Номер 43 (788), 04.11.2005

Происшедшая в России революция и последовавшая за ней гражданская война многими расценивалась как катастрофа, гибельная для страны. Однако катастрофа, помимо трагического оттенка, может иметь еще и креативные свойства. Даже Вселенная, исходя из последних космогонических теорий, есть следствие катастрофы – большого взрыва. Если обратиться к библейской точке зрения, то на волнах Потопа возникло именно то человечество, которое мы знаем, а в результате Революции появилось то государство, которое стало родиной для большинства читателей, хотят они того или нет. Скачкообразное изменение modus vivendi, происшедшее вслед за революционными событиями, по мнению художника Константина Юона, сопоставимо с рождением новой планеты и символически ему тождественно. Из нескольких, представленных на полотне Юона "Новая планета", новое небесное тело, судя по реакции толпы, – воинственно красное. Возможно, этот багряный шар, выкатившийся на горизонт, кого-то и придавит, но, как было отмечено выше, всякое истинно новое творение – катастрофично. Новый мир большевиков, как и послепотопное человечество Яхве, покоится на жертвах. Жертвы нужны даже водевильным революциям типа демократической 1991 года или оранжевой 2004-го. Колены Изралиевы топил Яхве, белых офицеров и русского мужика – "революционная необходимость", вообще, все "победившее" почему-то принимается, и не иначе как истинным и справедливым.

Амбивалентную (двойственную) функцию покрова, как скрывающего истину, так и предохраняющего обычного человека от последних, быть может, ужасных тайн творения, в дореволюционной Руси несла православная церковь, давая ограниченную, но в целом понятную и не лишенную благодати картину мира. Белые покровы святой Руси были сорваны, сожжены революционной вспышкой 17-го года. Но победивший пролетариат, точнее, его "руководящая сила", партия большевиков, ненадолго оставила разоблаченную Русь без одежд. Патриархальные земли были спешно укрыты красными лоскутами нового покрова, через которые просвечивала заря светлого будущего.

Империализм в пролетарском мифе творения уже не просто фаза в исторической цепи: первобытное общество – рабовладение феодализм – капитализм, а состояние непроявленного бытия, изначальный хаос, кромешная тьма, из которой и должен возникнуть светлый мир. Если же предшествующему состоянию и дается мизерное право на существование, то только лишь для того, чтобы как можно скорее уничтожить его, затем уже строить "наш новый мир".

Построение социализма в отдельно взятой стране привело к возникновению в ранее однородном мире не только враждебных идеологических систем, но и сущностно различных миропорядков. Провал изначальной затеи построения нового мира из первозданного хаоса, когда весь старый мир в результате "последнего боя" должно было разрушить "до основанья", как поется в ритуальной песне пролетариата, вынудил творцов этой новации вносить луч творения в хаос "отдельно взятой страны", что и определило смену мифосимволического базиса. Его основа лежит в сакрализации своего и деминизации чужого. Подобный принцип деления мира, разумеется, не изобретение большевиков. Сакральная география существовала и существует до сих пор в традиционных обществах Австралии и Африки. Предельный случай такой космогонии выражается в том, что за границей не существует упорядоченной системы мира, иначе говоря, за рубежом лежит нечто аморфное и беззаконное.

Выведение породы людей "нового типа" вполне реализовалось в сталинских лагерях для "перековки" испорченного прошлым "элемента", где вместо имени существовал номер и кличка "зека", пребывание было в оцифрованном "нигде", разрыв привычных связей выражался формулой "без права переписки", а конфискация имущества реализовывала прямое требование смерти к миру, которая могла быть не только символической.

Стахановцы – типичные представители "нового типа", заботливо выращивались Партией для Новой Атлантиды – СССР.

"Что русскому хорошо, то немцу смерть". Эта русская пословица, относясь к совершенно иным реалиям, тем не менее ярко характеризует призыв "Долой кухонное рабство!". Кухня вкупе с семьей и церковью – три кита, несущие парадигму счастья для немецкой женщины. Что касается коммунистической России, то женский рай в немецкой редакции оборачивается в ней сущим адом, а само женское племя, опутанное паутиной кухонного рабства, представляется еще одним объектом освободительной миссии вслед за пролетариатом и трудовым крестьянством. Используя глубинный символизм рая, идеологи нового быта выдвигают на авансцену очередного этапа освободительной борьбы Моисея в юбке, выводящего порабощенных женщин в обетованную землю коммун, службы быта, общепита и обобществленного детства из египетского плена беспросветной тщеты и рутины к прелестям "нового быта". Творцы человека "нового типа" знали, что женщина в семье среди кастрюль и пеленок – могильщик революции, но на ниве трудовых свершений ее оплот и надежда.

Не сам урожай, а верность методам его получения – вот основная парадигма колхозного строительства. Кулаки, быть поможет, и собирали больше центнеров с гектара, но кому были нужны их порченые плоды? Если только насытить ими чрево голодающих – главный же урожай коллективизации не имел материального воплощения, т.к. ее основное богатство сосредотачивалось в сфере идеальной.

Пламенеющая звезда пролетариата как мистический центр небесной столицы строителей коммунизма излучает золотые лучи духовного света, света истины и благородства. Этот невидимый огонь в масонской традиции освещает путь добродетели и направляет к нему. В коммунистической же терминологии путь добродетели – это курс партии и ее вождей, следование им не только долг, но и высшее благо. Ритуальные шествия 1 Мая и 7 Ноября, приуроченные, как и все праздники воскресающе-умирающей природы к переломам с зимы на лето и с лета на зиму, призваны восстановить в изначальном блеске время революционного первоначала и сделать демонстрантов соучастниками героических событий, проложивших начало "новому миру". В то же время и энергия их порыва не пропадает даром, магическим образом преобразуясь в свет путеводной звезды, освещающей и освящающей курс. В этих ежегодных демонстрациях бытовое рутинное время отменяется, уступая место блаженным моментам полного объединения и растворение в курсе. Праздничные шествия не что иное, как массовая динамическая медитация.

"Ленин и сегодня живее всех живых!", "Партия – это Ленин сегодня"... Эти лозунги, истершись в сознании до непривлекательной бессмыслицы, на самом деле превратились в мантры, а мантры, как известно, сознанием не интересуются, их область ниже – подсознание, и это ощутили на себе многие, жившие в СССР. Деперсонализация умершего в 1924 г. Владимира Ульянова растворила образ когда-то жившего человека до состояния первопредка, не в смысле основателя цепи физических рождений, а рождения духовного, в духе именно одного человека – Ленина, как ранее верующие рождались "во Христе". Это таинство предполагало не только внешнее усвоение этических догм, выраженных Уставом, но и глубинный процесс отождествления неофита с вождем, подобно тому, как в масонском посвящении в степень мастера, кандидат, ложась в гроб, должен был ощутить себя самим Хирамом – первым масоном. Внешне отрицая бессмертие души, идеологи партии разработали другой механизм утешения отдачу. Отдача себя делу Ленина, делу партии выглядела как трансценденция личности в совокупности дел, после чего человек, "отдавший" себя этому делу, мог спокойно умереть, зная, что жизнь его будет продолжена в "делах". Разумеется, столь сложные концепции бессмертия были доступны далеко не всем, но они действовали, опять же, благодаря прямому контакту с подсознанием. Рождая в себе Ленина, человек далее должен был и "жить по-ленински", чему способствовали многочисленные учебные истории, связанные с вождем на протяжении всей его мифологизированной биографии. Научившись жить по-ленински, человек, по замыслу идеологов культа, освобождался от сомнений, тревог и страхов, т.е. становился совершенным. Процесс рождения "внутреннего Ленина" растягивался на долгие годы и делился посвятительными ритуалами на несколько этапов: октябренок, пионер, комсомолец, кандидат, член. При этом каждый посвящаемый как-бы проживал не только свою жизнь, но и образцовую жизнь архетипа, все более и более приближаясь к нему. Поэтому неудивительно, что жрецы культа громко заявляли о том, что "Ленин и сегодня живее всех живых". И это чистейшая правда!

Подготовил Феликс КАМЕНЕЦКИЙ.

Коллаж Алексея КОСТРОМЕНКО.