Номер 10 (755), 18.03.2005

ЗАПИСКИ ФОТОРЕПОРТЁРА

МИХАИЛ РЫБАК

Яков Миронович Штернштейн пришёл в Одесский госуниверситет в послевоенные годы и преподавал курс истории КПСС. Предмет, казалось бы, скучнейший. Однако из уст "нашего Карла Маркса", как называли его за буйную седую шевелюру и белую окладистую бороду не только студенты, но и многие преподаватели, каждая глава истории КПСС ЗВУЧАЛА, КАК СКАЗКА, и никто не ждал с нетерпением, как это бывает в студенческой среде, конца лекции. Он был не только высоким профессионалом по своему предмету, но человеком широко эрудированным, остроумным и для тех времён достаточно смелым в своих суждениях.

Если его лекция была в расписании последней парой, мы иной раз подолгу оставались в аудитории, окружив плотным кольцом "нашего Карла Маркса", который всегда находил тему для разговора, интересующую всех. Особенно ярко описывал он эпизоды военных лет, никогда не упоминая себя, хотя сам прошёл всю войну, редактируя армейскую фронтовую газету "Сын Отечества". Не раз бывал под огнём противника, даже в разведку ходил, чтобы потом написать в свою газету о разведчиках. Газету делали и выпускали прямо на передовой, да ещё листовки сочиняли-печатали, агитируя послушных до педантизма немцев бросать оружие, не подчиняться приказам фашистского фюрера и тому подобные. Газета вдохновляла красноармейцев, вселяла уверенность в бойцов даже в первые месяцы войны, когда Красная Армия отступала. И совсем не случайно редактор фронтовой газеты офицер Яков Штернштейн и его сотрудники награждались боевыми орденами и медалями, не случайно выносил им благодарности командующий фронтом, считая журналистов самыми верными своими помощниками.

Яков Миронович любил людей, и это чувствовали все, кто был с ним рядом, с кем доводилось ему встречаться в жизни. Несколько тяжелых ранений настолько подорвали его здоровье, что при всей эрудиции, оптимизме, силе воли он не имел физической возможности работать над диссертацией, которая требовала большой затраты энергии. И всё-таки, будучи на кафедре старшим преподавателем без учёной степени, Яков Миронович во все годы был ведущим специалистом своего предмета.

С каждым годом всё больше сказывались последствия ранений, в результате которых пострадал и позвоночник. Но он никогда не жаловался на свои болезни и прочие беды, оставаясь чутким и добрым к людям. Он был в меру строг на зачётах, экзаменах, хотя лодырей, бездельников не жаловал. А уж на госэкзаменах, когда председателем комиссии был, как правило, профессор из другого города, Яков Миронович старался выручить студента, помочь ему то ли наводящим вопросом, то ли просто дружеской лучезарной улыбкой, которая вдохновляла, как в свое время вдохновляла его газета бойцов-фронтовиков. И если профессор из другого вуза пытался откровенно "посадить" студента, Яков Lиронович умел найти выход так, чтобы это и полезно было его воспитаннику, и тактично в отношении приезжего коллеги, которому чаще всего не было никакого дела до того, получит ли отличник "красный" диплом и какова будет судьба того или иного выпускника чужого вуза. Доцента Штернштейна знали студенты всех факультетов тех лет, ибо историю КПСС изучали и физики, и химики, и биологи и почти все будущие специалисты сдавали госэкзамены по истории КПСС, потому что главным в стране была идеология, а потом уже всё остальное. Можно было позавидовать памяти Якова Мироновича. Он знал большинство студентов не только по фамилиям, но и по именам, знал проблемы многих и при возможности помогал. Бывало, приезжали из разных городов страны его однополчане, фронтовые друзья. Просто ради того,чтобы повидаться и пообщаться, поговорить по душам с бывшим своим фронтовым редактором.

— Каждая встреча с Яковом, – говорил как-то мне отставной полковник из Полтавской области, – для меня не только интересная информация, но и моральная поддержка. Потому что он желает людям добра и даже от бороды его седой добро излучается. А был ведь Яков тогда совсем безбородый, всегда чисто выбритый...