Номер 21 (1068), 10.06.2011

(Окончание.
Начало в № № 12, 14, 18, 19.)

Так вот, очень захотело следствие поиметь пистолет. И Глек изменяет свои правдивые показания, данные им без всякого принуждения, на совершенно иные правдивые показания, тоже данные им как бы совершенно добровольно.

Теперь уже Глек рассказывает, что была инструкция от Балашова: "Пистолет не выбрасывать, а сохранить". Зачем?! Для музея милиции придержать?

Что делает, получив такую инструкцию, уважающий себя киллер? Он говорит: "А не пошёл бы ты со своим пистолетом туда- то и туда-то? Езжай сам и стреляй!"

Но Глек выполняет инструкцию и, положив пистолет на заднее сиденье автомобиля, под сумку с вещами (даже в сумку не спрятал!), отправляется к себе в Приднестровье.

А как же граница, которая тогда, в 97-м, была хоть и не на крепком замке, но всё же существовала? Глек утверждает, что на границе были его знакомые и не проверяли его. Но это могло быть в обычных условиях. А после убийства уже через полчаса будет объявлен какой-нибудь план "Сирена" или иной "Перехват", и машину могут досмотреть. Однако Глек якобы практически открыто провозит пистолет - орудие убийства. Неужели он в такой степени был зомбирован Балашовым? Точнее будет говорить о зомбировании Глека в первой декаде сентября, когда он давал признательные показания.

С пистолетом вообще много странного происходит. Вот Глек рассказывает, как узнал после полуночи 31 августа, что одесская милиция вышла на его след.

Едет он в машине по Днестровску с пакетом, в котором два пистолета, в том числе и тот, из которого он якобы убил Деревянко. А состояние, в котором он едет, такое, что и за руль садиться нельзя. Истеричное состояние. Что делать? Куда девать пакет с пистолетами?!

Вы ещё не догадались, что делать Глеку, преследуемому нашими? Правильно, да выбрось ты, к чёртовой матери, этот пакет, эти пистолеты, из которых один поломанный, а другой - пистолет с убийства! Скажете, что редкий пистолет долетит до середины Днестра? Ничего, можно поближе к берегу выбросить или другое место найти, чтобы пистолет навсегда исчез.

Но Глек этого не делает, а, заметив свет в ночном окне своего знакомого, несётся к нему. Знакомого в квартире нет, есть знакомый знакомого.

- Андрюша, у меня будут большие неприятности. Этот пакет надо куда-то деть, куда-то зарыть, куда-то выкинуть, что-то с ним сделать, - едва ли не бьётся в истерике Глек.

Не верится, что это тот самый суровый и хладнокровный Глек, который через несколько часов (пусть на короткое время) блестяще уйдёт из-под носа опытнейших одесских оперов, что и признает позднее в суде начальник областной криминальной милиции Григорий Епур.

Совершенно непонятно, где и как всё-таки был изъят пистолет - орудие убийства? Ясно только, что он был изъят с грубейшими процессуальными нарушениями, важнейшие из которых вполне можно было не допустить.

Глек написал записку знакомому с тем, чтобы тот отдал людям то, что он оставлял на хранение.

На предварительном следствии офицеры милиции утверждали, что изъятие произошло в Приднестровье. В суде большинство из них уже говорило, что это случилось в селе Граденицы Одесской области. Путались свидетели и в различных важных деталях: был ли пистолет с глушителем, во что был завёрнут, и т. п.

Изъятие в Приднестровье не оформлялось по причине "напряженной обстановки", ведь действовать пришлось на чужой территории.

Изъятие в Граденицах, уже на своей, украинской территории, тоже не оформлялось: "чтобы не привлекать внимание, у соседей свадьба была"(!)

А может, прав был Юрий Иванов, когда намекал, ссылаясь на свидетельские показания понятого, что пистолет - орудие убийства - был подброшен уже в здании управления внутренних дел Одесской области?

Когда выезжали за пистолетом ни "напряженной заграничной обстановки", ни "свадьбы у соседей" точно не было. Следователь обязан был оформить постановление, в котором говорилось бы, за чем выезжают? То есть за пистолетом, из которого, по признанию А. Глека, было совершено убийство Б. Деревянко.

Однако такое постановление вынесено не было, что является грубейшим нарушением, и, если стоять на позициях Закона, это уже должно повлечь непризнание пистолета в качестве вещественного доказательства по делу. Да и не могли вынести такое постановление, поскольку Глек, как вы помните, говорил в своих первоначальных признаниях, что выбросил пистолет в Одессе, неподалеку от места убийства.

* * *

Мы с вами сейчас исследовали лишь одну детективную линию этого уголовного дела, касающуюся оружия и обстоятельств совершения убийства Бориса Фёдоровича Деревянко. И видим, насколько сомнителен приговор в отношении Александра Глека. А есть ведь ещё масса других аргументов, на которых мы сейчас останавливаться не будем, заставляющих сомневаться в его виновности по этому делу.

Глека вовсе не нужно представлять невинным ангелом. Он заслуженно получил десять лет лишения свободы за организацию /.*ch%-(o на убийство Юрия Цветкова, которое выполнялось другими людьми и которое, к счастью, сотрудникам милиции удалось предотвратить. Глек должен был выйти на свободу 2 сентября 2007 года. Не вышел. И пересиживает уже три с половиной года. Во-первых, потому что получил пожизненный срок за убийство Бориса Деревянко. А во-вторых, в середине нынешнего десятилетия, когда Глек стал добиваться того, чтобы отбывать наказание у себя в Молдове, и этот вопрос начал успешно решаться, его, Глека, срочно опять привлекли к уголовной ответственности!

И опять речь идёт об убийстве. Только теперь Глек проходит как активный член банды Мариянчука, которую судят в Николаеве.

Не забыли ещё, как Глек носился с пистолетом, из которого якобы застрелил Деревянко? Всё никак не мог догадаться выбросить пистолет. Так вот, по материалам дела о новом убийстве, которое произошло за пару лет до убийства Деревянко, Глек орудие преступления - автомат - безжалостно выбросил, даже не попытавшись по обыкновению перевезти его через границу на заднем сиденье автомобиля! А автомат-то ведь куда дороже, чем пистолет.

* * *

- Я не убивал Деревянко, - говорит Глек своей юной дочери Яне, его защитнице в николаевском процессе.

- Я не убивал Деревянко, - говорил Глек отцу Сергию (Лебедеву) в тюремной камере.

Рассказывая о словах Глека, отец Сергий тайну исповеди не нарушает. Это была не исповедь, и слова эти сказаны в присутствии сотрудников исправительного учреждения.

Священнослужитель верит Глеку. И не только потому, что сан обязывает верить людям. Сергей Лебедев, очень сильный криминальный репортёр, журналист "Вечерней Одессы", едва не расстался с жизнью от бандитской пули. В 1995 году на него было совершено покушение, в него стреляли на пороге издательства, ранили в ногу.

Да, по всему выходит, что это не Глек застрелил редактора газеты. И уж совершенно точно, что вина его абсолютно не доказана.

Зато заговор бандитско-силовых структур в отношении Бориса Деревянко - налицо.

Борис ШТЕЙНБЕРГ.