Номер 32 (1028), 20.08.2010

(Продолжение. Начало см.
в № № 4, 5, 7, 12, 13, 28, 30.)

18.

Одесский мир девяностолетней давности был голодным и нервонапряженным. Тем не менее весна и молодость постепенно брали своё.

Комса шуровала в районах, шумно отдыхала в дискуссионном клубе. В марте и апреле бурно рождались первичные ячейки на оживающих предприятиях. На заводе РОПИТ ячейка состояла из 40 человек. На картонной фабрике - из 60, на обувной - из 30. На заводах Гена, Равинского, мельнице Вайнштейна и табачной фабрике Попова ещё до конца мая-20 родились первички. Комса инициировала в городе "Неделю чистоты"; пришло тепло, и нужно было немедленно очистить Одессу от грязи и мусора. Коммунисты, комсомольцы и сочувствующие выходили на эти работы по зову сердца, нетрудовой элемент мобилизовывала милиция. Чекисты, само собой, не остались в стороне - вывели свою клиентуру из подвала на свежий воздух. Так, кстати, был заложен сад около Товарной станции, известный следующим поколениям одесситов как сквер Мизикевича. Провели также "Неделю транспорта" в железнодорожных депо и мастерских. Все, кто способен был держать молот, напильник, кувалду, гаечный ключ или хотя бы метлу, считался мобилизованным не менее чем на 20 часов. И ещё одно, можно сказать, эпохальное событие: 90 лет назад в Одессе стала выходить газета "Молодой рабочий". Это была первая молодёжная газета в истории будущего СССР. А может быть, и в мировой истории. Да-да, читатель дорогой, одесситы и тут отличились. Ведь даже официально орган Одесского обкома комсомола "Комсомольская искра" выходила с 1922 года, тогда как орган ЦК ВЛКСМ "Комсомольская правда" - лишь с 1925-го. На самом деле Одесса родила свою молодёжную прессу именно в 1920- м. Только доказать это пока не удаётся. Не отыскивается ни один экземпляр "Молодого рабочего".

Однажды, в конце 1970-х, я опубликовал в "Комсомольской искре" материал об этом издании. И получил из Москвы письмо от профессора Далина. Собственно, с этого и началась наша кратковременная переписка. Он уточнял: "1. "Молодой рабочий" был органом Центрального комитета ССРМ, так мы тогда называли Одесский горком. Выпуск газеты мы приурочили к общегородской конференции рабочей молодежи. В редактировании "Молодого рабочего" участвовали Семён Игнат, Оскар Тарханов, Шура Мартыновский и я. В числе рабкоров были А. Максимов, И. Мотенко, Л. Римский и Л. Гольденберг-Зорин. Вы верно написали, это была первая газета рабочей молодёжи. Но считать её предшественницей "Молодой гвардии" нельзя. ("Молодая гвардия" - одно из дальнейших названий одесской "молодёжки". - К. К. ) Точнее было бы назвать журнал "Красная молодёжь". Правда, вышел только один экземпляр, и найти его не удаётся. 2. Редактировал газету я до отъезда в Харьков, куда меня перевели для работы в ЦК комсомола. С 1922 года мы издавали газету под этим названием в Харькове. Ещё помню, рецензию на выход "Молодого рабочего" поместил в "Одесском коммунисте" Ян Борисович Гамарник. И мы её перепечатали во втором номере молодёжной газеты. Кстати, Шура стал Тарасом Костровым именно в "Одесском коммунисте", так он стал подписывать свои статьи. Вы ошибаетесь, полагая, что он из Одессы переехал в Москву. В 1921 году его перевели в Харьков, где назначили зам. редактора центрального органа "Коммунист". После этого его направили в Киев главным редактором "Пролетарской правды". И только потом, в 1925 году, его перевели в Москву, в ЦК комсомола, главным редактором "Комсомольской правды". 3. Не совсем верно ваше утверждение о том, что Мартыновский был первым руководителем в истории этой газеты. Сначала был назначен товарищ А. Слепков, но после допущенных им серьёзных ошибок он был снят с работы. И тогда наш Шура стал главным во всесоюзной "Комсомолке". Но по существу вы правы, при нём газета обрела своё лицо, были заложены прочные традиции. Он сумел привлечь в редакцию выдающихся публицистов и поэтов. Приходя к нему в гости, можно было запросто побеседовать с Маяковским или Демьяном Бедным. Видел я у него и Максима Горького, который приехал проведать больного Кострова. Умер он внезапно, но не от астмы, а от скарлатины. С комсомольским приветом. В. Далин".

19.

Безработица гнала людей на любую работу, за которую хоть что- нибудь платили. Горком комсомола и его газета занялись... чем, как вы думаете? Условиями работы молодёжи и подростков, охраной их труда. Свежо звучит, не так ли? "Молодой рабочий" в номере первом писал: "Во время обследования фабрики "Каир" проведена беседа на тему "Союз молодёжи - защитник юных пролетариев". Газета поместила анализ ситуации в этой сфере. И требование - ввести в завкомы и фабкомы представителей молодёжи для защиты их интересов. На выборах в Одесский горсовет в его состав вошел секретарь горкома комсомола товарищ Игнат.

(Два слова об Игнате. Одессит, из рабочих. С тринадцати лет - рабочий. Тогда же примкнул к партийному подполью. Кличка - "Маленький конторщик": и впрямь невысокого росточка, а за смышленость вскоре был выдвинут в контору. Член РСДРП(б) с 1915 года. Один из инициаторов создания в Одессе ССРМ - Союза социалистической рабочей молодёжи - и его боевой дружины. В подполье - секретарь Одесского губкома КСРМ. Арестован деникинской контрразведкой. Бежал. В дальнейшем - секретарь ЦК КСМУ, зам. наркомтяжмаша Орджоникидзе. В 1937 арестован и расстрелян. Реабилитирован ещё до XX съезда - в 1955 году.)

В начале мая состоялась Вторая городская конференция коммунистического союза молодёжи - в помещении губпарткома, на Пушкинской, № 10. В связи с открывшейся польской кампанией была объявлена мобилизация комсомольцев. Горком почти в полном составе отправился на южный участок фронта - в 41-ю, 45-ю и 60- ю дивизии. Для продолжения работы в состав городского комитета были избраны товарищи Ефремов, Ласков, Александров, Ковалевский, Ильин, Натанов и Лепов. Не отпустили в армию Васютина, Поляка, Далина и Грановского. Лепов вскоре погиб. Его именем назвали комсомольцы Одессы свой клуб.

В конце мая и начале июня-20 в связи со Вторым съездом украинского комсомола в Харькове широко развернулась дискуссия о самом названии Союза. Не изъять ли букву "Р" из аббревиатуры КСРМ, имея в виду перспективу широкого привлечения в Союз разной молодёжи, в том числе и не из рабочих? В официальной истории этот эпизод завершался так: "Потребовалось вмешательство ЦК РКП(б) и самого товарища Ленина, чтобы дать правильное направление работе юношеских организаций. Понадобилось указание ЦК РКП(б) всем комитетам РКП(б) по этому поводу". Я процитировал сие по уникальному документу из своего семейного архива: "РЕВОЛЮЦИОННАЯ МОЛОДЁЖЬ ОДЕССЫ В БОРЬБЕ ЗА ВЛАСТЬ СОВЕТОВ", автор Л. Д. Лузин, издано в 1968 году Одесским обкомом ЛКСМУ "к 50-летию Ленинского Комсомола".

Но строки о ленинской директиве и циркуляре ЦК КП(б) России есть проектирование последующих нравов на экран 1920 года. В котором на самом деле ЦК РКП(б) и лично товарищу Ленину в голову не приходило давать официальные громогласные указания независимой Украине (вспомним, до СССР ещё оставались два года) и, тем более, украинскому комсомолу. Да и вышедшим из горнила юным героям гражданской не свойственно было последующее партраболепие. Что многих из них и сгубило в тридцатые годы...

Состоявшийся в июне 1920-го Второй съезд комсомолии Украины принял решение именоваться - по образу и подобию москвичей и питерцев - КСМУ. Но отнюдь не по директиве Москвы, скорее - по рекомендации и из солидарности. А главное, в то время в комсомоле было достаточно трезвых ребят (подполье и фронт кого не протрезвит!), способных видеть перспективу. А в перспективе "двадцатников" было вовлечение в союз и школьников, и студентов, и молодой интеллигенции. И (чем комсомольский чёрт не шутит!) крестьянской молодёжи. Словом, в июне 2010 года исполняется 90 лет собственно КСМ Украины. Ещё не ЛКСМУ (Ленин ведь был хоть и подраненный, но живой) и уже не КСРМ, а именно под тем названием, под которым его сдали с потрохами выхоленные и поднятые им на государственную высоту. Нет-нет, это не юбилей его рождения. Скорее, это именины украинского комсомола, юбилей его крестин.

20.

Поскольку съезд обращал внимание местных товарищей на необходимость усилить работу с молодежью, одесский горком в конце июня провел конференцию молодёжи, в которой приняли участие около 500 делегатов от 144 предприятий и учреждений города. Как не споткнуться, листая протоколы конференции, о такую строку: в числе делегатов были 172 члена КСМУ, 108 сочувствующих (это были, так сказать, кандидаты), несоюзной молодёжи - 169 человек, меньшевиков - 10, левых эсеров - 3 и анархистов - 1. Неожиданность, верно? Между тем ещё не прошедшие через "Краткий курс истории ВКП(б)" одесские комсомольцы не видели в этом ничего странного. Ещё хронологически (и психологически) близки были единый фронт политических партий Российской империи против этой самой империи, их общие баррикады, тюрьмы, этапы. Виселицы. И даже участие левых эсеров в штурме Зимнего дворца и первом советском революционном правительстве - Совнаркоме. В Одессе меньшевики (или, попросту говоря, марксисты-реформаторы, коммунисты плехановского, а не ленинского толка) и левые эсеры не замарали себя сотрудничеством с белыми и интервентами. А анархисты в двух вооруженных подпольях играли самую решительную роль.

А разве не интересно, что доклад по первому вопросу повестки дня - "Текущий момент и задачи молодёжи" - сделал некто Тарас Костров? Кто же из вчерашних подпольщиков не знал, что это Шура Мартыновский, племянник известного народовольца, в честь которого десятки лет в Одессе называлась Греческая площадь. Но они, конечно, не знали, что Тарас Костров через пять лет станет первым в истории редактором "Комсомольской правды", органа ЦК ВЛКСМ. И что удостоверение корреспондента "Комсомольской правды", с которым Маяковский впервые отправился в Париж, подпишет именно Шура-Тарас. Да-да, знаменитые стихи первого поэта революции "Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви" посвятил Маяковский именно ему, Мартыновскому. Сиречь Кострову...

Между тем Польша - "географическая новость", как назвал её лирический герой Маяковского, - платила русской революции за признание своего права на отделение от России широким наступлением от Припяти до Днестра. Главный удар пришелся на Киев. Праздник февральского лёгкого вступления в Одессу (договор с галицийцами Сокиры-Яхонтова) теперь, пардон, отрыгнулся развалом обширного участка фронта: изменили две бригады галичан, прежде присягнувших 14-й армии Уборевича. Четыре тысячи штыков и сабель вдруг открыли фронт и перешли к противнику. И Киев был взят - подумать только - в конце весны- 20! Взят совершенно бессмысленно с военной точки зрения, но приятно для гонора и заграницы. За сие честолюбие Пилсудского и компании жовнежи в июне заплатили бегством из Киева под нажимом соединений 14-й армии и днепровского десанта. Откат фронта обещал вскорости привести Красную Армию под стены Варшавы. Киевский позор удесятерял силы и кружил головы. Тон писем, прибывавших оттуда в Одесский горком, вполне боевой. Прямо как в песне: "Помнят псы-атаманы, помнят польские паны конармейские наши клинки"! Увы, в пространстве между победными реляциями лета-20 и сочинением этой песни поместилась августовская катастрофа.

И снова одесская комса зачитывалась закрытым письмом Ленина: "Когда мы подошли к Варшаве, наши войска оказались настолько обессиленными, что у них не хватило сил одерживать победу дальше... В решительный момент у нас не хватило сил". Такие явления обычно называют пирровой победой. От Варшавы пришлось ранить лошадиные бока строгими шпорами - аллюр три креста. Драпать пришлось, попросту говоря. И, зажавши нос, садиться за стол переговоров с поляками, принимать их условия - к слову сказать, довольно оскорбительные. Только к осени уладили. Но об этом ещё успеется...

А тогда, весной, войска, освободившие Одессу, срочно перебрасывались на Западный фронт. Мобилизованные в них комсомольцы города присылали тревожные письма. Потрёпанная 14-я армия прикрывала, как могла, Одесское направление. На коллегии Одесской губчека зачитывалось секретное сообщение агентуры о перегруппировке соединений Войска Польского, изготовившихся для широкого наступления на восток. А тут ещё, и чисто случайно, Врангель вылез вдруг из-за Перекопа. Барон, нужно сказать, был известен некоторым сентиментализмом и любовью к поэзии. Но не только романтические настроения потянули генерала в лермонтовскую Таврию. И бывший "Очаков" и "Кагул", уже переименованный (в третий раз) в "Генерал Корнилов", всё чаще приходил из Севастополя к одесским берегам. Так что даже на Бульваре Фельдмана (ныне Приморский) пришлось устанавливать артбатареи. Интересно, что в военно-морском журнале "Гангут" набрёл я на очерк о корабельном кладбище в Бизерте, где закончили свой путь корабли Черноморской эскадры (угнанной в 1920 году белыми в Крым): учёный автор, кандидат военных наук, в крейсерском реестре числит две единицы: "Кагул" и "Генерал Корнилов". Автор этих строк, не будучи научно остепенённым, всё же должен уточнить: 1) "Кагул" и "Генерал Корнилов" - одна и та же единица флота; 2) единица эта имела еще одно, самое первое имя - "Очаков". Тот самый, флагман восстания на Черноморском флоте, на гроте которого в 1905-м был поднят флажный сигнал: "Командую флотом. Шмидт".

(Продолжение следует.)

Ким КАНЕВСКИЙ.