Номер 15 (760), 22.04.2005

СИТУАЦИЯ

Запомнилось давнее шуточное фото в "Комсомольской правде": в полумраке смотрят в упор друг на друга два мрачных типа уголовного пошиба. И текстовка: "Продавец магазина самообслуживания любезно спрашивает покупателя, не украл ли он чего".

Антонине Михайловне Нестеренко, педагогу с 35-летним стажем, побывавшей недавно в одном из супемаркетов на поселке Котовского, было, однако, не до шуток.

Сделав за десять-пятнадцать минут нужные покупки (пельмени, сметану и т.д.), оплатила их, получила чек, забрала из камеры хранения свой кулек и с двумя кульками направилась к выходу.

И... зазвенела.

— Женщина, остановитесь! –раздался резкий окрик.

Покупательница показала чек, потом отложила свои два кулька, в том числе один –с покупками из этого магазина.

Ей предложили еще раз пройти через рамку.

Прошла. И второй раз, и третий. Прозвон продолжался.

— Что у вас звенит? –спросил строгий охранник.

Если бы она знала!

— Может, ключи, деньги? –спросила подозреваемая.

— Нет, это не звенит.

Антонина Михайловна вывернула карманы куртки. В них... ничего не оказалось.

Охранник вызвал старшего.

— Пройдемте с нами.

Так и пошли через зал: один впереди, другой сзади. Антонина Михайловна ощутила себя "под конвоем". Ну это она так поэтично выразилась. Никто же ей не командовал: "Руки назад!", да и наручников (не приведи, Господи) не было.

Пришли в подсобку. Один из охранников направился за девушкой-сотрудницей, а разговор тем временем продолжался:

— Зачем девушку звать? –спрашивает стоящая покупательница.

— Хорошо, я тогда вызову милицию, –отвечает сидящий охранник. –Покажите пока туфли, подошвы.

Показала.

— Вы ничего не покупали в других магазинах?

— Нет. Может, еще раз в кульке посмотрим?

— В кульке не надо. Я не имею права вас обыскивать, сейчас девушка придет.

Девушка действительно пришла.

У Антонины Михайловны из глаз покатились слезы, кольцом стянуло голову, она почувствовала себя плохо.

— Чего вы расстроились?

Отвечать на этот вопрос Антонина Михайловна не стала. Может, от того, что долго рассказывать пришлось бы, детство вспоминать, когда ее учили плохого не делать, да и сама она уже десятки лет старалась ребят дурному не учить.

Впрочем, времени отвечать уже не было: сотрудница магазина предложила Антонине Михайловне снять куртку.

Взяла ее и стала прощупывать. Заодно и вспоминает:

— Недавно один милиционер в рукаве куртки товар пронес.

Антонина Михайловна приняла это к сведению.

— Поднимите брюки!

Заметьте! Не "снимите!", а "поднимите"!

Антонина Михайловна приподняла штанины, а потом... Потом ее осенило!

Она взяла свою куртку и дрожащими руками нащупала нужное место.

— Может быть, это?

Да, это был штрих-код. Штрих-код другого магазина. А купила Антонина Михайловна эту куртку три года назад на ярмарке в ОЦНТИ, что на Ришельевской.

Штрих-код сняли! Антонина Михайловна была свободна!

— Понимаете, может, сбой в технике. И в космосе бывают сбои. Я приношу вам свои извинения, –выдавил из себя охранник.

Ни директора магазина, ни старшего смены на месте "не оказалось". Зато Антонину Михайловну по ее категорическому требованию (не идти же через зал опять) любезно вывели через черный ход.

Вот так благополучно завершилась эта история. Антонину Михайловну уже никто ни в чем не подозревает, последствия гипертонического криза не ощущаются...

Но почему же так тяжко на душе?

Борис ШТЕЙНБЕРГ.