Номер 10 (703), 12.03.2004

(Окончание. Начало в № 9.)

— Я зашла на минуту, а когда вышла, вижу, что у Тани какой-то конфликт. Оказалось, что водитель лет сорока ее по лицу ударил. А его жена еще кричит: не трогайте его, он псих, неуравновешенный.

— Псих пусть дома сидит.

— Но он же ездит! Сел в машину и пытается уехать. А тут к нам на помощь еще две девочки подошли. Тaня Терещенко (сейчас она Логинова) попыталась его остановить, а он с места рванул и полквартала ее протащил, зажатую дверцей машины.

У меня рука тянется к кобуре, хочу стрелять по колесам, но боюсь попасть в Тaню.

Тaня падает на землю (у нее потом сотрясение мозга оказалось и другие повреждения) и только повторяет в шоке: "Как он мог, как он мог..."

Мы с Лилей Черной бросаемся к "Волге", водитель который все видел и решил нам помочь. А сзади уже слышим сирену, наши едут. Догоняем с Лилей его, прижимаем. Она дверцу его открывает... В общем, с ним уже мы не церемонились.

Получил он условный срок, но полгода все же просидел.

— Когда наш взвод в 2000 году расформировали, мне предложили работу в КМДН Суворовского райотдела.

В ГАИ была своя направленность, в криминальной милиции по делам несовершеннолетних – своя. Там профилактика дорожно-транспортных происшествий, здесь – претуплений в подростковой среде. Раскрытие преступлений, конечно, тоже – на нас вместе с уголовным розыском.

Вскоре после начала моей работы произошло убийство школьницы Р. Девочка была изнасилована и убита, когда после отключения электричества в школе со второй смены возращалась домой.

На раскрытии этого преступления был задействован не только наш Суворовский райотдел, но и вся милиция города. КМДН, естественно, принимала самое активное участие. Так, нас с напарницей выпускали в районе места преступления в качестве приманок, но результата это не принесло.

Зато добывалась любая информация, которая могла помочь в розыске преступника. И вот во время одного из обходов мы с парнем из розыска узнаем от мальчика, младшего школьника, о дяде, который в камышах что-то такое с собой делал.

Эту информацию о странном мужчине, занимавшемся в камышах онанизмом, мы сразу же передали руководству.

Были выставлены дополнительные засады в районе камышей, и однажды к ребятам пришел успех. Пришлось, правда, им долго гнаться за подозреваемым – километр или полтора по зарослям. Догнали.

Мне через несколько дней на дежурстве пришлось везти его на ИВС. Тихий такой. И не скажешь, что способен на такое зверское убийство.

С 2003 года Елена Ткачук работает в КМДН Одесского городского управления.

— Можно ли что-то сделать с детским бродяжничеством?

— Мне трудно сказать, я не научный сотрудник, я практик. То, что в наших силах, мы пытаемся сделать, помочь детям в какой-то степени. Но образ жизни определенной части наших сограждан таков, что дети от них бежали и будут бежать.

Вот вчера мы проводили рейд вместе с городской службой по делам несовершеннолетних. В подвале по 2-му Куликовскому переулку нашли шестерых подростков в возрасте от двенадцати до четырнадцати лет. Два одессита, двое – из области, один из Донецка и один из России, из Вологды. Основным их занятием было попрошайничество, ну и приворовывали, конечно, токсикоманили – клей нюхали.

Реже бывает, что в человеке склонность к бродяжничеству на каком-то клеточном уровне заложена. Была у меня в Суворовском одна семья. Отец сына без матери воспитывал. Хорошо за ним смотрел. Но мальчик... Сначала на трамваях ездил, потом на электричках, а став чуть старше, перешел на поезда дальнего следования. Сколько раз его находили, возвращали!

Посоветовала я отцу оформить мальчика в Фонтанскую спецшколу, дисциплина там могла помочь. Послушал он меня.

Отзывы о мальчике в спецшколе были самые хорошие. Привез его отец домой, чтобы побыть с ребенком. Вышел ненадолго, дверь запер, а сын вылез и опять сбежал. Почему?

Так что есть в нашей работе нечто непознаваемое, хотя мы и пытаемся сделать ее более результативной.

Беседовал Борис ШТЕЙНБЕРГ.