Номер 33 (1228), 29.08.2014

ПЕРВЫЙ ГОД - И СРАЗУ ЖЕ ХОЛЕРА

Ирина Григорьевна КУЗНЕЦОВА много лет работала директором Одесского Дома актера. Находился он во дворе филармонии, сейчас на этом месте ресторан "Бернардацци". В пору ее директорства жизнь в Актерском доме, что называется, била ключом. Попасть сюда на какой-либо вечер или представление, или творческую встречу считалось весьма и весьма престижным.

В последние годы Ирина Григорьевна периодически вывешивает в интернете воспоминания о памятных событиях своей жизни. Один из фрагментов мы предлагаем вашему вниманию.


Первый год моей работы в Доме актера был насыщен событиями яркими, отложившими свой отпечаток на всю жизнь.

Я довольно часто бывала в Ленинграде, поскольку числилась в аспирантуре при консерватории. Сразу же у нас завязались тесные контакты с Домом работников искусств. В 1970 году первым ленинградским гостем стал Председатель Клуба творческой молодежи Ленинграда Сергей Юрский. Он уже был известен по ролям в кино. Творческие встречи с ним - яркие, неординарные. Они положили начало общения в рамках Клуба с выдающимися личностями из мира искусства.

Наш Дом актера и филармонию объединял внутренний дворик здания, спроектированного знаменитым Бернардацци. Часть этого памятника архитектуры занимал также клуб для иностранных моряков. Летом 1970 года в дворике появились знакомые лица, непривычно неуверенные и огорченные. Карцев, Ильченко и Жванецкий вернулись из Ленинграда в Одессу. Несмотря на предварительную договоренность, директор филармонии отказал в заключении договора. Было отказано даже в предоставлении помещения для репетиций. Я предложила ребятам репетировать на сцене Дома актера.

Через несколько месяцев на нашей сцене родился их первый самостоятельный спектакль "Как пройти на Дерибасовскую". Грандиозный успех можно считать первым шагом на эстрадный Олимп этого талантливого трио. Но начало самостоятельного творческого движения этих ребят сопровождалось не всегда разумными препятствиями со стороны одесских чиновников. Им было отказано в направлении на Всесоюзный конкурс артистов эстрады. Оказалось, начальнику управления не передали приглашение на первый показ их спектакля.

Пошли мы с Витей Ильченко вымаливать прощение. Вину за недоразумение я взяла на себя. Поскольку авторитет Дома актера у начальства был незыблем, нас простили. Направление дали. В Москву поехали и победили - Роман Карцев и Виктор Ильченко стали лауреатами Всесоюзного конкурса артистов эстрады.

В дальнейшем на сцене одесского Дома актера Жванецкий любил опробовать на публике свои новые произведения. Восторг слушателей и далеко не всегда положительное восприятие "верхними эшелонами власти". Так было и после первого чтения "Свадьбы". Наутро меня вызвали в горком. Один из инструкторов потребовал, сидя у него в кабинете, написать отчет о "происходившем на творческом вечере Жванецкого". Меня достаточно трудно разозлить, но в подобных случаях я взрываюсь. Написала, не стесняясь в выражениях, все, что думаю по этому поводу. К счастью, секретарем горкома партии был Стеценко Евгений Иванович, удивительный человек "не от мира сего", имея в виду мир партийной номенклатуры. Больше у меня не было подобных вызовов "на ковер".

Год 1970. В Одессе холера. Город закрыт. Для желающих выехать необходимо пройти обсервацию.

Зрительный зал Одесского театра оперы и балета обладает исключительной акустикой. Здесь пели всемирно известные исполнители, звучала музыка выдающихся композиторов. Но даже люстра вздрогнула, услышав лексикон, лившийся из уст артистов цыганского театра "Ромэн", гастролировавшего в Одессе. Они требовали немедленно прекратить гастроли и отправить их в Москву. Бедный Николай Сличенко, народный артист СССР, он же директор театра "Ромэн", принял этот удар на себя. Наиболее агрессивная часть труппы погрузилась в автобусы и самостоятельно двинулась из города. Об этих волнениях сообщили в Москву, министру культуры Фурцевой. Ответ прозвучал разгневанно и коротко: "Если уедут, театр "Ромэн" больше не существует". Вскоре вернулись беглецы. Все выезды из города охранялись войсками.

В Дом актера начали приходить артисты из разных городов страны, отдыхавшие в Одессе семьями. Ленинградцы опаздывали к открытию сезона. Пришлось искать помощи у руководства города. Секретарь горкома партии Татьяна Андреевна Овчаренко всегда была необычайно внимательна к проблемам творческих организаций. Не пропускала ни одной премьеры в театрах, была завсегдатаем Дома актера. К ней я решила обратиться за помощью. Сделать это оказалось непросто. Парадный вход в горком был в тесном окружении застрявших в городе иногородцев, желавших срочно попасть в обсервацию. С трудом мне удалось проникнуть внутрь помещения. Я пришла к Татьяне Андреевне с просьбой открыть обсервацию в Доме творчества Украинского театрального общества, расположенном в Черноморке. Положительное решение было принято мгновенно. На вопрос, сколько человек нужно там поселить, я назвала 50. В итоге там поселилось более 250 приезжих и местных творческих работников, подтвердивших необходимость выехать из "осажденной" Одессы.

Думаю, надо напомнить о сути обсервации. Это было место, имевшее границы общения с внешним миром: обитавшие там не могли выйти, а посетители не могли войти внутрь ограниченной зоны. Август месяц, масса приезжих. На причалах использовались морские лайнеры, перекрывались входы в санатории и дома отдыха. Оказавшиеся внутри этой зоны, должны были сдать анализы для выявления холерной палочки. Намекну, брался он в том месте, на котором мы сидим. "Вызревание" ответа длилось неделю. Если же хоть один анализ вызывал сомнение, повторный брали у всех обитателей конкретного места. Естественно, "обсерванты" жили на полном государственном обеспечении.

В отличие от других городов, закрытых из-за холеры, граждане нашего превзошли себя в количестве анекдотов на эту тему. Не отставали и артисты, заключенные в рамки обсервации. Именно там родилась пародия на песню "На Дерибасовской открылася пивная..." - " На Дерибасовской открылася холера..." Написал ее режиссер Ленинградского театра комедии Наум Лившиц. Его впечатлило пребывание в замкнутом пространстве Дома творчества, ставшего обсервацией.

Дом творчества был заселен сверх нормы. Дни в ожидании результата анализа проходили в скрываемом волнении.

Наконец - Ураааааа, зараженных нет!!!

К этому времени все перезнакомились. Уже и уезжать неохота... Прямо со двора автобусы отвезли "обсервантов" к трапу самолета. Гуд бай, холерная Одесса!

Вскоре мы получили письмо из Москвы. Очень приятное. Нас благодарили за помощь, оказанную артистам театров Москвы и Ленинграда, застрявшим в Одессе. Подписи под письмом дух захватывали: Председатель Всероссийского театрального общества Михаил Царев, директор Центрального Дома актера Михаил Жаров.