Номер 9 (954), 13.03.2009

1. Вместо предисловия

В этом году мы отметим 90-летие ряда событий, более чем достойных нашей памяти. Контуженные словечком "кризис", вот бы припомнили: в начале 1919 года оно не сходило со страниц газет и уст обывателей...

А началось все за два года до того. Или даже того раньше - в 1905-м. Тогда случилась первая русская революция, которая, среди прочего, подарила нашему городу целых два казуса. Первый связан с городской лестницей от бульвара к морю, которую и сегодня зовут Потёмкинской. В память о массовом расстреле на ней граждан Одессы, выражавших солидарность с восстанием на броненосце "Потёмкин". Само собой, ничего подобного в действительности не было. И быть не могло. До той поры, пока гениальный Эйзенштейн не придумал сей эпизод для кинофильма "Броненосец Потёмкин". Мощь искусства загнала сию занозу в глубины обывательского сознания. Я ещё помню стариков, упоенно излагавших личные впечатления на этот счёт.

Второй казус, также связанный с броненосцем, наблюдался мною непосредственно: в начале 1970-х грохнул конкурс на лучший эскиз одесского герба. По чистейшей случайности, разумеется, победил вариант кисти главного художника Одессы. Так "Потёмкин" появился на новом гербе города - под красным флагом и звездой Героя. И исчез с этого щита уже в наше демократическое время, поскольку новый мэр Одессы перепутал его с другим боевым кораблём - крейсером "Аврора". Последний действительно символизировал третью пролетарскую революцию. Но Черноморского флота броненосец "Потёмкин", символизировавший именно антицаристскую, буржуазно- демократическую революцию (по сути, ныне торжествующие идеалы), пострадал на этот раз, конечно же, зря. Ведь только с распадом СССР он и должен был появиться на гербе свободной для бизнеса и торговли Одессы. И тут вышло, что называется, по-одесски... Но это так, к слову.

А сейчас хочу напомнить, уважаемые читатели, что в 2007- 2008 годах мы пропутешествовали с вами по путям - дорогам - судьбам 90-летней давности. Пролистали 1917 и 1918 одесские годы. Пролистали брошюрно, наскоро - в духе динамичного нашего времени. Ясно, однако же, что новейшие романы, посвященные годам революции и гражданской войны в нашем городе, ещё где-то там, впереди. И их мудрые, талантливые, высокообразованные и благородные авторы пока маленькие дети. Или даже ещё не родились вообще. Их папеньки ещё не ухаживают за их маменьками. Благоговея перед ними, будущими, я тем не менее поведал вам - как смог - о том, какими представляю два первых революционных года в нашем городе, в нашей области, в Украине. Это были циклы статей "Кто старое помянет..." и "Незабываемый восемнадцатый..." Пришла пора и следующего, девятнадцатого. Полистаем?

Вообще говоря, литература - это, прежде всего, герой. Или герои. Героев у этой повести множество. Все абсолютно реальные личности. В авторском, разумеется, представлении. Разные по месту рождения и происхождению, нередко противоположные по убеждениям (а соответственно - по целям, задачам и средствам разрешения), они встретились именно в Одессе. И именно в девятнадцатом году. Встретились и схватились насмерть. В самом прямом и точном смысле: например, один из проигравших схватку получил в награду колосник, привязанный к ногам, дно Одесского залива, последнюю дату жизни: 1919 год. И посмертную победу своего дела - на семь десятков лет, до окончательного его крушения. И улицу своего имени в Одессе, у Оперного театра. Впрочем, и эта музыка не вечно играла. Обновлённая либерально- демократическая Одесса вернула улице экс-название: Ланжероновская. Да и другой герой погиб лютой смертью. Но уже в 1941 году. 22 июня. Однако же об этом - в свой час.

2. Как и обещано - о кризисе

Вот листаешь материалы 90-летней давности и - как вчера! Большевистские СМИ акцентировали внимание на хлебном и транспортном кризисах. Валютный фигурирует в закрытых материалах, но тоже обильно и тревожно. Для прокормления армии и народа недоставало миллионов пудов мяса, рыбы, жиров, овощей, молокопродуктов. Фрукты почему-то в документах и публикациях не фигурируют, но, полагаю, тоже были в остром дефиците. Кризис топливный также широко представлен в прессе-1919. Один только Питер требовал больше угля, чем производила страна на советской территории. Дров заготовили вдвое меньше, чем требовалось. Но и заготовленное лишь частично удавалось подвозить к железной дороге и рекам. Потребность армии в хлебе в том году составила 40 % потребности всего населения. Обуви - 69 %. Ну и так далее, и тому подобное...

Зимой-1919 был опубликован Декрет о продразвёрстке. Каковая составила эпоху в истории страны и народа. Под ее колесом хрустнуло столько крестьянских и прочих костей! Продразвёрстка прожила до конца гражданской, помогла власти выстоять и победить, но рассорила её смертельно с "крепким хозяином". Даже после окончания гражданской власть колебалась насчёт продразвёрстки. РККА (рабоче-крестьянская Красная Армия) использовалась для подавления антипродразвёрсточных мятежей. И отменили ее лишь под кронштадтские пушки. Но об этом, даст Бог, потолкуем, дожив до 90-летия нэпа, в 2011-м. А сейчас - о внешней обстановке, которая тоже была кризисной.

В девятнадцатом году тезис о мировой революции не был пустым звуком. Ведь у всех на глазах родились Баварская Советская республика и Венгерская Советская республика. Последнее облегчило положение на Украине вообще и в Одесском районе в особенности: Антанта двинула своего верного вассала - румынскую армию (заодно с чехословаками) на Будапешт.

Роль же германского катаклизма в этой и общей истории колоссальна. Однажды, если верить протоколу, в Белом зале Версальского дворца при американском президенте Вильсоне, британском премьере Ллойд-Джордже и полпредах двадцати семи стран мира француз Клемансо выразился просто и жестко: мол, господа делегаты Германии, вы навязали нам войну, мы принимаем меры к тому, чтобы подобное не повторилось. Дескать, час расплаты настал. Вы просили нас о мире, мы согласны вам предложить его условия. А. Н. Толстой, в результате случившегося прикативший в "белую" Одессу, так описал ситуацию: "Шестьдесят миллионов немцев упали на колени. Из-за Рейна во Францию - день и ночь, день и ночь потянулись тоскливо длинные поезда с углём, сырьём, пушками, машинами. Тощие, с землистыми щеками, немцы, костлявые немки, дети, покрытые болячками, глядели вслед этим поездам, вслед улетающей на долгие годы надежде поесть, отдохнуть...".

Для понимания дальнейшего хорошенько вчитаемся в этот своеобразный репортаж. Кстати, иначе нельзя понять и сути гитлеровского феномена. Ведь именно в те дни ефрейтор Шикльгрубер вступил в члены немецкой рабочей (!) партии, дал аннибалову клятву мести и задумал программную книгу "Адольф Гитлер. Моя борьба". Реализовал он свои литературные претензии несколько позднее, в год смерти Ленина, попав в немецкую тюрьму за попытку переворота. Через девять лет он - вполне, кстати, демократически - пришел к власти в стране и на основе своей программной книги энергично повёл рейх к тысячелетнему процветанию. Ровно через двенадцать лет, в 1945 году, Европа лежала в руинах. Человечество утратило пятьдесят миллионов землян. Умножим на три - получим число раненых и контуженых. Это - клинически. А в более широком смысле - никто не вышел из второй мировой вполне здоровым. Без понимания этого нечего и думать сегодня о борьбе за мир. Нужно понять механизм. Нужно разобраться в корнях...

Но вернёмся в 1919-й...

Поражение Германии мгновенно обернулось доминантой Англии и Франции. В 1919 году грозный орёл, обеспечивавший железный порядок на занятых территориях, стал нейтральным, что обеспечило быстрый рост вооруженной политической самодеятельности на местах. Это прямо касается Украины, где поминутно рождались подпольные и партизанские отряды, а также их герои-командиры. Многие группы со временем выросли в крупные, прославленные соединения, их командиры стали знаменитыми полководцами, политическими деятелями. Иные сгорели в горниле гражданской войны. Иные - в конце мирных тридцатых...

Долги Николая и Керенского за войну с Советской власти не получишь. Поэтому нетрудно понять симпатии союзников к Добровольческой армии, Белому ордену в целом и к Украине. Украина привлекала, впрочем, не только этим. Порты! И прежде всего - наш, одесский. Белые армии поддерживались оружием, боеприпасами, продфуражснабом и обещаниями того же в дальнейшем. Кремль это, конечно же, не вдохновляло. Минувший восемнадцатый не принёс обещанных успехов на фронтах. Одесское подполье получило шифровку - новогодний подарок Реввоенсовета республики: решением от 4 января 1919 года учреждён (там, в Москве) Украинский фронт. Секрет этот, впрочем, через день уже обсуждали на Соборке. Для одесского обывателя, убеждённого либерал-демократа и правовика, это было странновато. Ведь Украина с осени 1917 как бы сама по себе. И многонациональная украинская нация, устраивающая государство Украина, не входит в СССР. Уже хотя бы потому, что в девятнадцатом его еще не существует - даже в воображении Сталина. И на переговорах в Бресте она представлена своей собственной делегацией. Как и положено суверенной державе. И однако кое-что в этом самом "положении Украины" менялось.

3. Первый Украинский...

Немцы с четырнадцатого года - просто враги, с семнадцатого - спонсоры большевиков, а с восемнадцатого - горячие сторонники независимой гетманской Украины и гаранты её порядка, исчезли вдруг на манер миража с гетманом заодно: революция в Германии. Пока старые большевики и новорожденные комсомольцы вылазили из подполья, выходили из тюрем, собирались-формировались-перерегистрировались, не терпящая вакуума власти природа заполнила его Директорией Украинской Народной республики. Одесситы вчитывались в биографии её вождей - члена руководства украинской социал-демократической рабочей партии В. К. Винниченко и главы Всеукраинского союза земств, головного атамана Украинской Народной республики С. В. Петлюры. Выходило вполне демократично и в духе времени. Тем более одесситам и не предлагалось развернуть широкое обсуждение этих кандидатур. Как говорится, что ни поп, то батька.

Но Бог не желал обывательского покоя: одновременно в город поступали сведения ещё об одном Всеукраинском правительстве - Временном рабоче-крестьянском. По московскому образу-подобию. Во главе с молодым человеком (двадцать восемь лет), но старым большевиком, комиссаром Народного банка Ю. Л. Пятаковым. Каковая личность также вызвала в Одессе живейший интерес. На Соборке говорили - любимый сынок директора сахарного завода и личного приятеля одессита-сахарозаводчика Бродского. Между прочим так оно и было. Но социально-биографическая причудливость большевистских кадров обывателя сбивала с толку, раздражала и утомляла.

Словом, положение в Украине выходило непристойно путаным. Две республики в одной стране. УНР и УСР. Соответственно, два правительства. Едва оправившиеся на воле и тут же снова очутившиеся в подполье, одесские большевики взяли небольшой тайм-аут для анализа положения. В конце первой декады января их разведка раздобыла любопытный документ, который и прорабатывали руководители подполья. История также не без пикантности: речь о совершенно секретной записке Троцкого Совету труда и обороны, белоагентурными шляхами попавшей во вражеские руки. Бумага называлась так: "Положение на Украине и наши задачи". Вот несколько строк сего уникального документа:

"Десант Антанты в Одессе и вообще на Юге России в 100-150 тысяч человек требует точного определения нашей политики в украинском направлении: Если бы мы считали слишком рискованным ввязываться сейчас в украинские дела в военном смысле, взятие нами Харькова должно было бы считать преступной провокацией. Нам следовало бы успокоить партизанов (так в тексте - К. К.) и немедленно искать соглашения с Украинской директорией... Антанта, поскольку она имеет серьёзные военные тенденции, отнюдь не намеревается строить свою политику на украинских керенских и черновых. Это показал одесский опыт, где в качестве губернатора поставлен черносотенец Гришин-Алмазов... Один из возможных для нас вариантов состоит в приостановлении партизанского движения и искать соглашения с петлюровцами...".

И резюме:

1. Открытое провозглашение Украинского фронта против фронта англо-французского десанта.

2. Заключение формального соглашения с Временным украинским правительством о едином командовании, о чем должно быть доведено до народных масс России и Украины".

(Продолжение следует)

Ким КАНЕВСКИЙ.