Номер 43 (1436), 30.11.2018

Мы не раз рассказывали читателю об Ирине Лобусовой, за последний год выпустившей серию ретророманов в харьковском издательстве "Фолио", одном из наиболее мощных и солидных в Украине.

В рамках серии выйдет еще несколько книг о приключениях бандитки Тани Алмазовой, и параллельно "Фолио" выпустило первую книгу "Тень "Райского сада" новой серии исторических романов об Одессе. Время действия: период с 1936-го по 1945 год, довоенная Одесса, затем оккупация... Первая книга получила название "Тень "Райского сада", читать ее ничуть не менее увлекательно, чем "Королей Молдаванки" или "Соль с Жеваховой горы". Поздравляя Ирину с успехом, мы узнали, что она пишет, сколько себя помнит, и чуть ли не с колыбели тянется к ретротематике.

- Свой первый роман я начала писать, когда мне было пять лет, даже сейчас помню эту тетрадку, где ручкой, каракулями его писала, - вспоминает Ирина. - Моя мама была учительницей русского языка и литературы, и в доме всегда было очень много тетрадок. С тех пор, сколько себя помню, писала всегда. Первая фраза романа была такой: "Графиня сидела на крыльце, она развернула газету, воскликнула: "О боже!" - и упала в обморок".

Жизнь Ирины Лобусовой стала меняться: несомненный успех ее книг "избавил" от ложных друзей. Но она не жалеет об этом:

- Вы знаете, у нас общество двойных стандартов, потому что мужчине успех прощают быстрее и легче, нежели женщине. Успешную женщину многие воспринимают в штыки. Наверное, это можно назвать пережитком советского прошлого, в Европе все немножко иначе в этом плане. Мы еще не дошли до того уровня, чтобы признать женщину полноценной личностью, которая может быть яркой, интересной...

"Тень Райского сада", говорит писательница, рождалась не только под влиянием трудов историков, но и в беседах с очевидцами далеких событий.

- Новая серия романов об Одессе ближе к нам по времени. Мне удалось говорить с людьми, которые реально помнили 1936 год и поделились со мной историей о козе Машке. В Одессе было плохо с продуктами, еще ощущались последствия чудовищного голода 33-го, власти ввели продовольственные карточки, но питания не хватало, и у молодых матерей пропадало молоко. Для того, чтобы кормить ребенка, мать должна хорошо питаться, а такой возможности не было. И вот была такая женщина, которая на Слободке, на хуторе держала в частном доме козу Машку и буквально за бесценок продавала молоко матерям грудных детей, многих так удалось спасти, - поведала Ирина.

- Этот дом? - Водитель, белобрысый молодой парень, полуобернулся к двум мужчинам постарше, сидящим на заднем сиденье. Те хранили угрюмое молчание, глядя прямо перед собой.

Один из них был в надвинутой почти на глаза фуражке. Плотный козырек почти полностью скрывал лицо. По всей видимости, сделано это было специально. Несмотря на то, что фуражка явно доставляла ему определенные неудобства, он не собирался ее сдвигать.

- Сказано тебе было... Папудова, - отозвался второй, без фуражки, с обветренным, уставшим, заросшим недельной щетиной лицом. На нем была военная форма, но без погон, в то время как его спутник был в офицерском пальто из темной шерсти, застегнутом на все пуговицы, опять-таки, без опознавательных знаков.

- Так вы сказали, как с улицы завернем, дом напротив собора! - весело отозвался парень, сохранявший отличное расположение духа, несмотря на поздний ночной час и мрачные, напряженные лица своих пассажиров.

- С другой стороны, деревня, - презрительно бросил мужчина в форме, - самый знаменитый дом Одессы знать надо.

- А по мне - так один хрен! - хохотнул парень, но тут же осекся, почувствовав напряжение, повисшее в воздухе.

- Давно в городе? - Глухой голос мужчины в фуражке прозвучал неожиданно и вроде бы спокойно, просто внушительно, но было в нем нечто такое, от чего парень за рулем буквально задохнулся, чувствуя поползшие вдоль спины мурашки.

- Второй месяц... - дрожащим голосом отозвался он, разом растеряв и жизнерадостность, и бодрый веселый тон.

И вдруг стало понятно, что сейчас три часа ночи, город застыл, словно оцепенев по приказу невидимого, но очень страшного командира, а автомобиль с потушенными фарами, проезжающий в тени огромного каменного собора, - знак беды, имя которой "страх".

- Извините... карту просто изучил плохо... - почти шепотом добавил водитель, напряженно сжав руль.

Страшный пассажир больше ничего не сказал. Тень от собора стала отчетливей: тусклый уличный фонарь, со скрипом раскачиваясь на ветру, высветил величественные каменные стены и высокую колокольню, острым шпилем уходящую прямиком в небо.

Виолетта СКЛЯР.

Фото Олега ВЛАДИМИРСКОГО.