Номер 13 (1545), 3.06.2021

В том году поздняя осень выдалась теплой. У входа в Одесский пединститут толпились студенты в по-летнему легких одеждах. Я внимательно всматривался в них. Когда шел сюда, задача представлялась мне простой: сложно ли отыскать в вузе чемпиона мира по гребле? Мне он представлялся огромного роста парнем с могучими плечами и рельефной мускулатурой, не заметить которого было невозможно. Тогда с Сережей Петренко я был незнаком.

В шумных и многолюдных коридорах педина то и дело бросались в глаза крепкие молодые парни. Но что-то подсказывало: не он. Сверившись с расписанием, заглянул в аудиторию, где в это время должен был заниматься второй курс будущих специалистов по физическому воспитанию детворы. Заглянул в дверь и... растерялся. Ребята здесь все оказались сложения спортивного. Петренко, которого все же удалось разыскать, рядом со многими однокурсниками внешне сильно проигрывал. Ни тебе огромного роста, ни косой сажени в плечах, ни богатырского сложения. Был он, пожалуй, щупловат, импульсивен и непоседлив, как первоклашка. А светлые, плохо слушающиеся хозяина вихры и озорные, казалось, постоянно смеющиеся глаза и вовсе делали его моложе и без того юных Сережиных 19 лет...

Он только недавно вернулся с первого в жизни взрослого чемпионата мира, где стал самым молодым чемпионом в истории гребли на каноэ. Петренко давал тогда первое в родном городе интервью. Ему очень хотелось быть серьезным и взрослым. Но мальчишечья лихость так и проскакивала в движениях, словах. И худощавая фигура спортсмена находилась в непрерывном движении...

Тренерам по гребле не позавидуешь. Они и сами часто говорили о своем невеселом положении. Ведь в секции по другим видам спорта принимали детей десяти-одиннадцати и даже шести-семи лет, а гребцам часто оставались переростки-старшеклассники, которые по разным причинам (иногда и по слабости здоровья) не подошли специалистам по другим дисциплинам. Неверно думать, что гребцы — люди немощные. Наоборот, у большинства вид настоящих атлетов. Но только они да их наставники знают, сколько усилий затрачено для достижения цели.

Сережа Петренко тоже побывал в разных секциях. Легкой атлетикой занимался, в футбол играл. Потом записался в группу гребцов ДЮСШ-6, которую набирал Вячеслав Михайлович Сорокин. Может быть, и гребля стала бы временным увлечением парня. Ведь Виктор Поляков, которому Сорокин передал свою группу, ничего примечательного в Петренко не обнаружил. Но...

— Сережа оказался феноменом в спорте, — рассказывал через некоторое время Виктор Павлович. — Не потому, что природа наделила его неординарными физическими данными, а потому, что у него истинно спортивный характер. Отлично помню первую встречу с Петренко. Ему уже было пятнадцать. Но роста — небольшого, худенький, почти невесомый. Как говорят в народе, такого шапкой с ног сбить можно. Словом, не идеальный гребец. Но вот начались тренировки. Сразу стали открываться невидимые глазу качества ребят. Сережа оказался человеком любознательным. Забрасывал меня десятками вопросов по технике и методике гребли. Выяснял, почему нужно тренироваться столько и именно так, как я говорю. Под ливнем его вопросов я и сам стал вдумчивее анализировать свои задания и результаты работы ребят. А Сережа ничего не делал с полной отдачей, пока не осознавал необходимости упражнения.

Только через несколько лет я понял, что именно та заинтересованность всеми тонкостями дела позволила Петренко стать тем, кто он есть. А вначале его успехи казались несколько неожиданными...

Действительно, просто ли представить, что парень, который в начале своего первого сезона не раз переворачивался в лодке и принимал освежающую ванну в прохладной весенней озерной воде, в конце того же года стал победителем матча детских спортивных школ юга Украины и выполнил норматив первого разряда? Этот же худющий мальчишка в следующем, 1972 году стал призером юношеского чемпионата страны и членом сборной "Локомотива". Еще через год Петренко становится призером юниорского первенства Европы. Для юного спортсмена, да и для его молодого тренера, — успех огромный. Но Сережа уже тогда заявил своим товарищам, собравшимся отпраздновать успехи на чемпионате континента: "Сегодняшние медали — мелочи. Вот увидите, в следующем году я буду выступать за взрослую сборную..." Сказал запальчиво и с улыбкой. Все, естественно, улыбнулись в ответ: разве не ясно, шутит одессит. А он и не думал шутить. В тех, может быть, неожиданно вырвавшихся словах был весь Сергей — максималист, верящий в себя.

— Еще в первый год тренировок я понял, что Петренко из тех людей, которые легких дорог в спорте искать не будут, — делился мыслями Виктор Поляков. — Меня поразил эпизод первых выигранных Сережей соревнований. После неожиданной победы на пятисотке он выглядел совершенно обессиленным. Я понимал: парень полностью выложился на дистанции. Подошел поздравить, подбодрить. А он... стал упрашивать, да что там упрашивать — требовать, чтобы ему разрешили погоняться и на тысячу метров...

И в этом эпизоде — весь характер Петренко. Он с первых занятий стремился сделать больше, чем планировалось. Мне часто приходилось сдерживать парня. Не хотелось, чтобы, переутомившись, он потерял вкус к занятиям. Ведь делал Серега все азартно. Эмоции били в нем через край. В футбол играл так напористо, что перед ним пасовали ребята постарше и посильнее, если со штангой занимались — ему все хотелось пойти на максимальный вес, в беге тоже стремился показать самые быстрые секунды. Он все время втягивал товарищей в водоворот своеобразных микротурниров. И в любом упражнении хотел быть первым. Если не получалось, то дело, в котором оказывался слаб, старался освоить в совершенстве. Вот так и пришел он к сезону, когда впервые должен был встретиться на регатах со взрослыми мастерами. Всю зиму готовился серьезно и целеустремленно. Мы вместе обдумывали планы работы. Потом часами экспериментировали в зале, на стадионе, на воде. Было много тяжелой работы: ведь в тот год резко возросли тренировочные нагрузки. Хотелось получить значительную прибавку в силе, скорости. Я даже побаивался, чтобы мой ученик не надломился психологически. Но Сережа держался молодцом. С присущим ему чувством юмора выдержал все...

В начале 1974 года мало кто знал одессита, которому шел девятнадцатый год. А Петренко на своем юрком каноэ внес переполох в ряды именитых. Противостоящая ему когорта чемпионов мира и континента разных лет была шокирована уже весной уверенной победой юноши на розыгрыше Кубка СССР. Затем одессит выиграл престижную международную Снаговскую регату в Румынии. Тренеры сборной страны внимательнее присмотрелись к юному дарованию. И когда Сергей на чемпионате страны в Ереване обыграл олимпийского чемпиона Юрия Лобанова, юношу решили отправить на чемпионат мира.

Мехико. Олимпийский гребной канал Сочимилко. Уже в полуфинале Сергею пришлось стартовать рядом с чемпионом Мюнхенской Олимпиады румыном Иваном Пацайкиным, который и считался главным претендентом на победу. Но первым финишный створ проскочил Петренко. Перед финалом опытный соперник готовился к реваншу, а к Сергею, как он сам вспоминал, пришла уверенность. Пацайкин шел по соседней дорожке. От волнения, наверное, Сергей проиграл румыну со старта почти полкорпуса лодки. Только после трети дистанции сумел достать лидеров, а потом начал едва заметно обходить их. Финиш принес Петренко золото.

Как часто бывает, когда успех приходит к совсем юному и малоизвестному спортсмену, событие это широко обсуждалось, и оценки ему давались неоднозначные. Упоминали элемент случайности, вводили термин "темная лошадка", намекая на то, что на первых взрослых турнирах никто юного Петренко всерьез не воспринял. Единодушно сходились лишь на том, что в любом случае Сергею необходимо в ближайшее время подтвердить неслучайность первых побед...

Удивительно, но Петренко, казалось, был готов к такому повороту событий. С удвоенной энергией работал он на тренировках. Мужал на глазах. Из бойкого подростка за одну зиму превратился в осознавшего свою силу и меру возложенной на него ответственности молодого человека. Нет, не исчезла его лучезарная улыбка, и не пропало чувство юмора. Но стал Сергей собраннее и взрослее, даже по-спортивному злее.

И в год своего двадцатилетия не дал Петренко повода скептикам усомниться в правомерности его притязаний на лидерство. Снова и снова выходил он на старты представительных регат у нас в стране и за рубежом и почти везде финишировал первым. Одессит одинаково удачно к тому времени освоил дистанции пятисотметровую и километровую. Поехав на чемпионат мира, второй год подряд выиграл золото, не оставив соперникам уже никаких шансов на успех.

Были в сборной гребцы постарше и поизвестнее, чем Петренко. Но именно двадцатилетнего одессита избрали они своим капитаном, и оставался Сергей на этом посту шесть лет. Уже в двадцать гребец стал заслуженным мастером спорта.

Перед Монреальской Олимпиадой участие в ней Петренко особенно не дебатировалось: было ясно, что он в стране каноист № 1, да и в первые весенние месяцы олимпийского года Сергей прошел на тренировках больше трех тысяч километров. Раньше такой объем работы он делал за целый сезон. Поляков внимательно следил за подготовкой ученика. Его эмоциональный подъем и высокая работоспособность одновременно радовали наставника и беспокоили. Думалось: а хватит ли сил до конца, до главных стартов года? Тревога охватила Виктора Павловича во время первых весенних стартов. Подтверждались худшие предположения. Сергей проигрывал одну регату за другой. Неужели все это следствие переутомления?

— Нет, — отвечал гребец, — просто не везет мне с ветром. Дует каждый раз не под ту руку...

Подумали специалисты: а что, если и в Монреале ветер будет с неудобной для левши Петренко стороны? И за несколько месяцев до Игр перед зрителями предстал новый экипаж каноэ-двойки, где рядом с москвичом Александром Виноградовым, не раз ходившим с разными партнерами, сидел Сергей. Многие поспешили удивиться. Но вскоре стало ясно: не будет этой паре равных. И действительно, новый дуэт не проиграл в том сезоне ни одного заезда.

Уже после возвращения из Монреаля мы встретились с двукратным чемпионом Олимпиады-76 Сергеем Петренко, и я поинтересовался: как он решился пересесть накануне самых ответственных соревнований в каноэ-двойку?

— В начале сезона о двойке даже не думал. Готовился, как всегда, один. Но в апреле во время розыгрыша Кубка СССР Саша Виноградов предложил мне пройти с ним 500 метров, потому что партнера у москвича не было. Подумал: почему же не выручить парня? Саша — гребец сильный, знакомы мы с ним давно. Знаю, что характер у него спокойный... Первая попытка оказалась удачной. Да и мне в двойке понравилось. Так появился наш экипаж. А тренерский совет сборной уже ближе к Олимпиаде решил, что кому-то из каноистов придется выступать на двух дистанциях. Тогда мы с Сашей попробовали идти еще и километр. Снова вышло отлично...

(Окончание следует.)

Аркадий РЫБАК.

Фото Михаила РЫБАКА.