Номер 10 (1057), 18.03.2011

Николай, или, как он сам предпочитает подписывать свои произведения, Никола СЕДНЕВ - режиссер, актер, сценарист, писатель. Впрочем, последние две ипостаси взаимодополняющие и взаимообогащающие. Не обладая фантазией писателя, литературным даром, не сконструируешь сюжет, не выпишешь диалоги в сценарии. А голографическое видение кинематографиста, взявшегося за перо, придает фактурность каждому персонажу, каждому эпизоду рассказа, повести или романа.

А бывает и так. Родился интересный сценарий, но нет возможности поставить фильм. И тогда автор садится и переписывает свой сценарий, превращая его в прозу. Но кинематографичность, динамичность, материальность каждого эпизода выдают автора с головой.

С творчеством Николы Седнева я познакомилась около 20 лет назад, на премьере его дебютного фильма "Проснуться в Шанхае", поставленного им по собственному сценарию. Картина произвела большое впечатление. Затем последовал фильм "Кружевница". Следующим мог бы стать кинороман "В окрестностях Милены", но... Объяснять, почему отличный сценарий не был поставлен, значит, углубиться в проблемы кинематографа. Словом, фильм снят не был, но родился роман. Роман "В окрестностях Милены" был опубликован в журнале "Радуга" в 2006 году. Литературный дебют Седнева не остался незамеченным, его автор сразу попал в Лонг-лист "Русского Букера", в котором уже значились фамилии Чингиза Айтматова, Дмитрия Быкова, Виктора Пелевина и других признанных авторов (список насчитывал 33 фамилии).

"Лауреатом Букеровской премии Седнев тогда не стал, впрочем, как и Айтматов с Пелевиным, но сам факт попадания в обойму столь значимых имен - это, безусловно, был большой успех для дебютанта". Последняя фраза взята в кавычки потому, что это цитата из рубрики "Авторы номера", которой в журнале "Радуга" предваряют каждое опубликованное произведение. А это значит, что после четырех лет молчания Никола Седнев предлагает читателям "Радуги" свое новое произведение - повесть "Матрица".

Сюжет повести "Матрица" довольно оригинален. Девушка - плод случайной связи - приезжает в чужой город посмотреть на того, кто волей случая стал ее отцом. Лена обладает уникальными способностями - читает чужие мысли. Оказывается, свой дар (кстати, как и внешность, и многие привычки и манеры) она унаследовала от отца - известного циркового артиста Олега Званцева. Ей удается пройти кастинг на роль его ассистента. Но, пообщавшись с ним, убедившись в его циничности и распущенности, Лена сбегает. Впрочем, судя по тому, что она прилетела без вещей, с одной сумочкой через плечо, она и не собиралась оставаться. В ожидании отлета Лена случайно знакомится с малышкой, которая тоже практически растет без отца. Неожиданно обнаружив у девочки такие же экстрасенсорные способности, героиня всматривается в нее и по фамильному сходству понимает, что это ее сестра по отцу.

Возможно, по этой краткой аннотации кому-то покажется, что история скорее фантастична, чем оригинальна. Но я бы эту повесть (точнее, не повесть, как позиционирует свое произведение автор, а большой рассказ) ни в коем случае не отнесла бы к жанру фантастики. То, что есть люди с уникальными экстрасенсорными способностями - это факт. И знаменитый Вольф Мессинг, с которым в детстве мне приходилось встречаться и испытывать на себе его способности, был не единственным человеком, способным читать чужие мысли. Что касается оригинальности, то я согласилась бы определение "оригинальный" сюжет, заменить на "забавный", но вот от авторской манеры подачи материала оригинальности не отнять. Как не отнять уже упомянутой фактурности персонажей и блеска диалогов. Приведу только один пример. Проскочив в цирк мимо "седенького, маленького и щуплого старичка-охранника", героиня становится свидетельницей спора между "пузатым, очень коротеньким" директором цирка и огромной дамой - руководительницей модельного агентства. (Чувствуете гротескность в характеристиках персонажей? "Задохлик" - охранник и этакие Пат и Паташон - дискутирующие директор цирка и менеджер модельного агентства). О чем идет спор, вы поймете из предложенного отрывка:

"- Но почему нельзя, чтобы я присутствовала?

- У нас конкурс девушек. Мы приглашали девушек. А вы что - девушка?

- Но я руководительница модельного агентства!

- Так вы девушка?

- Но здесь пять девушек из моего агентства...

- Ну и что?

- Я их менеджер.

- У нас конкурс девушек, а не менеджеров...

- Но я должна оказывать моральную поддержку своим девушкам...

- Они что у вас моральные инвалиды?

- Но я веду их дела!

- А мои дела вы не ведете... Я не соглашался пока, чтобы вы вели мои дела...

- Но я привела пять своих девушек!..

- Они что у вас инвалиды? Самостоятельно не передвигаются?"

И так далее, и тому подобное. Я сократила диалог из-за дефицита места, но, поверьте, эти бесконечные не раз возникающие споры уморительно смешны, тем более что, как подчеркивает автор, дама говорит громким "кефирным" голосом, от которого "моментально бы скисло молоко", а директор цирка отвечает ей "спокойно, даже несколько монотонно". Так и представляешь себе эту парочку, эту картинку. И вообще, весь эпизод "кастинга", а он занимает львиную долю повествования, выписан очень забавно и ярко. Кино, да и только!

Однако не все, что привносит кинематограф в литературу, можно принять безоговорочно. Присущая кинематографу динамичность порой приводит к непрописанности некоторых ситуаций, возникновению невнятности, а отсюда - к нарушению логики в повествовании.

С моей точки зрения, остался необъяснимым тот ступор, который неожиданно напал на героиню во время прохождения кастинга. Ей нужно произнести текст, который до нее произносили пять или шесть девушек. Непонятно, запомнила ли она его, или "считывает" с мыслей директора. С мыслей отца считывать она не может, так как, по ее же объяснению, то, что в голове у близких родственников, считыванию не подлежит. Тогда вдруг заминка? И почему героиня тупо повторяет за фокусником-отцом - "мне" вместо "господину Званцеву", как в рассказе Пантелеева "Тыблоко", где девочка букву "Я" читала, как "ТЫ"? Может быть, это была со стороны героини провокация? Не похоже, в любом случае этот момент остается загадкой.

На те же грабли наступаешь, когда пытаешься понять в финале, как могли сестры прочитать друг у друга в мыслях имена, если по условию "чтение мыслей" близких родственников невозможно.

Эти два момента вызывают досаду, поскольку в целом повесть "Матрица" оставляет хорошее впечатление. Это литература. И вместе с тем жаль, что нет возможности поставить фильм, так как живые персонажи повести: шоферы такси, девушки из модельного агентства, не говоря уже об упоминавшихся ранее героях, так и просятся на экран.

Елена КОЛТУНОВА.