Номер 03 (696), 23.01.2004

Лунные тени квадрата окна плыли по стене. Они словно дрожали от монотонного храпа брата. Анжела повернулась на бок и укрылась с головой. Трубные звуки проникли под одеяло. Анжела нахлобучила на голову подушку. Присвисты донеслись, словно из подземелья. Девочка вдохнула слежавшийся запах наволочки. И вспомнила, как она пряталась в детстве под подушками, когда они играли с братом в прятки. Он раскидывал подушки и поднимал ее на плечи и катал по комнате, когда родители еще жили вместе.

Под подушкой стало душно. Так душно, как в ту июльскую ночь, когда все случилось и брата забрали от нее. Анжела отбросила подушку и снова услышала звуки "военного оркестра". Девочка встала на колени и посмотрела в темноту. Там, на кровати, спал ее брат, раскинув руки и ноги. Анжела почувствовала приступ тошноты и упала на постель.

После тюрьмы это уже был не ее брат. Он мерил комнату шагами, заложив руки за спину, словно зверь в клетке, он ударил ее по лицу за то, что она не дала ему денег. Он исчезал из дома на две, три недели и появлялся грязный, заросший и худой. Мать боялась его и кормила. Анжела жалела маму, жалела брата и думала, что все переменится.

Она оставалась одна, когда мать уехала на заработки. Брат появился через два дня, и не один. Она хотела уйти к подружке, но брат втолкнул ее в комнату. Бородатый друг брата привязал ее к стулу. Она увидела на столе шприц и закричала. Ее ударили. Она до сих пор помнила вкус шершавого полотенца, заткнувшего ей рот, жгучий укол, от которого ей стало жарко, горячие волны пошли по телу.

Храп слился в одну протяжную волну. Анжела села на постели, свесив босые ноги. Сегодня на ее руке появилась еще одна запекшаяся дырочка. Тени на стене застыли. Звук оборвался. Рука брата дернулась и соскользнула на пол. Анжела вскочила. Холодный пол остудил ноги. Ковер был давно продан. Анжела присела возле кровати спящего. Тонкая решетка тени на стене покачнулась. Вырвавшееся смрадное дыхание обдало сестру. Лицо девочки перекосила судорога. Она вскочила и схватила брата за шею. Пальцы продавили хрящи и ушли в бездонное пространство. Тонкие тесемки губ брата дрогнули. Анжела почувствовала, как напряглась его шея и опала. Она увидела, что держит сморщенную, как чернослив, кожу. Брат не шевелился.

Анжела закрыла лицо руками и бросилась от него. Сердце стучало в висках, словно часы. Она заметила, что навстречу ей кто-то двигается, и присела от страха. Там тоже кто-то присел. Анжела вспомнила, что в углу стоит зеркало, и встала. Колени ее дрожали, ее трясло, как в лихорадке. Она смотрела перед собой и не могла отвести взгляд. Там, в темноте, что-то отделилось от ее отражения и исчезло в глубине зеркала.

Анжела не помнила, как добралась до постели. Вдоль позвоночника жег холод. Крутилось огненное колесо. Скрипели ржавые уключины весел. Темная река уносила ее душу.

Утром свежевыбритый брат звякнул ключами от квартиры перед сестренкиной кроватью. Звук пространно отдался в ушах. Кукольная головка вскинулась и заставила брата отшатнуться. Сквозь поседевшие за ночь волосы равнодушно открылись две впадины глаз, больше не знающие, что такое радость или горе.

Инна ИЩУК.