Номер 31 (827), 11.08.2006

БЫЛОЕ

Тяжким выдался тот летний месяц. Ровно девять лет назад, 11 августа 1997 года был убит редактор "Вечерней Одессы" Борис Деревянко.

В тот же день, через несколько часов, был вынесен приговор. Приговор Одесского областного суда серийному убийце Юрию Войтову, которого можно называть пересыпским монстром. Утренние выстрелы в журналиста затмили дело Войтова, которое в других обстоятельствах получило бы большой резонанс.

А недели через две удалось предотвратить покушение на жизнь одесского мэра Эдуарда Гурвица, которого готовились застрелить из угловой квартиры по улице Пушкинской, 2.

В эти же дни участковый Приморского райотдела милиции Анатолий Бурлака доблестно задержал трех молодых людей с пятью с половиной килограммами марихуаны, а через пару недель изнасиловал и убил студентку университета Олю Дмитриеву.

И прочая, и прочая... Но мы сконцентрируемся сейчас на событиях, связанных с 11 августа.

УБИЙСТВО ДЕРЕВЯНКО ПО-НАСТОЯЩЕМУ УЖЕ НЕ РАСКРОЮТ

...Он лежал на асфальте на спине, чуть повернувшись на бок. На груди – очки, их, наверное, подобрали на асфальте. Полы пиджака отодвинулись, и видно было, что светлая рубашка немного в крови.

Десятка полтора сотрудников милиции – как простых оперов, так и начальства – медленно ходили вокруг и, нагнув головы, изучали асфальт, рылись в грязной траве, процеживали руками лужи. Искали гильзы.

Всё остальное, что положено в таких случаях, уже было сделано: проводят опрос жильцов близлежащих домов, продолжают искать свидетелей на улице (только этой работой, как потом сообщалось, занимались около двухсот человек), послали сотрудников на работу и – самое тяжкое – домой к убитому.

Приехавший судебно-медицинский эксперт начинает полагающийся осмотр на месте преступления. Небольшая сумма денег в бумажнике, маленькая фотография кого-то из близких. Тело перевернули, рана на спине ужасна... Эта картина вызывает новый поток слёз у многих женщин, собравшихся вокруг. И не только у них.

Убийство произошло примерно в десять минут девятого утра у дома № 51 по улице Академика Филатова. По обыкновению, Борис Федорович вышел из машины на углу Гайдара, чтобы оставшиеся метров пятьсот пройти пешком. Портфель оставил в машине.

Сообщение об убийстве поступило в дежурную часть милиции только минут через двадцать после случившегося – от проезжавшего экипажа ГАИ: мобильников у людей тогда ещё не было, как не было телефонной связи в домах из-за происшедшего наводнения.

10-го, в воскресенье, Деревянко с семьей побывал на кладбище, а потом, как часто делал, поехал на работу. Ничего необычного в его поведении водители не заметили. Так же молчалив, углублён в себя.

Как рассказывает сейчас Вячеслав Аркадьевич Медведев, работавший в те дни заместителем начальника областного угрозыска-начальником отдела по расследованию убийств, сразу же выяснилось важное обстоятельство: в пятницу Борис Федорович объявил сотрудникам, что с 11 августа начало рабочего дня переносится с восьми на девять часов. Об этом могли знать те, кто в последнее время крутился возле редакции, что-то изучали.

— Это было очень горячее время, – вспоминает опытнейший розыскник, – едва успевали начинать разбираться с одним убийством, как тут же совершалось другое, раскрытие которого становилось более актуальным. Но, конечно, убийство Бориса Фёдоровича Деревянко в этом ряду занимало совершенно исключительное место.

На выдвижение версий нам обычно даётся три дня. Если не ошибаюсь, были выдвинуты пять версий убийства. Среди них: связанная с журналистской работой Деревянко, его депутатской деятельностью, с хозяйственно-финансовой деятельностью редакции "Вечерней Одессы". Рассматривалась версия политического убийства, а также совершение преступления из мести, личной неприязни.

Тщательно изучались критические публикации "Вечерней Одессы", все записи, изъятые в служебном кабинете и дома у погибшего.

(Продолжение следует.)

Борис ШТЕЙНБЕРГ.