Номер 11 (907), 28.03.2008

Звали его ни каким-то Мурзиком или Васькой, что само собой кидает тень на поведение домашнего питомца, а просто - Тема. Может, потому, что он был темный, без единого белого пятна в своей биографии. И темнил тоже по-черному. Никто в его многочисленной квартире не мог точно быть уверен, один ли он на темной кухне, чтобы незаметно открыть холодильник, где теща спрятала колбасу, или же в сортире, в котором вечно перегорала лампочка, где на любителя "хорошо посидеть", вдруг сверху обрушивалось нечто, от которого не каждый мог усидеть на месте. Поэтому жильцы перед "уходом в себя", тщательно осматривали углы и ниши - излюбленные места местного обитателя.

Обитал Тема везде. Но больше - на кухне, дежуря в тени стола, из-под которого было особенно удобно таскать с тарелки печенку. Правда, баба Нина сразу бросалась в погоню. Но Тема, даже проиграв гонку, знал, что если крепко зажать кусок во рту, баба Нина, изрядно выругавшись и подергав склизкую и уже черную от пыли печенку, все равно уйдет восвояси охранять остальную порцию от следующих волонтеров. Печенку Тема сам не ел. Он относил ее в самую угловую комнату и клал на тарелку, которая стояла на полу и в которую, кроме Темы, никто ничего никогда не добавлял. Тема забирался на кровать, вернее, на большое пузо Алексеича, так Тема звал его, потому что имя выговорить даже мысленно не мог, да оно ему и не надо было, и, потянувшись, засыпал, медленно сползая на серую простынь. Краем уха Тема слышал, как Алексеич со скрипом поднимался и, как думал Тема, шел есть печенку. Кот тихо вздыхал, подрагивал левым ухом, слушая хруст тянувшихся печеночных жил. Баба Нина не слишком отбивала ее. Алексеич громко чавкал, крякал и стучал по тарелке. Наконец, когда все утихало, Тема открывал глаза и начинал держать курс на кухню, стараясь не смотреть на тарелку. Но предательский нюх вызывал такое слюноотделение, что Тема, едва не захлебнувшись, нечаянно бросал короткий взгляд на тарелку и застывал, как вкопанный. Печенка была на месте, такая же вываленная в пыли коридора с неприличными отпечатками бабы Нининых отчаянных рывков.

Тема надкусывал ее, чтобы увериться, что это не обман, и прятал в давно примеченную щель между обоями и стеной. И снова шел на кухню. И крал у бабы Нину сосиску. Может, хоть это Алексеичу придется по вкусу.

Инна ИЩУК.