Номер 41 (631), 04.10.2002
Бандитская Одесса
(Окончание. Начало в №№ 39, 40.)
В 1988 году поздним вечером бандиты совершили дерзкий налет на квартиру по улице Посмитного. Подойдя к воротам частного сектора, один из нападавших, предварительно обезвредив собаку сильнодействующим снотворным, перелез через забор и с обрезом пробрался через весь двор мимо спящего кавказца, устроился под крыльцом, ведущим к входу в жилище. Остальные трое с шампанским и цветами, изображая подвыпившую компанию друзей, пришедшую в гости, позвонили с улицы из-за ворот. Ничего не подозревая, хозяин открыл тяжелую дверь и, не успев подумать, почему молчит собака, упал от тяжелого удара по голове. Не вызывая подозрений у соседей, все прошли в дом. Так было начато и успешно доведено до конца одно из многих разбойных нападений банды Пигмея.
В том же году Пигмеем и Татьяной Д. было совершено поучительное спонтанное преступление, не повлекшее за собой ни расследования, ни наказания, следы которого были утеряны. В той истории никто не пострадал, кроме одного человека. Это директор центрального галантерейного магазина, расположенного в здании ОГУ УМВД Украины в Одесской области (в данное время угол Преображенской и Жуковского). Вера Васильевна, пожилая алчная дама, и была тем директором магазина, который снабжался самыми дефицитными товарами импортного производства. В четырех рабочих отделах, где продавался трикотаж, парфюмерия, кожа и сувениры, часто менялись продавцы. Это было неслучайно: патологическая жадность В.В. не позволяла ей держать опытных работников, которые могли претендовать на участие в торговле из-под полы. Поэтому она набирала молодых, не искушенных в тонкостях торгового дела девочек, которых со временем меняла. Так, по ее заказу из торгового училища на практику в магазин попали две девочки. Одна из них была Татьяна Д. – подруга Качи и Пигмея. Как-то вечером, сидя у них в гостях и глядя, как Шевченко бросает ножи в дверь, Таня завела разговор о Вере Васильевне, которая получила дефицитный тюль, французскую косметику, белье и духи, а на просьбу купить себе по одному комплекту продавцы получили грубый отказ. Вся партия в течение дня была продана по завышенной цене с черного хода спекулянтам и сотрудникам ЦАДа (Центральный арестантский дом). Пигмей сначала решил наказать директора, ограбив ее, но потом придумал с Таней хитрый план. Они устроили Вере Васильевне сюрприз. В магазине на все 4 отдела была одна касса, и в каждом отделе стояла металлическая спица для накалывания пробитых чеков, после чего покупателю выдавали оплаченный товар. Таня работала в отделе кожи и сувениров. Когда ей попадался чек на значительную сумму, она не прокалывала его, а клала незаметно в карман. Нарды стоили 56 руб., фен для сушки волос – 35 руб., кожаная сумка – 45 руб. и т.д. До обеда Таня собирала от 5 до 10 чеков и, выходя на обеденный перерыв, передавала чеки Пигмею и его людям. Те приходили в магазин, для вида становились в очередь, платили в кассу 5-10 коп. и шли в любой отдел. По Таниному чеку они брали намеченный товар.
В сквере напротив ЦАДа ежедневно собирались люди, ожидавшие обеда в галантерейном магазине, которые без видимого риска на глазах у всех выносили вещи, не платя за них. Товар свозился к Пигмею, откуда за полцены уходил к барыгам для последующей перекидки. Под плановый переучет в магазине Таня начала ежедневно опаздывать на работу, не реагируя на замечания директора. Вскоре В.В. ее увольняет, что и было нужно. За неполные три месяца Таниной практики из магазина вынесли товара более чем на 3000 рублей при месячной зарплате продавца в 75 рублей. По всей видимости, Вера Васильевна покрыла этот долг государству, так как статья за хищение государственного имущества в особо крупных размерах ее миновала. А на Слободке многие пользовались подарками 17-летней Тани-практикантки и матерого уголовника Пигмея.
Летом високосного 1988 года, к которому с опаской относятся и люди более спокойных профессий, Пигмей и многие другие его "коллеги" по разным причинам и статьям попали в следственный изолятор г. Одессы. Во втором корпусе тюрьмы тогда встретились Сава с поселка Котовского, Томаль, Биба, Доня, Нэка, Кацап С. и многие другие, к кому также оказался неблагосклонным этот год.
Пигмей понимал, что долго он не засидится. На свободе подельники ему готовили почву для выхода. Они прорабатывали потерпевших, инструктируя с твердостью в голосе, что и как нужно говорить следователю, а от чего и вовсе отказаться. Успех всего предприятия напрямую зависел от контакта со свободой, но держать связь через надзирателей было рискованно. Передаваемые ксивы с указаниями могли попасть в руки операм и по цепочке к следователю, а значит, в дело Пигмея. Это усложнило бы общую картину, а также могли пострадать люди, помогающие ему. Поэтому было принято единственно верное и надежное решение. Одного из его друзей (некоего Ж.) каждое утро после проверки вывозили на "воронке" в здание суда Ленинского района, где проходили слушания уголовного дела по разбойным нападениям. Ксивы на волю должен был вывезти именно он, так как для такого дела нужен был обязательно свой человек. До здания суда могло пройти несколько шмонов (обысков), и в случае запала (провала) необходимо было уничтожить документы любым путем. Кача должна была попытаться отвлечь конвой, так как "воронок" подгоняли к самому входу и милиционеры окружали проход, практически ловили спрыгивающего с машины подследственного и быстро уводили в специальную комнату с решетками до начала суда. В тот раз, подняв шум, отвлекли конвой, и заранее приготовленная ксива полетела под ноги своих людей. Ответ писался во время суда и передавался многими возможными способами: либо в вещах, продуктах, либо за определенную плату, данную начальнику конвоя, чтобы 5 минут поговорить через решетку. А когда не договаривались, то просто одна из девушек клала в рот записку, запаянную в целлофан, прорывалась через несговорчивый конвой, когда вели подследственного, и в поцелуе передавала ее.
Возвращаясь в тюрьму, Ж. через шнырей (уборщиков корпуса) отсылал Пигмею ответ с воли. Через год уголовное дело попало на доследование. Опираясь на новые показания потерпевших и свидетелей, а также протоколы воспроизведения обстановки и обстоятельств и другие материалы дела, суд вынес решение о непричастности к данным преступлениям подследственного Шевченко А. Основное обвинение – за вымогательство и разбой – было снято, а за незначительные преступления он ограничился уже отсиженным сроком.
Так Пигмей вновь обрел свободу и с новыми силами прибрал к рукам не только основную часть бизнеса на поселке Котовского, в Ленинском районе, на Фонтане, на рынке "Привоз", в "Палермо", а и по всему городу. Но начинают пересекаться его интересы с "коллегами": Вишней, Гладуном, Сливой, Дудой, Зюмой.
Проходит время, и в городе начинаются трения в кругах братвы, и не только. Происходит раздел территорий, уголовных авторитетов начинают теснить, провоцировать конфликты, появляются многочисленные бригады, собирающие под своими знаменами всех желающих. Отбор зачастую проходит по физическим данным и беспрекословному подчинению старшим. Преступный мир повергается в хаос, в него начинают попадать кто попало, волна беспредела захлестывает город.
Многие преступники еще придерживаются по инерции воровских понятий, но недолго.
В 1991 году, в конце августа, на Слободке около восьми часов вечера Пигмей и Кача поднимались по улице Шершова, были они в гостях у знакомого, Крантова, и в квартале от дома увидели двух молодых парней. Шевченко узнал ожидавших его и толкнул Таню себе за спину, сказав ей: "Беги, не оборачивайся!" Прозвучали два выстрела. Пигмей лежал на земле и смотрел в небо, но он уже его не видел. Первая пуля попала в ногу, вторая – в голову, но и она не забрала жизнь сразу: еще сутки находясь в реанимации областной больницы, его тело, получив ранение, не совместимое с жизнью, продолжало бороться со смертью.
Похороны уголовного авторитета собрали огромное количество людей, которые пришли проститься и провести в последний путь Александра. Похоронен он был на Северном кладбище, куда на могилу к нему и по сегодняшний день приходят старые друзья, вспоминая прошлое и его любимую песню "Только пуля казака в степи догонит, только пуля казака с коня собьет".
В. ФАЙТЕЛЬБЕРГ-БЛАНК, академик,
Е. ЩЕРБИНА, журналист.