Номер 20 (916), 6.06.2008
Простого человека у нас не жалуют. А вот когда ты вдруг оказываешься журналистом, люди моментально перевоплощаются.
Мне надо было взять комментарий у начмеда одной поликлиники. Захожу в кабинет, где она сидит с двумя медсестрами. Не успеваю поздороваться, как в меня летит раздраженная реплика:
- Что вы тут стоите и слушаете нас, стучаться надо. Видите, я занята.
Я поворачиваюсь, выхожу за дверь. Следом выходят медсестры, закончившие разговор. Стучусь, вежливо здороваюсь и открываю перед начмедом корочку. Секунду она сидит, замерев. И вдруг перевоплощается. Губки ползут вверх в доброжелательную улыбку. Радушные объятия. Меня заваливают информацией, журналами, какие они хорошие, обещают показать врачебные кабинеты. Я собираю сумку и встаю. Тут заходит врач и пытается решить свои вопросы.
- Я выйду, - подхожу к двери, - пока вы поговорите.
- Нет, что вы, останьтесь, - расплывается она в улыбке, - какие могут быть секреты.
Подобная история случилась в библиотеке. Дежурная, презрительно глянув на меня, сообщила, что вещи надо оставить у нее в гардеробе. Я попыталась вежливо объяснить ей, что в сумке фотоаппарат и записная книжка. Но она и слушать не хотела, загородив проход. Пришлось достать журналистское удостоверение. Ее глаза поползли вверх вместе с открывшимся ртом.
- Да, да, пожалуйста, - сменила она гнев на милость, - простите, проходите...
А когда я оглянулась, она рассеянно качала головой, вот ведь дала промашку.
Но веселее всего был случай на таможне. Таможенница прицепилась к паспорту моего мужа, дескать, не тот штампик, не то написали. Понятное дело - ждет денег. А я в это время в автобусе сижу. Понимаю, что дело затянулось. Беру удостоверение и иду к пункту. Не успела я его раскрыть и сказать слово, как она захлопнула паспорт и вернула моему мужу со словами:
- В следующий раз будьте внимательны!
А на меня так глаз и не подняла.
В другой раз я ехала сама с рюкзаком из похода. И таможенный взгляд сразу попал на мой багаж. Меня заставили распаковать рюкзак и принялись перетряхивать каждую вещь.
- Что это значит? - спросила я, протянув удостоверение.
Таможенница, пересмотрев его с головы до ног, сразу отступилась.
- Простите, сейчас столько наркоманов едет, поэтому так тщательно осматриваем.
И проводила меня до автобуса.
Но бывает и иначе...
Как-то приехали в Одессу звезды украинской эстрады - выступать на Куликовом поле. Понятное дело, договорились с администратором об интервью. Стоим, ждем. Сцена готова, зрители собрались, автобус со звездами уже на месте. А нас никто не зовет. Звоним. Да, отвечают, пробирайтесь к автобусу, мы вас встретим.. Дошли мы до красной огораживающей эстраду ленточки. А дальше охранники не пускают. Тычем корочки - бесполезно. Видимо то, что администратор говорила - в одно ухо влетело, в другое вылетело. Опять звоним. За нами приходит молоденькая девочка. Охранник зло смотрит. Я еле удерживаюсь, чтобы не показать ему язык.
В автобусе уже ждут звезды. Быстро задаем вопросы, пишем ответы. Вопросы - несложные. Ответы, как всегда.
- Все, пора, - торопит нас администратор.
В одной руке у меня ручка с блокнотом, в другой - фотоаппарат. Из автобуса выхожу. Но надо бы все положить в сумку. Иначе в толпе растеряю. Я сажусь возле автобуса на тумбу, открываю сумку. И тут ко мне подлетает охранник и начинает орать:
- Выйдете отсюда!
Я пытаюсь ему объяснить, что мне надо все сложить после интервью. Но охранник больно хватает меня за плечо, чтобы выволочь за ограждение. Он - в белых брюках, в белой футболочке. Весь такой с иголочки парниша. И тут меня злость взяла. Со всего размаха я толкаю его каблуком по этим самым белоснежным брючкам. Не ожидав такого ответа, он отлетел от меня. Нескольких секунд мне хватило, чтобы уложить свой скарб в сумку. И пока он приходил в себя, я уже была за пределами эстрады. Вот так. Знай наших!
Инна ИЩУК.