Номер 10 (703), 12.03.2004

Издательство "Друк" опубликовало новую прозаическую книгу поэта Игоря Потоцкого "Три улицы", в которую вошли три повести: "Улица Розье", "Улица Подольская" и "Улица Хворостина". Идея объединить три повести в одну книгу была подсказана автору известным одесским писателем и краеведом Ростиславом Александровым.

Более всех известна читателям повесть "Улица Розье" – она в издательстве "Друк" выходит уже третьим изданием с великолепными рисунками "русского парижанина"Николая Дронникова. Рецензии на эту повесть были опубликованы в таких серьезных эмигрантских изданиях, как "Новое русское слово" (Нью-Йорк), "Russian Canadian INFO" (Торонто), "Русский израильтянин" (Иерусалим). В книге "Три улицы" напечатана блестящая, на мой взгляд, рецензия на первую повесть Игоря Потоцкого сотрудника Международного радио Франции, известного журналиста Виталия Амурского "Светотени "Улицы Розье".

Проза нашего земляка талантлива и своеобразна, в ней есть предельная напряженность повествования, поэтическое видение. Он умеет строить фразу так, что она доведена до предельной ясности. Отрадно, что во всех повестях есть четкое логическое построение, своя режиссура.

Игорь Потоцкий в повестях рассказывает историю своих близких на протяжении двадцатого столетия. Писать книгу на семейном материале всегда трудно, тем более, что многие родственники Потоцкого не пережили войну – так, из всей семьи Палтеров остался в живых только отец писателя Иосиф. Все остальные члены семьи остались навечно во рву, расстрелянные полицаями и румынами. По утверждению автора, в этом же рву (повесть "Улица Подольская") осталась и светлая любовь Ривы и Якова, а без любви у Якова жизнь не получилась, хоть он и сумел выжить в гетто. Впрочем, на последних страницах повести писатель не утверждает, что талантливый архитектор Мельман, уцелевший в аду гетто, и возлюбленный его молоденькой тети - один человек. Загадка, поставленная автором в повести, так и остается без ответа. Главное для писателя лишний раз напомнить читателям: все могло бы сложиться иначе, если бы не зловещая война, о которой забывать никогда не следует.

Эта повесть о войне и любви. О любви трагической, но одновременно светлой. Любви – путеводной звезде, неожиданно возникающей на темном небе и стремительно погасшей. Обрубленной смертоносной пулей. Почему атор пытается закрепить в сознании читателей эту любовь? Так ли она важна на фоне кровавых безумств, совершаемых фашистами. И вообще, спасала ли кого-либо любовь в обезумевшем мире? Насквозь материальном мире, залитом кровью.

Повесть "Улица Подольская" (рисунки Николая Дронникова) – отнюдь не развлекательное чтиво. И вообще проза поэта Игоря Потоцкого при всей своей нарочитой легкости многомерна. В ней перемешаны реальность с вымыслом, детские воспоминания с характеристикой людей, существовавших на самом деле, но, вполне возможно, бывших совершенно не такими, какими их запечатлел автор. Кажется, что повествователь не забывает выкрика Марины Цветаевой: "За явленным чудом созданья есть целая бездна – творец".

Игорь Потоцкий постоянно возвращается к бабушке Рахили, но оказывается, что она – центральный образ "Улицы Розье" – впервые стала героиней его прозы еще в 1972 году, когда он начал работу над повестью "Улица Подольская": "Бабушка Рахиль выводит на клавишах старого пианино нежную мелодию о весеннем ветерке. Никто уже не узнает, какой композитор написал эту щемящую музыку... Звуки передают несуетливое течение реки, а потом начинается дождь, порывы ветра все резче и резче, а дождинки Звень и Донь пропадают, столкнувшись с речной гладью. Может быть, эту мелодию написала сама бабушка Рахиль? Об этой музыке мне когда-то рассказал отец: лицо его в тот момент было помолодевшим, словно все морщины внезапно исчезли, словно снег ранней весной..."

Во всех повестях есть странная волнующая атмосфера, с которой лично я, читатель, свыкся быстро. Но ведь точно такая же атмосфера присутствует и в стихах Игоря Потоцкого:

Я буду кочевать – мне город надоел.
Я буду ночевать, где ночь меня застанет.
Любить тебя – благославлять удел
Той музыки, которая не грянет...

...Какое разнообразие характеров. На страницах повести легко уживаются серьезная Рива и насмешливая Песька, талантливый Яшка и не по годам мудрый Шолом, красавица Рахиль, писатель Ахто Леви, парижские друзья автора – художник Николай Дронников и журналист Виталий Амурский, юная девушка Селин, подруга Баськи из повести "Улица Розье". Все они отчаянно смелы, хоть их смелость проявляется в разных ситуациях. Дронников уезжает из страны, где нельзя быть внутренне свободным, а Ривка громко запевает песню, когда ее вместе с другими евреями ведут на расстрел.

В жизни светлые и темные краски перемешаны. В гетто превалировали темные краски. Их носителями были эсэсовец Кольберг, румынский майор Ронеску, полицаи. Кольберг сумел, скорее всего, уйти от возмездия. И такие записи есть в Книге Судеб. Но ушел ли он от своей совести? И этот вопрос повисает в воздухе.

... В третьей повести – "Улица Хворостина" – рассказывается о судьбе семьи матери автора, – Раисы Потоцкой, о детстве и юности повествователя. В этой повести больше страниц, окрашенных иронией. О том, как дядя Сеня решил стать драматургом, и что из этого вышло. Почти ирреальная история о боцмане Матрешкине и его голубях. О псеводосумасшедшем Клирмане. О величественном городе Хворостинбурге, которого не сыщешь ни на одной карте. О девушках и женщинах, которых любил наш герой, или думал, что любит. Да и они далеко не все любили нашего автора. И не забывали часто свою нелюбовь показывать.

Все эти истории будут читаться на одном дыхании. Но главное для нас с вами, что еще одна одесская улица – Хворостина (Прохоровская) появилась на литературной карте Одессы. Со своими героями и антигероями, возвышенными и простыми, как и жизнь самой Молдаванки, увиденная автором совсем не такой, какой ее видели Бабель (и все его подражатели). Потому что у каждого из нас есть свой любимый город. И своя улица в нем. Далеко не для всех – Дерибасовская.

Эта великолепная книга о нас с вами, о нашей родне. Она впечатляюще издана – постарались работники издательства, что доказывает: наши издательства умеют работать на "столичном" уровне. К сожалению, тираж ее не велик – всего 500 экземпляров. Мне лично кажется, что ее скоро трудно будет найти на прилавках книжных магазинов.

Две первые повести офоромляают великолепные рисунки Николая Дронникова, а "Улицу Хворостина" – Николая Прокопенко. Но эта книга никогда бы не была напечатана без помощи третьего Николая – Макаренко.

Три улицы. Три повести. Три Николая.

Игорь МИХАЙЛОВ.

14 марта в 14 часов в зале Еврейского культурного общества (Малая Арнаутская, 46а) состоится презентация книги Игоря Потоцкого "Три улицы". На презентации выступят писатель и краевед Ростислав Александров, художник Николай Прокопенко (автор рисунков к повести "Улица Хворостина"), заслуженный артист Украины, баянист Иван Ергиев, скрипачка Елена Ергиева (дуэт "Каданс"), композитор Людмила Самодаева и другие. Прозвучат также стихи поэта из новых книг "Талый снег" и "Стихи о Париже". Желающие смогут приобрести книгу "Три улицы" с автографом автора.