Номер 26 (1123), 20.07.2012

Директору Одесского академического русского драматического театра, заслуженному работнику культуры Украины Александру Копайгоре - 65 лет. За плечами - огромный опыт работы в трех театрах - Оперном, Украинском и Русском. А перед этим - работа в отделе культуры обкома комсомола. А еще перед этим - команда КВН Одесского института народного хозяйства, ставшая победителем сезона 1971-72 годов. О прошлом, настоящем и планах беседуют с юбиляром наши юные авторы - слушательницы курсов молодого журналиста при библиотеке им. Гайдара.

- Многие артисты говорят, что с детства мечтали о сцене. А вы думали в юности, что ваша судьба будет связана с театром?

- Моя соученица, она сейчас живет в Германии, как-то приехала сюда, посмотрела в нашем театре пять спектаклей, а потом призналась: никогда не могла предположить, что я стану директором театра, человеком, который может вести за собой коллектив. Родители у меня - простые люди, к культуре не имевшие абсолютно никакого отношения. В школе я был нормальным пацаном, не без того, чтобы казёнил...

Но страшно любил географию, готовился поступать на геофак Московского университета имени Ломоносова - МГУ. Поверьте, что тогда я знал каждую впадину мира, каждый рудник, сколько и чего вырабатывается на этом руднике... Но когда узнал, что на геофаке готовят в основном преподавателей, мой пыл сразу остыл. Специализация педагога меня совсем "не грела". А в нашем институте народного хозяйства (теперь это - Национальный экономический университет) одним из вступительных экзаменов как раз была география. Вот я и рискнул поступать туда. А потом оказалось, что решение было принято правильное, так как специальность экономиста очень пригодилась мне в дальнейшей жизни. Директор - это же в первую очередь экономист, а потом уже специалист в той области, которой он занимается.

Но в жизни ведь как бывает: ты себе планируешь, выбираешь путь, казалось бы, ты его уже выбрал, как вдруг наступает неожиданная перемена, и в твою жизнь входит что-то новое, которое напрочь всё переворачивает.

Такой вот "переменой участи" стала для меня встреча в институте с тогда еще второкурсником Яном Гельманом, который предложил мне и моим друзьям прийти на прослушивание в команду КВН. Со временем я серьёзно увлекся этой игрой, и она полностью изменила мою жизнь. Тут во мне проявилось то, что было спрятано, - это любовь к культуре, любовь к своему городу, любовь ко всему одесскому. А от КВНа уже пошло все остальное...

- А вообще, что это за профессия такая - директор театра? Чем он занимается?

- Всем! Всем - в полном смысле этого слова. Потому что нельзя упустить ни одну сторону деятельности. Скажем, сегодня я очень плотно занимаюсь творчеством: надо точно знать, кто, что и в какие сроки будет ставить. Завтра ко мне приходит постановочная часть, и мы решаем, как одеть и обуть артистов для данного спектакля, какие декорации соорудить...

Мы ведь в театре, как саперы, не имеем права на ошибку. А должны все сделать, чтобы зритель, пришедший к нам впервые, захотел снова сюда вернуться. Только тогда это считается успехом.

- Если директор театра занимается, как вы говорите, всем, значит, он должен все в театре знать. Разве это возможно?

- Это необходимо.

Помню, когда я только пришел в Русский театр, то сотрудники постановочной части пытались доказать мне, будто невозможно сделать какую-то декорацию. А я вышел на сцену, походил по ней минут десять, после чего рассказал, что и как следует сделать. Они на меня смотрели огромными глазами...

А у меня так сложилось в жизни, что, когда я в Оперном театре служил заместителем директора, то жил в общежитии, которое находилось при комбинате. И вот после работы я часто шел в цеха, вместе с рабочими клеил, рисовал, пилил. Излазил всю сцену, изучил все ее оборудование. Потому что этим интересовался. А если ты увлеченно занимаешься чем-то, то обязательно станешь в своем деле профессионалом.

Зато теперь постановочная часть знает, что со мной спорить нельзя...

- А поставить спектакль вы могли бы?

- Не ставил и не хочу! Каждый в жизни должен занимать свою полочку. Любовь к театру настолько плотно вошла в мою жизнь, что я перечитал массу пьес, рецензий и критических статей. Мог бы защитить любую диссертацию по театру. Но я стремлюсь к другому. Для меня нет большего счастья, чем видеть, как у окошка кассы стоит очередь. Это мой директорский кайф...

- А какие ваши любимые спектакли в вашем театре?

- Все. Я не могу выделить какой-то один или два. Я люблю всё, что делается в Русском театре.

- Почему в вашем театре уже много лет нет главного режиссёра?

- Вы знаете, когда говорят о том, что в театре обязательно нужен главный режиссер, я готов с этим поспорить. В мире существует много разных видов театра, но основные - это продюсерский театр и театр во главе с художественным руководителем. Театров с художественными руководителями в мире очень мало, в основном - это театры продюсерские. Ведь мы можем пригласить любого режиссёра или художественного руководителя. Но эти театры не воюют между собой, а воюют критики из-за вопроса: какой вид театра лучше?

Я в этом плане не вижу особых проблем в Русском театре, потому что у нас есть возможность приглашать для постановки разных режиссеров.

Для начала - это наша режиссёрская коллегия - Михаил Чумаченко, Алексей Литвин, Алексей Гирба, Сергей Голомазов. Ставили у нас спектакли Леонид Ефимович Хейфец, Евгений Лавренчук, Георгий Ковтун, Анатолий Антонюк, Борис Мильграм... Мы не замыкаемся в каком-то кругу, ищем новые имена, готовы к сотрудничеству. Главное - не прогибаться.

- А какими качествами должен обладать режиссёр, чтобы вы сами пригласили его стать художественным руководителем?

- Я, наверное, на этот вопрос никогда не отвечу, хотя работал и уживался со многими режиссёрами, в том числе и главными. Это вопрос примерно такого типа, как "почему вертится Земля?" Возьмём великий театр Георгия Товстоногова. Но там была чистая диктатура - Товстоногов даже упразднил профсоюзный комитет. Он не признавал другой театр, только тот, который он видел.

- Случаются ли у вас конфликты с актёрами?

- Конечно, бывают.

- И как вы их разрешаете?

- В таких случаях стараюсь войти в положение артиста и понять, почему возник конфликт. Ведь любой артист - это личность, индивидуум, со своими взглядами. Если возникает необходимость, я всегда помогаю артистам и делаю это с открытым сердцем.

- А были ли актёры, на спектакли с участием которых вы специально ходили?

- Точно могу сказать - Иван Иосифович Твердохлиб. Мне довелось с ним работать, когда я был директором Украинского театра. Это был удивительный артист и необыкновенно интеллигентный человек, хотя, как говорится, "от сохи".

Как-то пришёл в театр молодой журналист и спрашивает: "Мне нужен Твердохлиб, как его найти?" А ему отвечают: "Постойте и посмотрите, как актеры будут входить в театр. Кто зайдёт и поздоровается - тот и Твердохлиб". И он, действительно, зашёл и поздоровался, а все остальные заходили в театр как к себе домой...

- Александр Евгеньевич, а чем вы порадуете зрителей в новом театральном сезоне?

- Сейчас мы затеяли интересный проект с французами. Будем ставить французскую пьесу, но не бульварную, а серьезную драматургию.

Масса предложений от различных фестивалей. В этом году мы не поехали на Чеховский фестиваль в Мелихово, а сейчас я считаю, что надо поставить ещё один спектакль по Чехову, чтобы обязательно попасть в Мелихово. Там атмосфера, аура просто сумасшедшая. Когда приезжаешь в Мелихово, это, как говорят у нас, "что-то с чем-то". И я понимаю, почему именно в Мелихово Чехов написал "Чайку", много интересных рассказов.

В этом году мы поедем в Калининград на фестиваль "Балтийские сезоны". Ведём переговоры с Израилем, может, повезем в Тель- Авив "Одессу у океана"...

Много есть различных планов, многое находится в стадии переговоров, а я очень не люблю выдавать переговорную часть за итоговую. Откройте шкаф - у меня там горы пьес, я их все перечитал, но не могу сказать, что именно будем ставить. Ибо абсолютно неожиданно может произойти резкий поворот, как это случилось с "Белой гвардией". Вдруг мне звонок из Москвы: "Александр Евгеньевич, у композитора Минкова есть блестящая музыка к "Белой гвардии". Лечу в Москву, встречаюсь с композитором, с либреттистом. И то я не уверен, что эта работа будет доведена до конца.

Вообще выбрать для театра пьесу - это все равно, что женщине выбрать красивое выходное платье. Она перероет весь магазина, а может быть, несколько магазинов, и то не факт, что найдет себе платье по вкусу. Точно так же и мы - роемся, ищем.

Вот сейчас ведется работа над спектаклем "Эдит Пиаф" по либретто Юрия Рыбчинского, режиссёр-постановщик - Алексей Гирба. Кстати, когда у нас в рамках фестиваля "Встречи в Одессе" будет проходить творческий вечер Рыбчинского, то в нем примет участие Виктория Васалатий - она написала музыку и сама исполняет главную роль в спектакле, который идет в киевском театре имени Ивана Франко. Так получилось, что Рыбчинский прилетел к нам с "Белой гвардией", а оставил "Эдит Пиаф". А еще лежит у меня на столе его же "Белая ворона". Еще "Дрейфус" Жан- Клода Грюмберга. И это только то, что вы сейчас видите на моем столе.

Вот сейчас мы с вами разговариваем, а на сцене идет репетиция спектакля, который будет называться "Пластик-класс". В нем не будет ни одного слова, только танцы. Каждый танец - это кусок жизни. В этом представлении занята наша молодежь, и если все получится удачно, спектакль может войти в репертуар. Я верю в способности молодых.

Репертуар должен быть разнообразным, чтобы зритель, как в ресторане, имел "выбор блюд" - первое, второе, третье, четвёртое, пятое и пирожное как "шалохмунес" (на вынос).

- Все ли сбылось из того, о чем вы мечтали в юношеские годы?

- Я уже говорил, что в юности мечтал быть географом. Кто мог предположить, что я стану директором театра?! Жизнь, она же идёт волнами, накатами. Сегодня ты оказался в КВНе, потом пошла другая волна, она тебя вдруг неожиданно разворачивает, и ты уже работаешь в комсомоле. Новое подводное течение - тебя уже выносит в Оперный театр.

Но, самое главное, я хочу, чтобы вы понимали: всё, чего я достиг, досталось без блата и лоббирования. Только трудом. Это правда. И этим делом я занимаюсь все 37 лет.

- Чего вам не хватает для полного счастья?

- Не могу сказать. Ведь, анализируя свою жизнь, в конечном итоге, я считаю, что она удалась. Так сложилось, что я работал в трёх театрах, и во всех трёх театрах мне приходилось встречаться с очень интересными людьми. Мог ли я прежде подумать, что в бытность мою замдиректора Оперного театра художником спектакля "Маскарад" будет Илья Глазунов? Причем это была его первая работа на театральной сцене. Я был знаком с Мариусом Лиепой, со Станиславом Гаудасинским, Ириной Богачевой, композитором Андреем Петровым - когда мы ставили его оперу "Петр Первый", и так далее, и так далее. В Украинском театре один Михаил Ивницкий чего стоит! Блестящий художник. Не говоря уже о режиссёрах, которые там ставили: Изакин Гриншпун, Бронислав Мешкис, Борис Зайденберг, молодой Игорь Равицкий...

А придя сюда, в Русский театр, я сотрудничаю с другими замечательными мастерами - режиссёрами, артистами, художниками.

- Александр Евгеньевич, уж коль у вас жизнь удалась, что вы можете посоветовать тем молодым, кто хочет добиться успеха?

- Ничего, кроме того, что сказал один известный человек: "учиться, учиться и ещё раз учиться". Это единственное, что я могу посоветовать. Сколько бы тебе ни было лет, учись, не считай, что ты достиг высоты, ибо, как только ты начнешь об этом думать, тебе пора на пенсию - даже в молодом возрасте.

А еще нужно правильно понимать цель в жизни. Был такой великий поэт Афанасий Фет. Он родился, как говорится, вне брака и всю жизнь добивался, чтобы его признали законным сыном графа Шеншина. Добился своего, стал Шеншиным, но пока добивался, стихи перестал писать. А Лев Толстой сказал ему: "Дорогой друг, до сих пор у тебя было имя, а теперь только фамилия". Вот вам и ответ.

С юбиляром беседовали
Анастасия РОБУЛЕЦ,
Мария ЧУМАКОВА,
Ольга ЦАПЕНКО.