Номер 39 (1185), 18.10.2013

Мы продолжаем публикацию материалов, посвящённых 90- летию старейшей на просторах СНГ одесской молодёжной газеты "Комсомольская искра".

(Продолжение. Начало в № № 32-38.)

Стартовать сходу с выпуском "Порто-франко" не удалось. Времена хоть и стали либеральнее, но еще оставались советскими во многих проявлениях. Например, сохранялись разного рода планы и лимиты, переходящие из года в год. Для вновь созданной газеты не было предусмотрено наличие... бумаги. Не было у нас и подписного индекса, и договоров с "Союзпечатью" на распространение. Словом, все начинали с нуля.

В Новый 1991 год влетаю на воздушном шаре в самом центре Одессы.

Штат набрали поменьше, чем был в "Искре". Зато активно привлекали проверенных авторов. Серию статей об истории Одессы готовил для нас Олег Губарь, криминальную хронику поначалу поставлял Аркадий Ромм. Потом на этой теме изобретательно трудились Петр Винницкий, Вячеслав Китик, Борис Штейнберг. Именно криминальная тема оказалась весьма востребованной в те замечательные 90-е годы, которые нынче принято называть "лихими". В тот период возникли разнообразные изощренные финансовые схемы и махинации, на которых по сути вырос весь сегодняшний украинский олигархат и преимущественное большинство депутатов разного уровня. Не скажу, что все они прошли через криминал, но наверняка имели своеобразные отношения с законом. Только ленивый не искал обходных путей в налоговом и таможенном законодательстве. В те же славные времена в гонку за золотым тельцом включились партийно-комсомольские активисты, чиновники всех рангов и, естественно, одетые в различную униформу граждане в погонах. Инфляция начала 90-х съедала всю их зарплату в считанные дни. И хранители права им очень сильно пренебрегали, вступая в альянсы с другими гражданами как бы с иной стороны баррикад.

Когда ОМК отмечало 15-летие, мы только набирались нового опыта.

А тут подоспели приватизация с жестким переделом некогда нашей общей собственности. И правыми зачастую оказывались те, кто мог обеспечить поддержку со стороны силовых структур, которые, без сомнения, в накладе не оставались. Подтверждением этого никем не афишируемого факта стали в те годы первые шикарные иномарки, якобы подаренные милиционерам, судьям и прокурорам их любящими "бабушками" и "тещами". Стали на глазах у изумленной и разоренной публики за один теплый сезон вырастать вдоль побережья и в переулочках Фонтана и Аркадии необъятные избушки и особняки с бассейнами. Там было все: высокие заборы, охрана, видеонаблюдение. Что, впрочем, не спасало обитателей этих тихих приютов от перестрелок, периодических неожиданных взрывов авто и прочих гангстерских атрибутов, о которых мы до этого лишь читали в иностранных книжках и видели в фильмах про загнивающий Запад. Пришло это и к нам. Быстро и жестко. Даже как-то гипертрофированно в сравнении с тем же импортным образцом. И сам Запад, начиная непосредственно с Соединенных Штатов, стал с опаской смотреть на бывший Союз и усиленно бороться с русской мафией (к которой причислили все этнические группировки из республик СССР).

К чему я вспомнил об этом, когда речь идет об обычной одесской газете? Мы жили на фоне этого. Точнее - внутри этих событий, которые пытались изложить и хоть как-то объяснить на страницах газеты. Бывали периоды, когда город охватывала тихая паника после сообщений об очередных массовых разборках бригад то ли в районе Дюковского, то ли в каком-нибудь доме отдыха, ставшем базой для бандитов, то ли вообще в центре города. У всех нас были дети, родственники, друзья. В такой обстановке ни за кого нельзя было быть спокойным. "На районе" (будь то Молдаванка или Черемушки, поселок Котовского или Слободка, Таировский массив или Большой Фонтан, Пересыпь или Ленпоселок) кучковались группки малолетних хулиганов, повсюду шли мелкие и крупные разборки. Без причины могли побить парня, который не примкнул к стае, порой отбирали ценные вещи среди бела дня. Вдруг пошла в рост наркоторговля. Если вы не помните, то хочу еще раз подчеркнуть: вся эта напасть в массовом виде развернулась всего 20 лет назад.

В советской прессе не принято было писать о негативных сторонах жизни. У нас как бы не существовало наркомании и проституции, оргпреступности. А с хулиганами и бандитами- одиночками наша милиция как бы успешно боролась. Естественно, и речи не шло о коррупции и силовых структурах и судах, хотя и тогда многие вопросы можно было решить через знакомства и систему непрямых взяток. Но это тщательно скрывали. Да и масштабы бедствия были не в пример скромнее тех, что случились в независимой Украине. Об этом стало не только возможно писать. Не писать уже было невозможно. Ибо беда бросила свою тень на всех. Интерес к таким статьям в начале 90-х был колоссальный. У нас лучшим добытчиком "жареного" был Петя Винницкий. У него была масса источников в среде правоохранителей. Петя мог пропасть суток надвое, потом появиться на рассвете с пачкой документов и диктофонными записями, исписать своим неразборчивым почерком кипу листов, не теряя времени на знаки препинания, и снова исчезал. Потом оказывалось, что он своими глазами наблюдал стычки в Приднестровье, с группой товарищей ездил на неспокойный Кавказ, был в Чернобыльской зоне...

Александр Галяс, для которого наша газета - первая штатная журналистская работа, поначалу вел отдел культуры. Но интересы Александра Васильевича куда разнообразнее. Он то и дело предлагал материалы иного содержания. Искали свои темы Римма Зверева (она рано ушла из жизни), Наташа Черешинская. Чуть позже у нас стали работать люди, не имевшие газетного опыта, - Владислав Китик, Женя Стебливский, Олег Мельничук, Елена Колтунова, Тамара Головач и Леша Костроменко. Таким небольшим, но сплоченным коллективом мы проработали до начала третьего тысячелетия, успев отметить 10- и 20-летие "Порто-франко". Со временем я стал значительно меньше писать сам. Засасывала оргработа, необходимость решать финансовые проблемы. Да и участие в полиграфическом бизнесе требовало немалых усилий. В итоге именно параллельный бизнес и позволил удерживать на плаву газету. Если в начале она нас всех кормила, то уже в середине 90-х ситуация сильно изменилась.

Август 1991 года все знают как дни ГКЧП с неясными перспективами для каждого из нас и для страны в целом. "Порто- франко" на тот момент выходила всего полгода. Газета заметно отличалась от партийной периодики. На неубедительные попытки обкома комсомола навязать нам свои официальные материалы я реагировал спокойно: мол, кто платит, тот заказывает музыку. Мы от обкома денег не получали. Иной помощи - тоже. Работали на полном хозрасчете и имели моральное право писать то, что считали нужным. В дни ГКЧП, когда в Москве и Киеве приостановили выход ряда центральных газет, а по телевидению с утра до вечера транслировали танцы лебедей, мы получали по факсу информацию из разных регионов от коллег из "Комсомольской правды". Наш ответственный секретарь Стас Черкасов начинал верстать эти тексты с первой полосы и заканчивал на последней. Мы еле уложились в график для печати. Наутро оказалось, что все усилия - насмарку. Весь тираж газеты лежал упакованным в цеху издательства. Почему его не развезли по киоскам и кто дал такую команду, мы так и не узнали. Но решили действовать на свой страх и риск. Загрузили старенькую редакционную "Волгу", отправили с водителем еще двух сотрудников и дали им задание раздавать газету в районе Пале-Рояля.

Стояла жара. Отпускное время. В центре города масса народа. Свежая информация, которую от людей пытались скрыть, интересовала многих. Газету разбирали охотно. Наши парни догадались поставить на капот машины пустую картонную коробку. Люди брали свежие экземпляры и бросали в коробку купюры. Еще дважды в тот день мы снаряжали экспедицию в центр. Так разошлась большая часть тиража. В то же время мне позвонил один из секретарей обкома комсомола и потребовал явиться к ним на беседу. Я сослался на срочные дела. У меня на проводе были коллеги из Москвы, сообщавшие, что делается в столице. К вечеру из обкома позвонили уже с мягкой просьбой пообщаться. А на следующий день мне позвонил товарищ из "Спорт-экспресса" и радостно прокричал: "Они драпают в аэропорт!" И я не отказал себе в удовольствии сообщить эту новость обкомовским ребятам. Mа другом конце города повисла пауза...

Еще через пару дней мы отмечали в редакции мой день рождения. Обсуждали варианты в случае удачного для хунты завершения ГКЧП. Понимали, что наш шанс продолжать выпуск газеты мог быть нулевым. И тут вдруг приехал Игорь Б. Все из того же обкома. Его главным вопросом было... не собираемся ли мы вывести комсомол из состава учредителей газеты? Я глянул на него и пошутил: вы, мол, скоро сами выйдете. Так оно и получилось. Комсомол свою деятельность прекратил. Хотя его прародитель - компартия - и поныне жива. В это 20 лет назад почти никто не верил. Даже всерьез обсуждался вариант вечного запрета компартии...

(Окончание следует.)

Аркадий РЫБАК.