Номер 15 (1547), 17.06.2021

И. Михайлов

(Продолжение. Начало в № 8–10, 12–14.)

Восстание в Галилее к концу 67 года было римлянами подавлено. Путь на Иерусалим открыт.

В столице — неразбериха. Население крайне недовольно своими руководителями, по большей частью состоящими из "партии мира", которые также придерживались идеи покориться Риму без вооруженного сопротивления. В ожесточенной борьбе за власть в городе победили зелоты, или "ревнители", наиболее радикальная часть иудейского общества, которые считали, что все средства хороши для изгнания римлян.

Придя к власти, зелоты устанавливают новый порядок. Они устранили прежнее (капитулянтское) руководство, убивали тех, кого подозревали в проримских настроениях. В Иерусалиме усилилась междоусобица, превратившись в настоящую гражданскую войну. В то время, как римляне увеличивали свои легионы в предстоящей осаде столицы Иудеи.

Тем временем Веспасиан захватил небольшие города и населенные пункты, лежащие по дороге в Иерусалим. Римский полководец не торопился. Вероятно, он ждал ослабления иудеев в результате их междоусобицы, хотя Тацит утверждает, будто Веспасиан хотел как следует подготовиться, в частности ожидая прибытия осадных машин (Ист. V, 13). Веспасиан знал, что Иерусалим хорошо защищен, окруженный мощными стенами, но ему также было известно, что происходит в стане иудеев за пределами этих укреплений.

9 июня 68 года Нерон покончил с собой. Тогда Веспасиан вспомнил пророчество Иосифа, прервал приготовления к осаде иудейской столицы и стал пристально наблюдать за событиями в Риме.

В столице империи началась политическая неразбериха, императорская чехарда... Распри среди восставших иудеев продолжались, и они не воспользовались возможностью как следует подготовиться к возможной осаде.

Пророчество Иосифа сбылось. 1 июля 69 года египетские легионы провозгласили Веспасиана императором. Провидец получил свободу, и с тех пор вместо Иосифа бен Маттитьяху появился вольноотпущенник Иосиф Флавий, взявший по обычаям того времени родовое имя своего хозяина. Веспасиан приблизил к себе талантливого иудея, который сделался советником императоров из династии Флавиев.

Веспасиан поспешил в Рим, а своему сыну Титу поручил покончить с восстанием иудеев. Иосиф Флавий сопровождал нового римского командующего в разоренную родину. И даже когда римские легионы начали подготовку к осаде Иерусалима, в столице Иудеи не прекращались ожесточенные распри.

В апреле 70 года римская армия во главе с Титом подошла к стенам древнего города. Только когда мощные стенобитные машины римлян начали свою разрушительную работу, среди различных группировок восставших наступило перемирие. Наконец они решили объединить усилия для защиты Иерусалима.

У Тита была огромная армия. Кроме четырех римских легионов, вспомогательных отрядов, в его распоряжении находились многочисленные войска союзных царей. Даже объединив все силы, восставшие значительно уступали армии Тита.

Но осажденные, даже видя грозную силу своего противника, сдаваться не собирались и были полны решимости сражаться до конца.

Иерусалимцы смело сопротивлялись, уничтожая осадные машины и сооружения противника. Римляне непрерывно обстреливали город из метательных машин. Уже были разрушены две стены, в городе страшный голод, болезни косили тысячи жителей осажденной столицы, ощущалась острая нехватка питьевой воды.

Тит рассчитывал, что сможет сломить иудеев и вынудить их прекратить сопротивление. Он посылает Иосифа Флавия к стенам осажденного Иерусалима с целью уговорить иудеев сложить оружие. Но осажденные с криком "предатель" стали бросать в Иосифа камни. Один из них даже ранил римского ставленника. Судьба столицы Иудеи была решена.

Территория храма стала основной ареной ожесточенных сражений. Изнуренные голодом и жаждой люди были готовы буквально голыми руками сражаться с легионерами. Иосиф Флавий в "Иудейской войне" утверждает, будто Тит не хотел уничтожать Храм. Римские солдаты якобы не слышали приказа своего командующего. Однако другие источники утверждают, что именно Тит на военном совете настаивал на сожжении Храма, отлично осознавая, что означает это сооружение для иудеев. Тит даже велел поджечь городские постройки, желая уничтожить иудейскую столицу.

Иосиф Фалавий все видел. Он оказался свидетелем страшной резни, когда озверевшие римские солдаты не жалели ни женщин, ни детей. Иосиф ходил мимо многочисленных крестов, на которых были распяты тысячи воинов-иудеев. И даже умирая, они проклинали римских поработителей и перебежчика Иосифа Флавия.

Историк наблюдал, как тысячи его соотечественников, обреченных на рабство, погружались на корабли, идущие в Рим. Наконец, Иосиф Флавий видел, как сотни знатных пленников вместе с драгоценной храмовой утварью отправлялись в столицу империи для участия в триумфе над поверженной Иудеей. В Риме устроили грандиозный праздник в честь победы, в то время как в различных частях Иудеи все еще продолжались бои. Сопротивление еврейского народа до конца не было сломлено.

Центром сопротивления стала крепость Масада. К ней вела узкая тропа, а по обеим сторонам ее находились глубокие пропасти. Оборону крепости держали сикарии, или "кинжальщики", наиболее радикальные противники власти Рима. Их возглавлял сикарий Элеазар, сын Иаира.

Кроме Масады, в руках повстанцев оказались крепости Иродион и Махерон. Покорение этих крепостей было возложено на императорского легата (посланника) Луцилия Басса. Завладев без особого труда Иродионом, он приступил к осаде Махерона. Эта крепость была очень сильна, так как находилась на скалистом и высоком холме, окруженном со всех сторон глубокими пропастями. Царь Ирод еще более укрепил ее при помощи всякого рода искусственных сооружений. Дело не дошло до штурма крепости. Иудейские воины добровольно сдали Махерон после того, как римский полководец предоставил им возможность свободного выхода из города. Вскоре Луцилий Басс умер, овладевать Масадой пришлось его преемнику Флавию Сильве.

В этой неприступной горной крепости еще в начале войны прочно осели сикарии, возглавляемые Элеазаром, потомком Иуды Галилеянина, известного повстанца.

Окружив Масаду обводной стеной и расставив на ней караулы, Флавий Сильва приступил к осаде. С большим трудом римским солдатам удалось укрепиться на небольшой площадке, единственно доступной и пригодной для закладки валов. Когда таран пробил брешь в стене, нападающие натолкнулись на новую стену, сооруженную осажденными из дерева и земли. Вследствие упругости строительного материала значительно ослаблялась сила ударов тарана, и стена не подвергалась разрушению. Тогда Сильва приказал бросать на стену горящие головни. Вскоре все горело. Наступила ночь, и римляне решили утром приступить к решающему штурму крепости.

Убедившись в невозможности предотвратить падение крепости, Элеазар обратился к ее защитникам с речью, в которой требовал от них сначала убить всех своих близких, а затем истребить друг друга, чтобы таким путем не оказаться в римском рабстве. Это требование Элеазара было строго выполнено. Иудейские воины закололи мечами своих жен и детей, а затем и себя.

Когда римляне вступили в крепость, то они обнаружили в живых только двух женщин и пятерых детей. Последний бастион иудейских повстанцев пал в апреле 73 года — следовательно, почти три года спустя после падения Иерусалима.

Вследствие семи лет войны с римлянами иудеи Палестины потеряли свою государственность. Страна была разорена. Значительно уменьшилось ее население. Однако надежды римлян на полное уничтожение повстанческого движения в Иудее не оправдались. Постепенно стали зарождаться в ней силы для новой борьбы с римскими поработителями...

* * *

Через неделю Анжио и Кауфман встретились вновь. Леонид явно в приподнятом настроении. Это видно по его широкой улыбке, сияющим глазам, крепкому и продолжительному рукопожатию. Друзья, решив почаевничать, присели в полюбившемся им кафе. Анжио недолго ждал, когда Кауфман наконец поделится с ним новостями. Оказалось, что накануне встречи с Анжио случилось непредвиденное.

Отто Бауэр легко отыскал Леонида. Это было волнующее свидание. Кауфман быстро вспомнил высокого светловолосого человека в сутане, часто навещавшего раненых, находившихся в монастыре. Что и говорить, с тех пор Отто внешне мало изменился. Он был по-прежнему догадлив и проницателен, сразу поняв истинные цели пребывания Леонида в столице Италии, хотя последний заверял своего визави в исключительно научных интересах в Вечном городе.

"Конечно, — рассуждал Бауэр, — внимание Израиля к политике Ватикана вполне объяснимо. Но как понять настойчивое желание руководителей еврейского государства отыскать сокровища Храма, которые безуспешно пытались найти в течение многих лет? Неужели у них нет других забот?"

Видимо, ватиканский сановник не сразу понял значение Меноры как символа возрождения еврейского государства. На гербе Израиля — все та же Менора, что имеет прежде всего символический смысл. Он выражает прежде всего конец двухтысячелетнего изгнания и возвращение еврейского народа на свою историческую родину.

После обмена любезностями и воспоминаниями Кауфман, как и следовало ожидать, попросил у Бауэра содействия в решении поставленных Моссадом задач. Разумеется, Леонид знал: когда-то Бауэр обещал сотрудничать с еврейскими спецслужбами в Палестине еще до провозглашения независимого государства. Однако с тех пор прошло немало лет. Кауфман рисковал, сразу же раскрыв свои карты. Правда, он был уверен: кто не рискует, тот не пьет шампанского.

"Информировать, — анализировал Бауэр, — израильтян о внешней политике Святого престола несложно. Тем более вездесущая европейская печать левого направления регулярно публикует сообщения о событиях, происходящих на континенте, в том числе и в Ватикане. Газеты Италии тем более озабочены тем, что творится в миниатюрном государстве в пределах столицы. Почти каждый день можно прочитать заметки о деятельности римского папы и его ближайшего окружения. Уже не говоря о том, что орган итальянских коммунистов — газета "Унита" — давно обвиняет руководство Ватикана в поддержке фашистского режима Муссолини и в безразличии к судьбе европейского еврейства в период Второй мировой войны. Что нового он может добавить? Способствовать улучшению ватикано-израильских отношений? Что ж, об этом стоит подумать".

Сложнее, считал Бауэр, выполнить вторую просьбу: попытаться отыскать канувшие в Лету храмовые драгоценности. Прошло то время, когда, изучая историю Древнего Рима, он думал о судьбе похищенного золота.

Отто даже нашел в источниках по истории античного мира сведения, согласно которым император Веспасиан решил, будто не стоит всю драгоценную храмовую утварь переплавлять в золотые монеты. Наиболее важные, с точки зрения иудеев, сокровища, в том числе Менору, он велел выставить в так называемом Храме Мира для всеобщего обозрения. Этот храм был сооружен в 71–75 годах по приказу Веспасиана в честь победы в Иудейской войне (66–73 гг.), однако позднее он был разрушен вандалами. Тем не менее известно, что сотни иудеев из различных районов необъятной империи посещали Рим в качестве паломников, чтобы помолиться у священных для них реликвий. Среди таких пилигримов был раввин Шимон Бар Иохай (прим. 80–160 г. н. э.), любимый ученик рабби Акивы (40–137 г. н. э.), который считается основоположником систематизации Устной Торы.

Таким образом, иудеи, прибывавшие в столицу империи, могли видеть Менору. Более того, имеются документы, согласно которым храмовые богатства сохранялись еще при императоре Юлиане (361–363 годы правления). Это был последний римский языческий правитель, философ и ритор, известный своим негативным отношением к христианству.

Получалось, что еще в IV веке кое-что из храмовых сокровищ было в целости и сохранности. А потом? Может быть, действительно где-то в тайных запасниках ватиканских музеев хранится таинственная Менора, этот своеобразный символ еврейского народа.

Отто Бауэр думал об этом, едва слушая восторженный рассказ Леонида Кауфмана о богатстве римских музеев и библиотек, о своей научно-исследовательской работе.

Расставаясь с Кауфманом, Отто обещал ему свою помощь в поисках Меноры, хотя хорошо знал, насколько это сложно в условиях ватиканской действительности.

У Отто Бауэра была надежда на Ватиканскую апостольскую библиотеку, которой он часто пользовался, когда готовил докторскую диссертацию по богословию. К тому же у него сохранились приятельские отношения со многими ее служителями.

Апостольская библиотека — гордость Ватикана, в ней есть немало секретных отделов. К некоторым ее свиткам имеет доступ лишь римский первосвященник. Библиотека была основана 15 июня 1475 года, согласно булле папы Сикста IV (папа с 1471 по 1484 гг.). К тому времени, когда библиотека была официально создана, она уже имела богатую историю.

В Ватикане имеется огромная коллекция древних рукописей, которые хранятся в Латеранском дворце, бывшей резиденции римских пап. Традиция собирать древние рукописи насчитывает немало веков.

Начало коллекции, как считают, положил Дамасий I, римский епископ (366–384), назвавший себя папой. Имея, по сути дела, неограниченные финансовые возможности, римские папы собрали уникальную коллекцию классических произведений латинских, греческих, еврейских, арабских авторов.

Полагают, будто часть знаменитой Александрийской библиотеки, уцелевшая во время пожара, находится также в стенах Ватиканской апостольской библиотеки. А ведь рукописи, которые хранились в Александрийской библиотеке, помнили еще времена фараона Египта Птолемея I Сотера (323–282 гг. до н. э.), которого считают ее основателем.

(Продолжение следует.)