Номер 42 (1336), 4.11.2016

(Продолжение. Начало в № 41.)

В село Троицкое Беляевского района из мест лишения свободы вернулся Анатолий Тараненко, по прозвищу Тока. Незадолго до освобождения он получил задание от криминального авторитета Пороха выяснить, кто в селе самые зажиточные люди - с целью их ограбления. Через три месяца в доме у Токи появился подручный Пороха по прозвищу Кастет...

* * *

Выслушав Анатолия, Кастет схватил его за полу куртки и, притянув к себе, заговорил сердитым, угрожающим голосом.

- Мне люди сказали, что ты тут с катушки сорвался, в пьянь ударился, часто у местного мента мелькаешь, быкуешь в деревне. Ты понимаешь, что с тобой будет, если ничего не получится? Ты это понимаешь? - Кастет пытался заглянуть в глаза окончательно испуганного Анатолия. - С завтрашнего дня ты тише воды и ниже травы. Наведи порядок в доме, каждый день на работу и разгони всю эту кодлу от себя. Ты меня понял?

- Понял я, понял. Все будет нормально.

Тока дрожащими руками закурил сигарету и ещё раз повторил:

- Все получится. Я все продумал. Я готов в любое время.

- Хорошо. Будем считать, что разговор состоялся, - ответил Кастет.

Перед тем, как выйти из дома Токи, он сказал уже спокойным голосом:

- О том, что мы сегодня были у тебя, не должна знать ни одна живая душа.

- Конечно,- засуетился Тока.

Когда две фигуры неожиданных ночных гостей скрылись в ночной тьме, Анатолий зашёл в дом, остановился у стола, схватился за край и со злостью перевернул его на пол со всем, что на нем было.

* * *

"Волга" сорвалась с места и, прокладывая колёсами колею в снегу, выехала из ведущего к реке переулка на центральную дорогу села. Проехав метров триста, автомашина остановилась, из нее вышел человек и, сопротивляясь снежной метели, быстрыми шагами пошёл в сторону улицы, на которой уже третий век кряду возвышалась медными куполами деревенская церковь. "Волга" уехала в сторону Одессы, увозя с собой Кастета и двух его товарищей. Здоровый, длиннорукий человек по прозвищу Крюк сидел сзади. Седовласый мужчина средних лет был за рулём автомашины. Это были люди команды Пороха. Их делом были грабежи домов зажиточных людей.

Валентин Погожий, по прозвищу Валет, поёживаясь от холода, старался быстрей добраться до дома. Он целый час просидел в машине Кастета, пока тот вёл разговор с Токой. Это Валет показал Кастету дом Тараненко. За неделю до этого к Валету приезжал Крюк. Они были знакомы по зоне, где вместе отбывали наказание, и договорились, что Кастет приедет в село для серьёзного разговора с Тараненко. Но до этого Крюк целый час выяснял у Валета, кого из состоятельных жителей села можно было бы "забомбить" к Новому году. Тогда Валет дал наводку на несколько адресов зажиточных односельчан.

После разговора с Токой Кастет сел в машину и внимательно посмотрел на Валета.

- Так кто тут самый жирный у вас?

- Ну, я рассказал Крюку, - неуверенно ответил Валет.

- А почему ты не назвал самого стоящего? - продолжил Кастет.

Валет окончательно растерялся и пожал плечами.

- Ну ладно. Я понял, - с недоброй улыбкой сказал Кастет. - Значит, так. Мы будем в новогоднюю ночь к трем часам. Ты поведёшь ребят на хату Бурдейного, а Тока - к Сошину. Будем делать эти две хаты. И посматривай за Токой. Я с ним сейчас поговорил. Он успокоится. О том, что ты с нами в деле, он знать не будет.

- Хорошо. Я все понял, - согласно закивал головой Валет.

"Вот сука", - по дороге к своему дому подумал он о Тараненко. На фига он назвал Бурдейного! Ведь должен понимать, что после этого им здесь покоя не будет. Валет очень хорошо знал семью Бурдейного. Это была самая богатая в селе семья. Но он по настоящему опасался старшего сына из этой семьи, Валентина, который считался неформальным лидером села. 32-летний мужик обладал от природы огромной физической силой, а самое главное - силой воли и характером. Фактически именно он "рулил" всеми вопросами в селе, возглавляя группу "камазистов" - двенадцати молодых мужиков, которые имели в своём распоряжении автомашины с фурами. Они весь летне-осенний сезон возили на своих фурах в Ленинград жителей Троицкого и Градениц с урожаем собранного с огородов. Получали при этом большие деньги. Ничего из значимого, что происходило в селе, без них не обходилось. Они помогали по различным вопросам, в том числе и материально, сельскому совету, участковому инспектору милиции. Пользовались доверием и уважением сельчан. Но если кто-то затрагивал их интересы, тогда действовали жёстко и вызывающе. Нередко их обидчиков находили избитыми и покалеченными в плавнях. Но никто из избитых не обращался в милицию из-за страха перед "камазистами". Валет понимал, что, если они "бомбанут" дом отца Валентина, на которого дал наводку Тока, их просто могут живыми закопать где-то в дебрях плавен. Но самое страшное, что теперь Валету самому придется вести на этот дом людей Пороха.

- Козел, конченая тварь, - продолжал мысленно ругать Току Валет. - И ещё подставил перед Кастетом.

* * *

К утру пурга успокоилась. Небо прояснилось. Радовали свежий снег, яркое солнце и безветренная погода. Профилактическая отработка села к 16 часам была завершена. К Валентину Погожему у участкового инспектора Владимира Богаченко особых претензий не было. После освобождения он устроился на работу в томатный цех совхоза, спиртным не злоупотреблял, вёл в основном нормальный образ жизни. Поэтому все обошлось только посещением его дома, беседами с женой и соседями. А вот к Тараненко участковый пришел сам. К своему удивлению, он застал Току убирающим свой дом. Тока вымел дом, вынес мусор, помыл в холодной воде посуду и пытался разжечь плиту. Дым от плохо разжигающихся дров заполнил все три комнаты. Давно не бритый, с явными признаками пьянства на лице, он настороженно встретил приход участкового. Богаченко мельком осмотрел дом и сказал, чтобы Тараненко с документами следовал за ним в участок.

- Все, начальник, я реально завязал с бухалом. Сегодня вот утром хотел убрать дом и идти на работу, - говорил Тока участковому по дороге к сельскому совету.

- Хорошо. Разберемся, - думая о чем-то своём, ответил ему милиционер.

На сходе села решением судьи В. Ф. Журика четыре человека были направлены на два года лечиться от алкоголизма, трое из подучетного контингента получили по 15 суток админареста. Остальные обошлись профилактическо-предупредительными беседами и официальными предостережениями о прекращении ведения антиобщественного образа жизни. Среди них был и Тараненко. В конце сходки я и заместитель прокурора района Н. А. Малеев выступили с информацией о состоянии правопорядка в районе.

* * *

Шестидесятилетний Василий Иванович Бурдейный проживал в большом каменном доме практически в самом центре Троицкого. Двор его дома был огорожен высоким забором из красного кирпича. В просторном гараже стояла "Волга". Трудолюбивый и ответственный по своему характеру, он сумел создать достаток. Много приходилось трудиться в саду, где росли черешни, вишни, абрикосы и персики. Большой участок был засажен виноградником. Благодаря помощи жены и двух сыновей ежегодно от продажи выращенного урожая и выработанного вина Бурдейный зарабатывал большие деньги. Его сын Валентин с семьёй жил в том же селе в своём новом доме. Второй сын в прошлом году поступил в одесский политехнический институт. Отец предлагал и Валентину получить высшее образование. Но тот отказался, после службы в армии купил себе автомобиль КамАЗ и сейчас, кроме всего, занимался вывозом урожая односельчан в Ленинград. За девять лет, прошедшие с тех пор, как он стал владельцем грузовика, Валентин хорошо наладил свою работу, имел связи и знакомых в самом Ленинграде.

Новый год Василий Иванович никогда не отмечал, считая этот праздник условным и для него, практического человека, ничего не дающим. А вот к религиозным праздникам он относился с глубоким уважением. Младший сын Алексей остался отмечать Новый год с друзьями в Одессе. И Василий Иванович около 10 часов вечера с супругой Еленой легли отдыхать.

Лай собаки разбудил его далеко за полночь. Василий Иванович, недоумевая, кому это нужно было его будить в это время, натянул на себя брюки, накинул куртку и открыл двери коридора.

- Кто там?- спросил он.

В ответ услышал мужской голос:

- Здравствуйте. Вас беспокоят из Беляевского райотдела милиции. Ваш сын Валентин попал в автомобильную аварию и сильно травмирован. Он просит, чтобы вы подъехали к месту дорожного происшествия. Это за селом Ясски.

От услышанного у Василия Ивановича подкосились ноги. Он никак не мог прийти в себя.

- Что там такое, Василий? - крикнула из комнаты Елена.

- Валентин разбился на машине, - с криком отчаяния и волнения ответил он и побежал открывать калитку милиционеру.

- Ничего страшного, не волнуйтесь, - успокаивал его мужчина средних лет, который представился сотрудником Беляевского отдела милиции. - Он в сознании, но сильно пострадал и разбил машину.

Василий Иванович открыл калитку и побежал обратно в дом, чтобы одеться. Перепуганная и взволнованная жена ждала его у порога...

* * *

А в это время Петр Николаевич Сошин, почти сверстник старшего Бурдейного, лежал на полу рядом со своей женой, которая от испуга и того, что неизвестный здоровенный мужик длинным ножом проколол насквозь щеку её мужу, потеряла сознание.

- Где бабки, старый козел? - угрожающим голосом спрашивал грабитель.

Петру не верилось что это происходит с ними. Только пару часов назад он проводил своих гостей после новогоднего застолья. Дочь Аленка ушла к своей подруге отмечать Новый год, и отец, ложась спать, не стал закрывать входные двери, в ожидании ее возвращения. Аленка заканчивала одесский медин, к весне собиралась выйти замуж за односельчанина Владимира, который тоже учился в медине. Володя был сыном парторга местного совхоза, они с Аленкой давно были влюблены друг в друга. Петр одобрял выбор дочери. Владимир был хорошим, спокойным и умным парнем.

Сошины относились к богатым семьям. И все благодаря их трудолюбию и усердию. А вот теперь он оказался в страшной реальности. Бандиты, воспользовавшись незапертыми дверьми, вошли в дом, избили и связали супругов. Они требовали деньги. Петр, как и ко всему в жизни, к хранению заработанных денег и купленных для дочери золотых изделий относился серьёзно. Он их умело спрятал в основе декоративного камина, сделанного из кирпича и обложенного плиткой в большой комнате дома. Терпя боль от разрезанной щеки, Петр решил ни в коем случае не отдавать этим негодяям так тяжело заработанные им деньги.

* * *

Тока весь продрог, прячась в заснеженных кустарниках напротив дома Сошина. Он привёл к нему двух незнакомых и угрюмых людей от Пороха и, чтобы не засветиться, остался "на стреме", с нетерпением ожидая, когда все закончится. До последнего ему не верилось, что от Пороха приедут люди. Но вот он услышал голоса, а затем в темноте смог разглядеть, что к калитке двора Сошиных подошли девушка и молодой парень. Они были в хорошем настроении и весело о чем-то разговаривали. Постояв несколько минут у открытой калитки, молодые поцеловались и разошлись. Девчонка, а Тока понял, что это дочь Петра Сошина Аленка, закрыла калитку и побежала к дому. Он сплюнул от досады. Получается, что она попадёт в дом в самый пик дела...

* * *

Аленка быстро вошла в дом. В спальне родителей горел свет. Она поняла, что они ещё не спят. Девушка едва успела закрыть на защелку двери коридора, как почувствовала, что сзади кто-то обхватил её за шею и сильно сдавил её. В глазах стало темнеть, она с трудом осознавала, что с ней происходит. Как сквозь сон, Аленка увидела, что какой-то незнакомый мужчина схватил лежащего с окровавленным лицом отца, приподнял его и указал на нее. Потом он нанёс сильный удар ногой в грудь, после чего отец свалился на пол. От страха и удушья Аленка потеряла сознание и повисла на руках преступника. Она не слышала, как отец, увидев её с опущенными руками, без сознания, выкрикнул:

- Не трогайте дочь! Я вам, тварям, все отдам, будьте вы прокляты!

* * *

Только начало сереть. В новогоднюю ночь к этому времени некоторые даже не ложились спать. Село, занесённое белоснежными искристыми сугробами, отдыхало, праздновало, веселилось. Валентин под хорошим шафе, решив, что к нему пришла очередная компания выпивших и веселых односельчан, чтобы продолжить праздничные посиделки, ворчливо поднялся с кровати, куда его с трудом уложила жена, и босыми ногами пошлёпал к двери. Кто-то настойчиво стучал в закрытую на засов калитку. Уже открыв двери, он услышал плач и крики матери. Хмельное состояние вмиг покинуло его...

(Окончание следует.)