Номер 16 (1113), 27.04.2012

(Окончание. Начало в № 15.)

Письма одесских большевиков - открытая книга бытия - надолго пережили авторов и хранятся в самых заповедных папках моего архива. Именно они впервые поведали мне о молодёжной газете, родившейся в Одессе. И, насколько я понял, не в двадцать втором, а ещё весной-летом восемнадцатого года.

Судя по этим сообщениям, издание в особенности было налажено к осени-зиме и выходило, в основном, в восемнадцатом. И, по- разному называясь, в девятнадцатом году - нелегально - "Молодой коммунист", "Молодой коммунар", "Молодой рабочий".

Ну разность названий одного издания я, признаться, сначала отнёс на счёт старости авторов писем и пережитого ими. Мол, память подводит. Так бывает, верно? Но в семидесятые- восьмидесятые редакция "Комсомольской искры", обком комсомола - её издатель - и слышать ничего не хотели об уточнении года издания. Написано: "С двадцать второго". Что это значит? А это значит, что газета наша издаётся с тысяча девятьсот двадцать второго года. От Рождества Христова. Что даёт основания вполне официально считать её самой старой молодёжной газетой Советского Союза. Того и вполне довольно. И всё. И точка. И будь здоров.

Так бы, собственно, всё оно и было. Воспитанный комсомолом (то есть организацией, изначально военизированной) и человек дисциплинированный, я тогда, помнится, взял под козырёк, щёлкнул каблуками и продолжил текущую газетную работу. Между прочим, предостаточно напряженную для того, чтобы забыть, как тебя зовут, не то что там... в каком году какая газета родилась. А вскоре старики-москвичи одесского происхождения отправились в те сферы, откуда письма не доходят. И всё как-то само собой утонуло во мраке времени. Но вот уже в новом веке, в новом тысячелетии перебирал я свой архив. И из одной папки вдруг вылетели (то есть буквально: выпорхнули) несколько старинных писем. Какие-такие силы швырнули их мне в лицо - не знаю, не гадаю. Пожизненному борцу с предрассудками негоже сдаваться под старость. Но вынужден ещё раз признать: это было против правил физики - снизу вверх при развязывании шнурков большой лиловой папки.

Старики, между прочим, мимоходом ссылались на одесскую газету тех лет "Молодой рабочий". Облпартархив на мой запрос развёл руками: впервые слышим, таковой не числится. Но один из фундаторов, известный каждому, кто изучал историю одесской комсорганизации, написал следующее: "Так как я принимал активное участие... в работе союза и выпуске газеты "Молодой рабочий", то старые товарищи попросили меня написать Вам ещё отдельно (перед тем он сообщал, что готовится для меня по этому поводу коллективное письмо - К. К. ). После обысков, арестов и расстрелов в первые дни немецкой оккупации выход газеты "Молодой рабочий" был первым показателем оживления всего рабочего движения в Одессе. Газета была отпечатана в маленькой кустарной типографии на ручном станке, который мы крутили по очереди. На заседании редакции происходили жестокие споры по каждому слову статей и из-за каждой запятой. Представитель группы большевиков Оскар Тарханов боролся за нашу точку зрения, и большинство присутствующих подпольщиков здорово колебнулось в нашу сторону".

Не сомневаюсь: читателя этих строк, поскольку он вообще существует, может озадачить такая информация. Меня, во всяком случае, она тогда озадачила. Какая-такая большевистская группа в революционном подполье? С кем спор? Возросшему на "Кратком курсе истории ВКП(б)", мне трудно было представить революцию и её подполье не чисто большевистскими. Но постепенно и с большим опозданием выяснялось - в то время все партии страны были революционными (кроме, конечно, монархистов). И молодёжные союзы, соответственно, представляли из себя фронт революционной молодёжи и марксистской (большевистской и меньшевистской), и эсеровской (социал-революционной), и демократической, и либерально-демократической, и либеральной, и даже анархической направленности. И всё же они были единым союзом. И вместе рисковали родными-близкими и собственными единственными головами ради торжества революции в виде Власти Советов. Советов! А отнюдь не одной из революционных партий! Но продолжим чтение письма П. Поляка, который летом 1919 года был секретарём горкома и губкома комсомола (с приходом белых его сменил В. Васютин).

"Было бы неправильно считать "Молодой рабочий" комсомольской газетой по той простой причине, что тогда ещё не было комсомола. Существовал его предшественник ССРМ - Союз Социалистической Рабочей Молодёжи. И в этом смысле можно считать "Молодой рабочий" предшественником комсомольской печати. Один из выпусков мы подготовили к Первому мая 1918 года, когда мы провели митинг и демонстрацию на Пересыпи. Я был знаменосцем, а ребята из колонны раздавали экземпляры газеты. Несмотря на немецкую оккупацию, одесская молодёжь не только не отставала от ровесников в других городах, но была впереди. Мы провели конференцию рабочей молодёжи под маркой легальных профсоюзов. Это и было базой для создания летом 1918 года комсомола.

После прихода гетмана союз вынужден был перейти на нелегальное положение, и вскоре большевистская фракция стала его ядром. Мы часто встречались тайно с Яном Борисовичем Гамарником, руководителем одесских большевиков. Он уделял огромное внимание газете, помогал словом и материально. Первая комсомольская конференция в Одессе была нелегальной, она прошла в августе 1918 года, чему посвящался выпуск "Молодого рабочего". Моим помощником был Коля Чудновский, много работавший по выпуску газеты. Перед Великой Отечественной Коля был на руководящей работе в Московском комитете партии и погиб на фонте при обороне Москвы".

И ещё одно письмо от М. Аркадьева - одного из создателей одесской молодёжной организации: "По поводу газеты "Молодой рабочий", издававшейся в Одессе в 1918 году, рекомендую обратиться к товарищам В. М. Далину, А. Л. Максимову, П. С. Поляку. Никаких фотографий того времени у меня не сохранилось".

Из письма В. Далина: "Газета "Молодой рабочий" была органом Центрального, как мы его тогда называли, комитета Союза социалистической рабочей молодёжи. Имелся в виду Одесский городской комитет.

Припоминаю, что выпуск одного из номеров был посвящен Одесской городской юношеской конференции. Газета пропагандировала создание Совета рабочей молодёжи. Мне было поручено также редактировать приложение, брошюру "Организация труда молодёжи", которая потом исчезла бесследно. В редактировании газеты активно участвовали Игнат, Тарханов, Шура Мартыновский (с 1919 года - Тарас Костров) и я. В числе рабкоров газеты помню А. Максимова, Л. Римского и Л. Гольденберга-Зорина.

Вы ошибаетесь, называя "Молодой рабочий" первой в Одессе комсомольской газетой. Таким изданием следует считать журнал "Красная молодёжь" (! - К.К. ), вышел только один номер в мае-июне 1919 года и газету "Молодой рабочий" 1920 года. По поводу её выхода помню большую тёплую статью Яна Борисовича Гамарника в областной партийной газете "Одесский коммунист". Мы этот материал перепечатали в "Молодом рабочем". "Красную молодёжь" редактировали я, Л. Звонов и О. Тарханов... Этот обновлённый "Молодой рабочий" я редактировал до отъезда в Харьков, куда меня перевели в аппарат ЦК комсомола. С 1922 года уже в столичном Харькове выходила наша газета с таким названием. А в Одессе стала выходить комсомольская газета "Молодая гвардия", впоследствии - "Сталинское племя", "Комсомольское племя" и "Комсомольская искра". Товарища Кострова я хорошо знал еще с 1917 года, по активу общеученического союза и по Союзу учащихся социалистов. Он председательствовал на митингах и был членом редколлегии "Молодого рабочего". Его публикации имели у молодёжи города большой успех. Позднее он сотрудничал в подпольном "Коммунисте". В 1921 году его назначили редактором столичной харьковской газеты "Коммунист". Потом его перевели в Киев редактором "Пролетарской правды". А уже в 1925 году ЦК ВКП(б) назначил его главным редактором "Комсомольской правды", и он уехал в Москву. Он умер от скарлатины, не дожив до своего тридцатилетия".

Бывали и неприятности. Мы в "Комсомольской искре" опубликовали авторскую статью о "Молодом рабочем". Экземпляр отправили ветеранам в Москву. Вот фрагмент их письма: "Очень жаль, что статью о "Молодом рабочем" тов. Жуйко вы предварительно не прислали нам. Ведь ещё живы участники, распространители и читатели этой газеты. Мы все уже тогда хорошо знали "Деда" Трофима, но к изданию и финансированию газеты ни он, ни тов. Сапельников не имели отношения. Газета была органом Союза Социалистической Рабочей Молодёжи (ССРМ). Комитет имел свои средства от членских взносов и от кружечного сбора от имени Союза, а вовсе не от имени Красного Креста, бывшего тогда для нас буржуазной организацией. Тов. Васютин (Филюшкин), позднее сыгравший большую роль в истории Одесской комсомольской организации, тогда не работал в Одессе - он был на фронте и в комсомоле стал работать с осени 1918 года.

Тов. Жуйко неправильно представляет себе обстановку в Одессе марта-апреля 1918 года. Австро-германские оккупанты, вступившие в город, не сразу показали своё лицо. Гетман разогнал Центральную Раду только в апреле. Так что первые недели ещё сохранялся легальный Совет рабочих депутатов и ССРМ. "Молодой рабочий", таким образом, не был еще подпольной газетой и никак не мог сообщать о работе нелегальных райкомов, как пишет тов. Жуйко. А вскоре ССРМ был лишен помещения, а собрание в Крытом рынке было разогнано полицией. Так что только с июля мы перешли в подполье. Но "Молодой рабочий" больше не выходил. Так что подпольным изданием он не был.

Газета эта играла положительную роль в молодёжном движении и имеет право считаться первой молодёжной газетой Одессы, первой юношеской газетой на Украине.

Члены Одесского ССРМ с 1917 года,

члены Одесской комсомольской

организации с 1918 года

АРКАДЬЕВ М. А.

БИЧМАН А. М.

ДАЛИН В. М.

ЛУБОЦКАЯ Э. Р.

КАМЕРГОРОДСКАЯ Д. А.

МАКСИМОВ А. Л.

ПОЛЯК П. С.

САПЕРШТЕЙН Р. Я.

ЮЖНЫЙ-ГОРЕНЮК И. Э."

Есть, конечно, и другие письма. Много писем. Авторов нет, а письма есть. Но и этих достаточно. И они не ставят под сомнение первенство Одессы в создании такой обычной в дальнейшем и такой новинки тогда - молодёжной газеты. Но их авторы, в последний раз обращаясь к нам, через века уточняют: одесская молодёжная пресса родилась не в относительно мирном двадцать втором. А в безотносительно боевом и смертельном восемнадцатом году. Имеет ли это значение для современного читателя? Думаю, как для кого. Но с какой стати я должен считать свой интерес к прошлому уникальным? Есть, должны быть и другие одесситы, для которых правда самоценна. Даже если дело было очень давно. Тем более, речь идёт о прошлом газеты, наследницу который вы сейчас держите в руках.

Ким КАНЕВСКИЙ.