Номер 24 (1417), 20.07.2018

Состоялась долгожданная первая премьера "чайников" на новой сцене, во Дворце студентов.

Режиссер и директор театра Александр Онищенко выбрал нашумевшую пьесу Ивана Вырыпаева "Иллюзии", которую при помощи художника по костюмам Анны Вишневской (это вторая ее работа с режиссером, первая - "Натали" по Бунину) одел, что называется, с иголочки.

Жанр представления - драматический стендап.

Затянутая черным сцена создает иллюзию светской гостиной, а ее обитатели Денни, Альберт, Сандра и Маргарет - иллюзию благополучных семейств. Все говорят спокойно и воспитанно, пьют из бокалов, щеголяют в вечерних костюмах и платьях (дивно сидят эти творения из бархата и пайеток на красавицах-актрисах!), но с первых слов блондинки с ангельским лицом Сандры (Ирина Костырко) мы начинаем понимать: что-то здесь не то.

Постепенно к микрофону выходят то супруг Сандры Денни (заслуженный артист Украины Юрий Невгамонный), то Альберт (Денис Фалюта), то его жена Маргарет, кудрявая красотка в шляпке, отличающаяся необыкновенным чувством юмора (Ольга Салтыкова). Так кто кого любил на самом деле? Происходили в реальности измены, о которых герои говорят, или же между всеми была та самая истинная любовь, которая взаимна? Не будем лишать зрителей удовольствия следить за сюжетом, заметим лишь, что, в отличие от артистов, героям уже перевалило за восемьдесят, вот они и подводят некоторые итоги своей то ли грешной, то ли добропорядочной жизни.

"Такая задумка, чтобы молодые рассказывали истории о людях, жизнь которых подошла к концу, - поясняет в одном из интервью драматург свой замысел. - В этом суть "Иллюзий". Каждый спектакль - это опыт, который каждый трактует по-своему. Более чувственные люди воспринимают более чувственно. Люди же с концептуальным восприятием ищут концепции. Зритель волен трактовать так постановку, как он это сам понимает. Раньше я пытался объяснять фильмы и спектакли, а потом понял, что это не мое дело. В конце концов, я и сам могу чего-то не знать про это. "Иллюзии" - это первая моя большая серьезная пьеса, и она - о любви. И когда я читаю в рецензиях критиков, что в "Иллюзиях" - очень жестокий финал, то думаю: "Да, финал жестокий, как у каждого человека, - смерть, но при этом там много света". Так должно быть в драматургии: трагическая суть, а потом наступает катарсис. Все-таки зритель приходит в театр за конфликтом, специально покупает ради этого билеты. Ничего нового со времен "Поэтики" Аристотеля в театре не прибавилось. Хотя есть еще один вид театра, который я надеюсь когда-нибудь постичь, где в процессе спектакля зритель получает мощный энергетический опыт, не соприкасаясь с конфликтом как таковым. Но надо быть очень большим мастером, чтобы делать такой театр. Я пока не умею. Поэтому ставлю пьесы про "конфликт". Замечу, что "Иллюзии" - самая свободная от меня пьеса. Как мне кажется, что с ростом художника происходит отделение от него его произведений. Тогда это уже не "крик души", а вещь в искусстве. Еще я заметил, что говорить о несостоявшейся любви может только тот, у кого она состоялась. Человек с несчастной любовью, говоря о несчастной любви, будет выражать только понимание своей несчастной любви. А когда ты знаешь полноту любви женщины, тогда можешь говорить о том, как она не состоялась, почему не состоялась, и в этом рассказе будут присутствовать и красота, и элегантность, и смысл. Любовь, пожалуй, единственная реальность, которая существует".

Ключом к пониманию этой пьесы является эпиграф из "Иллюзий" Пьера Корнеля: "И если смелы вы, то в иллюзорном виде я расскажу о том, что слышал он и видел...". Диалог ведется словно напрямую между автором и зрителем, следящими за действиями героев, которые тут вроде бы и не главные. Актеры довольно-таки отстраненно существуют в материале, рассказывающем о будущем всех участников конфликта. А еще пару раз Альберт объявит перерыв на "выпить воды", и публика выпадает из очередной реальности, очередной иллюзии. Старик Корнель полагал, будто найденный им прием срабатывает лишь однажды, и предостерегал от тиражирования его в других пьесах. Но все новое - хорошо забытое старое. Редкая зрительская птица сегодня не уснет на середине монологов Корнеля, а пьесу Вырыпаева смотрят и восхищаются ею в любых прочтениях. Финальный выкрик Денни, обращенный к небесам: "Должно же быть какое-то постоянство?!", каждый в зале принимает на свой счет. Нужно ли человеку постоянство ради самого лишь постоянства - большой вопрос, на который театр ответа дать не может.

На фото Олега ВЛАДИМИРСКОГО:
Юрий Невгамонный (слева) и Денис Фалюта.

Материалы полосы подготовила Виолетта СКЛЯР.