурга с мировым именем Йосефа Бар-Йосефа. Еврейский театр "Гэвэл Гэволим" ("Суета сует") поставил пьесу "Трудные люди". Одесса не первая в СНГ об ратилась к драматургии Йосефа Бар-Йосефа. Его пьесы идут во многих театрах. В частности, именно "Трудных людей" ставят московский "Современник" и петербургский театр комедии им. Акимова. Что же привлекает в творчестве израильского драматурга? В первую оч ередь, естественно, качество драматургического материала, интересные характеры, четко выписанные диалоги, оригинальность сюжета. А главное, что Йосеф Бар-Йосеф не сужает проблемы до сугубо национальных или местных израильских. Хотя герои его пьес - евреи, но на суд зрителей выносятся общечеловеческие нравственные и психологические вопросы. О жизни, судьбах и чувствах героев его пьес можно сказать словами монолога шекспировского Шейлока, перефразировав его применительно к предмету разговора: "Да разве у ни х нет глаз? Разве у них нет рук, органов, членов тела, чувств, привязанностей, страстей? Разве не та же самая пища насыщает их, разве не то же оружие ранит их? [...] Если их уколоть - разве у них не идет кровь? Если их пощекотать - разве они не смеются? Е сли их отравить - разве они не умирают?"

Да, герои Йосефа Бар-Йосефа такие же, как если бы в тех же ситуациях, в тех же жизненных коллизиях речь шла об англичанах, итальянцах, русских, украинцах...

Однако из всего множества человеческих характеров Йосефу Бар-Йосефу интересны наиболее сложные, неоднозначные - словом, его тема - это ТРУДНЫЕ ЛЮДИ.

Одесский спектакль "Трудные люди" имел большой успех. На мой вкус, он был лучше, тоньше петербургского, решенного как буффонада. Постановку засл. арт. Украины Валерия Бассэля отличала человечность, какая-то пронзительная, щемящая душу интонация.

Разница двух сравниваемых постановок была в том, что петербуржцы играли КОМЕДИЮ ХАРАКТЕРОВ (тексты драматурга позволяют такую интерпретацию), а Бассэль учел глубинное наполнение пьесы и поставил ее в жанре, который можно назвать ТРАГЕДИЕЙ ХАРАКТЕРОВ.

Сегодня театр снова вернулся к драматургии Йосефа Бар-Йосефа ("сегодня" означает лишь то, что в конце июля прошли два премьерных спектакля, но пьеса репетировалась почти два года - рассказывать о трудных людях трудно). На этот раз театр обратился к пь есе драматурга "САД".

В пьесе пять героев: немолодой вдовец - городской голова Менаше (арт. Олег Фендюра), его нахлебник-брат - непутевый, опустившийся Боас (арт. Сергей Юрков), их сестра Цвия (арт-ки Ирина Охотниченко и Наталья Цымбалюк), преподаватель классического танца, эмигрантка из России Ида (арт. Инна Руди) и САД - прекрасный, цветущий, благоухающий апельсиново-мандариново-лимонными ароматами сад.

Если каждый персонаж - это конгломерат противоречивых чувств и черт характера, то сад тоже многолик. Для каждого из персонажей он символизирует нечто, что дорого именно ему. Сад - воплощение и красоты, и богатства (особенно если разбить его на участки и продать их под застройку, как хотелось бы Боасу).

Для Иды сад - именно воплощение красоты, которая может спасти мир. Ей хочется воспеть его посредством танца. Сад - это любовь с первого взгляда. Сад - это сказочный мир, в котором она, немолодая уже женщина, встретила своего, отнюдь тоже не молодого пр инца (да, именно принца - ведь это он возвращает ей туфельку, потерянную в ночном саду, куда она случайно попала через дыру в заборе). Когда страстно влюбленный в нее Менаше предлагает подарить ей сад, поэтической, восторженной Иде кажется, что дарит он е й всю красоту мира, которая для нее материальной цены не имеет. Ида бредит садом, не может не говорить о нем поминутно. Ее любимый - это сад, ее любимый пахнет садом... Далеко не сразу Ида начинает понимать, что каждое упоминание о саде ранит Менаше, разъ едает душу, в которой поселилось сомнение. Она, как Дездемона, которая в невинности своей не понимает, что, возвращаясь все время к разговору о Кассио, усиливает сомнения Отелло.

Но кто же тот Яго, что дал вкусить Менаше "самое румяное яблочко, содержащее яд сомнений и неверия?" Это Цвия. Цвия, которая сама желала женить Менаше, чтобы было на кого переложить заботу о братьях. Она даже подыскивала ему невесту. Но не эту же непон ятную и такую не похожую ни на кого, в том числе на нее, Цвию, женщину. Цвия, с ее приземленными мыслями, с ее гимназической шляпкой, белым воротничком и белыми носочками, надетыми в черные туфельки на каблучках, с ее платочком, которым она непрерывно про мокает вспотевшее лицо, никогда не сможет воспринять Иду. А тут еще страх, что Менаше может отдать все этой женщине, в том числе сад, посаженный еще ее отцом. Нет, Цвия не Яго. Она просто по-своему желает добра братьям и покоя себе. И слезы ее искренние. Но, от всего сердца жалея исхудавшего от волнений поздней любви брата, она не забывает отравить его душу сомнениями в бескорыстии Иды.

Не менее трудный человек Боас. Чего в нем больше - разочарования, что Ида предпочла брата? Страха потерять сад - надежду на материальную независимость в будущем? И действительно ли у него поднимется рука на эту красоту или это фрондерство? Сергей Юрков, как всегда, талантливо играет неоднозначный характер.

И самый трудный из всех - Менаше. Суровый вдовец, никогда, по сути, еще не любивший. Чиновник и педант, вылезающий из своего футляра только за работой в саду. Внутренне незащищенный человек, пожираемый сомнением, неверием и любовью. Его терзает мысль, что может лукавить женщина, которой он раскрыл двери своего дома (символично заделав предварительно дыру в заборе), впустил в сад своей души...

Менаше находит самый изощренный путь проверки чувств Иды. Он дарит сад Боасу, обрекая красоту на погибель. Он жертвует одной любовью, чтобы спасти другую.

Но спасает ли он этим любовь свою и Иды? Сможет ли Ида простить ему неверие, жестокую проверку чувств, поругание красоты? Она ведь тоже человек непростой, недаром в ее душе любовь к мужчине и саду оказывается неразрывной.

Инна Руди и Олег Фендюра создали замечательный дуэт. Инна - тонкая, изящная, устремленная ввысь. Ее каждый шаг и жест - практически танцевальное па. Она абсолютно органична в роли немолодой женщины с молодой душой.

Интересный образ рисует Олег Фендюра. В роли Менаше он совершенно неузнаваем. И поверьте, не из-за удачного грима. Фендюра играет характер, совсем непохожий на те, что он играл до сих пор в репертуаре театра "Гэвэл Гэволим". Казалось бы, в "Трудных люд ях" Фендюра достиг вершины, играя странного, не совсем нормального, но трогательного человека, приехавшего свататься из Израиля в Лондон. И вот новый успех. Впрочем, предыдущий персонаж имеет нечто общее с Менаше. Ему невыносима ложь, невыносима мысль, чт о любимая может в чем-то лукавить. Как же верить в дальнейшем? Словом, те же терзанья, но краски актер находит другие. И как всегда, у Фендюры внутреннее напряжение выдают глаза и руки.

К сожалению, я не видела Цвию - Ирину Охотниченко. Но зная эту актрису, ее темперамент, ее психофизику, понимаю, что ее Цвия должна отличаться от Цвии Натальи Цымбалюк. Цымбалюк внешне сдержанная, чуть медлительная, прячущая за маской спокойствия волн ующие ее чувства, которые вдруг прорываются в минуту радости или досады. При несколько внешне шаржированном образе Цымбалюк предельно просто и точно произносит каждую фразу.

Театр отыграл две премьеры и закрыл на этом сезон. Новая встреча театра со зрителем предстоит в сентябре. На Новый (еврейский) год Валерий Бассэль планирует фестиваль театра. Будут показаны все 13 спектаклей, которые насчитывает театр в своем репертуар е.

Те, кто придут на этот фестиваль, смогут в полной мере оценить работу актеров этого маленького театрального коллектива. Смогут удивиться и восхититься находчивости режиссера, ставящего интересно решенные спектакли в столь сложных материальных условиях, на столь ограниченном пространстве, со столь малой труппой. И оценить простоту и органичность режиссерских решений, которая часто бывает дороже современных изысков.

Елена КОЛТУНОВА.

На фото: Олег Фендюра и Инна Руди.