Номер 08 (1302), 4.03.2016

Нам сейчас практически невозможно представить степень популярности первых теледикторов. Нынче их множество - не успеваешь запоминать. А шесть десятилетий назад, когда телевидение в Одессе только зарождалось, теледикторы были почти что иконами. Хотя их популярность не была поклонением: поклоняться можно чему-то бесконечно далекому и недоступному. В этом не было и фанатизма: дескать, предмет моей страсти - лучший и единственный во Вселенной... Первые наши теледикторы становились как бы членами семьи, им верили, о них беспокоились, если долго не видели на экране, как беспокоятся о здоровье родственника или доброго знакомого, их жизнь становилась предметом обсуждения, как обсуждают свадьбу племянницы или школьные оценки младшего сына...

Это была самая настоящая Любовь...

Первую любовь одесских телезрителей звали НЕЛЯ. Еще и сегодня, если произнести это имя, то старшее поколение одесситов поймет, о ком идет речь. Ибо НЕЛЯ в истории нашего города всего одна. Как один Давид, один Эмиль, один Евгений (правда, в сочетании со столь же единственным Ильей), один Миша, один Рома, один Дюк, наконец... И эта единственная и неповторимая Неля - Нелли Степановна Харченко. Она была гостем нашей редакции в одном из первых номеров "Порто-франко", и мы сочли, что в преддверии 60-летия выхода в эфир первой передачи одесского ТВ уместно воспроизвести это давнее интервью. Тем более, что Нелли Степановна вспоминает в нем как раз о самом-самом начале...

- Нелли Степановна, наверное, в 1950-70-х годах одесситы знали о вас все?

- Безусловно! Можно было взять такси в любом конце города, и не успевала я открыть рот, как водитель спрашивал: "Вам куда, на Ленина?" Мой домашний адрес знали хорошо...

- А знали ли о вас одесситы нечто такое, чего вы сами о себе не знали?

- Конечно! Я, как коренная одесситка, выросла, естественно же, в коммунальной квартире. Уже была "звездой экрана" (говорю это с иронией), но продолжала жить в коммуналке. И вот - о радость! - наша телестудия сдает жилой дом, и мы с мужем получаем в нем целую комнату. Тоже, разумеется, в коммуналке, но тогда были бесконечно счастливы и такому жилью, тем более что сына у нас еще не было...

И вот моя милая одесская мама начала делать то, что делают все сумасшедшие одесские мамы: ездить каждый день, в крайнем случае, через день, с корзиночкой, с сумочкой, с торбочкой, с дарами Привоза от улицы Ленина до третьей станции Фонтана... Ну как же: ведь "ребенок" без материнского присмотра остался! А тут, как назло, я ушла в отпуск и, естественно, на экране не показывалась... Люди видят, что моя мама каждый день куда-то отправляется с продуктами, а меня долгое время нет как нет. И прошел по городу жуткий слух: "Нелю посадили!" (Правда, причину, по которой я "попала в тюрьму", мне так и не удалось выяснить!) Дошло до того, что директор телестудии Александр Тимофеевич Бурлаков (прекрасный был человек) вызвал меня из отпуска и заставил срочно выйти в эфир. Лишь это успокоило одесситов...

- И все-таки подозреваю, что, зная о вас даже такие "пикантные" подробности, одесситы самого простого о вашей жизни не знали. И не знают. Ну, например, как вы стали первым одесским теледиктором?

- В известной мере случайно... В институте связи в 1950-е годы была создана кафедра телевидения. Сотрудники этой кафедры вместе со студентами смонтировали первый в городе телецентр (и первые передачи в эфир шли оттуда, из маленькой комнатки, метров двадцать, не больше), причем передающую антенну установили прямо на кирхе. Чтобы вести передачи, нужен был диктор. Объявили по этому поводу конкурс. Пришли человек пятнадцать-двадцать. Вовсе не ломились... Это потом, когда мы на телестудии объявляли конкурс дикторов, проходу от желающих не было, а тогда - дело было новое, непривычное... Но я должна честно сказать, что чувствовала себя в этой ситуации лучше остальных. Во-первых, среди тех, кто создавал эту студию, были мой будущий муж и его друзья. Во-вторых, я оказалась единственной, кто свободно владел украинским языком (тогда передачи шли только по-украински). Короче, взяли меня: сначала на полставки, и я три месяца училась у дикторов радио - Рыбаковой и Мостинской. И в приказе № 1 по Одесской студии телевидения вы найдете мою фамилию...

- Вы помните свою первую телепередачу?

- Представьте себе, нет! Впрочем, тогда это были просто "объявки"...

- Какие встречи вам вспоминаются особенно живо?

- Тридцать лет работы на телевидении - одна бесконечная встреча... Помню, как пригласили в студию Льва Кассиля. Перед встречей наш редактор дала мне какой-то текст. А должна вам сказать, что я всегда была "хулиганкой": не "вещала" по писаному, а стремилась импровизировать. И вот беседуем мы с Кассилем, а я вижу, как за стеклом редактор мне руками машет. Улучив минутку, я надела наушники и слышу голос редакторши: "Ужас! Я не подсказала ему, что сегодня открывается съезд партии! Ты не забудь об этом спросить..." Но Кассиль в подсказке не нуждался и сам вырулил на "заданную тему"...

- А на ковер вам доводилось попадать?

- И очень часто...

- За что?

- За смех в кадре... Об этом даже неинтересно говорить - все знают... Я очень смешливый человек, рассмешить меня - раз плюнуть. И не всегда я могла остановиться... У меня в трудовой книжке более десятка выговоров - и все за смех...

- Так и написано?

- "За нарушение трудовой дисциплины: смех в кадре..."

- Более серьезных нарушений не было?

- Бог миловал.

- Идеологических "вывихов" за вами не числилось?

- Что вы, дорогой, за этим так следили! Как-то страна рассорилась с Китаем. То "русский с китайцем - братья навек", "Москва - Пекин", а то ни слова о Китае. И надо же беде случиться: наши звуковики на паузе поставили в эфир трехминутный китайский мультик. Через мгновение на студии был человек в штатском, все отключили, всех вызвали на ковер...

- Нелли Степановна, а в столицу вас приглашали?

- Приглашали на ЦТ - в группу стажеров... А в Киев прямо-таки тянули... Зампред Гостелерадио УССР стучала по телефону: "Неля, вы слышите? Это ключики от квартиры..." Но я ей отвечала: "Не могу оставить..." - "Кого не можете оставить?" - "Одессу!"

- А почему? Столько людей преспокойно оставили город своего рождения... Что вас здесь держало?

- Уникальность этого города... С другой стороны, я трезво понимала, что лучше быть первым парнем на деревне. Хотя в то время была вполне конкурентоспособна. Ведь профессию теледиктора создавали мы, мое поколение...

И еще: меня в Одессе держала любовь и преданность земляков... Помню, как приехала к нам Светлана Жильцова - ведущая КВНов. Мы с нею подружились, я показывала ей город. И вот: мы ходим по Одессе, на меня оборачиваются, чуть ли не пальцами показывают, на нее - ноль внимания. Затащила я ее на какую-то базу, что-то помогла достать. Потом мы беседовали: "Света, ведь тебя же вся Москва знает". А она мне: "Ты не поверишь: единственное место, где у меня есть "блат", - магазин химтоваров..."

Нет, не могла я уехать от моего города, от его людей, от моря, от Привоза, наконец...

Послесловие. В 1990-х годах Нелли Степановна все-таки уехала; в Германию, к сыну. Но и там, в Берлине, работала на русском телевидении, довольно-таки часто приезжая при этом в родной город.

Интереса ради, отметим, что в Википедии, в статье "Одесский ОРТПЦ" (речь идет об Одесском Областном Радиотелевизионном Передающем Центре) написано: "Первый директор Одесского телевидения Н. С. Харченко". Ошибка, конечно, но показательная.

Кто там помнит директоров Одесской телестудии (тем более, что их было немало)?! А вот Нелли Степановну Харченко - НЕЛЮ - помнят. И не просто, как первую, а как неповторимую!

Александр ГАЛЯС.