Номер 12 (957), 3.04.2009

Начать беседу с Людмилой Болеславовной мне удалось не сразу. Она опрашивала пациента, нуждающегося в госпитализации. Да и потом, когда наш разговор уже начался, ей то и дело приходилось вскакивать и бежать решать какие-то срочные вопросы. Срочные, потому что в отделении острого инфаркта больницы №  3, что в парке Шевченко, других не бывает. И снова я оставалась одна в ее кабинете, не похожем на кабинет врача, а из-за двери лишь доносился то стремительно удаляющийся, то стремительно приближающийся легкий перестук ее каблучков. То ее вызывали в палату к больному, которому стало плохо, то она мчалась в кабинет функциональной диагностики на третий этаж, то в аптеку, уточнить наличие и стоимость рекомендуемого ею лекарства - на первый...

- Людмила Болеславовна, сегодня ведь суббота, вы работаете без выходных? Когда начинается ваш рабочий день? Когда он заканчивается?

- Начинается часов в семь - в полвосьмого, а заканчивается... Как уж получится...

Мое знакомство с заведующей отделением острого инфаркта заслуженным врачом Украины Людмилой Болеславовной (по паспорту, из-за ошибки паспортистки, она Бориславовна) БАБЕНКО состоялось в начале восьмого вечера, когда я пришла в отделение встретиться с подругой, дежурившей в этот день в реанимации.

- Вы извините, что вам пришлось ждать. Но, когда впервые встречаешься с больным, нужно уделить внимания столько, сколько требует он, как конкретная личность, именно, как личность. Тогда все последующие этапы лечения пройдут успешно.

- То есть в вашей беседе с пациентом есть элементы психологического воздействия?

- Великий Бехтерев говорил: "Если пациенту после беседы с врачом не стало легче, - это не врач".

Меня такой ответ не удивляет. По отзывам больных и коллег Бабенко я уже давно поняла, что, несмотря на возраст, Людмилу Болеславовну можно отнести к врачам старой формации, тем, для которых смысл жизни был в возвращении людям здоровья. Ни один пациент Бабенко не может пожаловаться на ее "СЕРДЕЧНУЮ НЕДОСТАТОЧНОСТЬ".

- Возраст... Я уже бабушка трех внуков. У дочки двое и у сына - одна. (Внешне эта красивая женщина не "тянет" даже на бабушку одного внука - Е. К. )

- Дети пошли по вашим стопам?

- Сын заканчивает медуниверситет. А дочь хотела стать врачом, но так получилось, что она окончила технологический институт, а потом, когда была в декрете, с отличием окончила еще и медучилище и теперь работает на санэпидстанции водного транспорта.

- Вы тоже потомственный врач?

- Нет, но мама мечтала, чтобы я стала врачом. Я после 8-го класса поступила во 2-е медучилище. Окончила его с красным дипломом, поэтому попала в 5-процентный набор в мединститут.

- Специализацию кардиолога вы выбрали сразу?

- Я хотела заниматься наукой. Но меня направили терапевтом в 16-ю поликлинику. Затем меня пригласили врачом и заведующей отделением в кардиологический санаторий "Черноморский" в районе Петрашевского - это шестая с половиной станция Фонтана. А в 1974 году Людмила Иосифовна Алейникова меня сманила сюда, заведовать отделением реабилитации. Ну и больше года, как я перешла в отделение острого инфаркта.

- Где сложнее работать? Здесь тяжелые больные в остром состоянии, там выздоравливающие, они, как правило, более капризные...

- Работа ничем не отличается. Выздоравливающие - это еще не здоровые люди. Сложные ситуации могут возникнуть в любой момент, в любом отделении.

- В каком году вам присвоили звание заслуженного врача Украины? Я слышала, что вы единственный кардиолог в Одесской области, отмеченный этим званием.

- Звание я получила в 2002 году. И, насколько мне известно, действительно, больше кардиологов, получивших такое звание, в Одессе нет.

- Вы упомянули, что хотели заниматься наукой. Вы не писали диссертацию?

- Я занималась в аспирантуре на кафедре госпитальной терапии, но...

Людмила Болеславовна не успевает договорить, ее снова вызывают в палату, где под капельницей лежит батюшка. Но я понимаю, что она хотела сказать: все предназначенное для диссертации время забрали больные.

Бабенко задерживается в палате у святого отца, а я оглядываю меж тем кабинет. На стенах - большой портрет Алейниковой, три городских пейзажа - это Одесса, иконы... На журнальном столике тоже иконы, одна в серебряном окладе, и книги: Омар Хайям, альбом Моне, иллюстрированная энциклопедия "Мир животных", роскошно изданный "Кобзарь", "Энциклопедия мировой живописи", "Третьяковская галерея"... И цветы, цветы...

- Вот самая интересная книга, - говорит Бабенко, увидев, что в ее отсутствие я рассматривала лежащие на столике издания. Она протягивает мне очень старую книгу.

- Это "Золотая книга здоровья" или "Домашний врач". Издана в Санкт-Петербурге в 1904 году. Как указано, это "перевод с последнего немецкого издания А. Фишера- Дюкельмана". Книга интересна и подходом к проблемам, и тем, как просто и доступно в ней излагаются мысли.

- Но многое ведь в ней устарело?

- Далеко не все. Я с интересом ее читаю и перечитываю.

- Людмила Болеславовна, у вас в кабинете много икон. Какой святой ваш самый любимый?

- Святой Николай. И я очень люблю икону Касперовской Божьей матери.

- А Пантелеймон-целитель?

- Безусловно. Видите, вот он у окна. А как произведение искусства моя самая любимая икона - "Троица" Рублева.

Я поднимаюсь, чтобы подойти поближе к списку с рублевского шедевра, а Бабенко уже снова уносится к кому- то в палату, перестук каблучков затихает где-то в конце коридора. Я вспоминаю, что при первой нашей встрече Людмила Болеславовна вскользь упомянула, что пишет стихи. И когда она возвращается в кабинет, я прошу ее что-нибудь прочесть из того, что помнит. Людмила Болеславовна читает строки из последних своих стихов. Но помнит она, в первую очередь, то, что писала в самый тяжелый момент своей жизни, когда 15 лет назад умирал ее муж. Стихи начинаются пастернаковской строкой "Свеча горела на столе". А заканчиваются словами, которыми, возможно, она подбадривает своих пациентов, призывая их к жизни: "ЕЩЕ НЕ ВЕЧЕР".

Елена КОЛТУНОВА.

На фото:
Л. Бабенко в своем кабинете.