Номер 03 (696), 23.01.2004

(Окончание. начало в № 2.)

В предыдущем номере мы опубликовали начало рассказа одесской журналистки Ирины Долматовой о ее путешествии во французскую столицу. Сегодня вы сможете прочесть его окончание.

— Главная достопримечательность Парижа – его жители. Поначалу от радушия, с которым меня встречали в каждой закусочной, в музее или в магазине, я терялась. Везде тебе обязательно улыбнутся и поприветствуют. Даже в автобусе, если заходишь в передний салон, водитель непременно поздоровается. На улицах французские мужчины совершенно свободно заводят беседу, причем, узнав, что я не говорю по-французски, переходили на английский язык, развеивая миф о том, что французы не любят иностранцев и другие языки. Так же развеялся и еще один миф – об элегантности французских женщин. Все они носят брюки либо длинные юбки, молодежь надевает довольно нелепые куртки и пальто, о прическах и макияже, похоже, вообще мало кто заботится. Поэтому мой обычный для Одессы вид – короткая юбка и кожаный пиджак – вызывали восхищение местных представителей мужского пола. За неделю я услышала два признания в любви, сказанные на третьей минуте разговора. Однако мои друзья предостерегли меня от тесного общения с французами, сказав, что это может лишить меня всех денег, так как платить в ресторане, кафе или в такси придется самой за себя. А с парижскими ценами это опасно.

Кстати, о ценах. Если смотреть на цифры, они недалеки от наших. Но, учитывая, что это не гривне, а евро, необходимо умножать на 6. То есть, заплатив за проезд в автобусе 1 евро 30 центов, понимаю, что это примерно 8 гривен. А на сумму, потраченную на мороженое или на бутылку минералки, в Украине можно купить этих же продуктов в 6 раз больше. Поэтому, чтобы не расстраиваться, я решила абстрагироваться от курса евро и старалась не думать о том, что, съев бутерброд, пирожное и выпив чашечку кофе, заплатила примерно 60 гривен.

Осень в Париже считается сезоном жареных каштанов. Их продают негры на площадях и улицах со специальных жаровен. Так же на лотках можно купить устриц, улиток, крабов и других обитателей морей и океанов.

Одно из мест, которое мне особенно полюбилось в Париже, это парк Тюильри. Здесь растут удивительно красивые цветы, вдоль аллей и вокруг фонтанов расставлены стулья, а в прудах и фонтанах плавают утки. И никому не приходит в голову украсть стул или поймать птицу. Полагаю, что даже вопрос об этом вызвал бы у французов недоумение. А на огромных карпов, которые обитают в прудах замков Версаль и Шато, как говорят, последний раз покушались русские казаки во время войны с Наполеоном.

Еще одно место, где я любила гулять, это Вандомская площадь. Ее спроектировал архитектор Мансар, который и придумал надстройки под крышей, названные его именем – мансарды. На этой площади расположены самые дорогие магазины, в которых продаются ювелирные украшения, часы, другие предметы обихода обеспеченных людей. Здесь же находится отель "Ритц", также самый дорогой в Париже. Именно из этого отеля в свой последний путь выехала принцесса Диана, после чего попала в аварию в туннеле. Об этой трагедии напоминает сейчас отметка на злополучном тринадцатом столбе подземной трассы, которая проходит вдоль набережной Сены.

Архитектура Парижа не похожа на архитектуру нашего города. Жилые дома построены примерно в одном стиле, выкрашены в один песочный цвет. Здесь нет больших балконов, окна и маленькие балкончики украшены решетками. Французы не используют балконы для различных вещей, здесь не увидишь сохнущего на веревках белья. Зато фасады домов украшены цветами, в основном, красной и розовой геранью. На тротуарах припаркованы мотоциклы и велосипеды – весьма популярное средство передвижения, с помощью которого можно преодолевать автомобильные пробки. На каждом углу светофоры, причем для удобства под обычным большим светофором на уровне человеческого роста расположен маленький, для удобства, чтобы водителям не приходилось поднимать голову. Что касается пешеходов, то они практически не реагируют на сигналы светофора и часто переходят дорогу на красный свет, однако водители при этом останавливаются и терпеливо ждут, не высовываясь из окон автомобиля и не выкрикивая что-то типа "Куда прешь, козел!".

И еще удивительное качество французов: они любят целоваться везде и всюду. Я видела целующиеся пары, причем немолодые, не только в парке Тюильри, но и на автобусных остановках, в метро и даже в музее д'Орсе, перед шедеврами импрессионистов. Однажды на улице со мной заговорил француз, пытаясь выяснить мои планы на вечер. Помня о том, что на трапезу мне может просто не хватить имеющихся денег, я отказалась. Тогда он спросил, можно ли меня поцеловать (это было посреди многолюдной улицы), и очень удивился, услышав отрицательный ответ.

В Париже есть улица с названием Одесса. На ней расположен ресторан, который также носит имя нашего города. Моя подруга Лена рассказала, что однажды к ней приехали друзья-одесситы, и они большой компанией направились в этот ресторан. Но когда они спросили его работников, знают ли те, что означает название их заведения, оказалось, что работники ресторана этим никогда не интересовались и о существовании нашего города понятия не имеют.

Русскую речь в Париже можно услышать не часто. Исключение составляют музеи как в самом городе, так и в пригородах. Еще одно место, куда приходят наши соотечественники, это кладбище в деревушке Сент-Женевьев-де Буа. Как поет Александр Малинин, здесь похоронены русские, хваты – полковники и юнкера. Также здесь нашли последний приют Бунин, Мережковский, Тарковский, Галич и многие другие выдающиеся писатели, художники, режиссеры. Среди скромных могил с крестами выделяется холм, укрытый ярким покрывалом, выполненным из мозаики. Это мусульманская могила гениального танцовщика Рудольфа Нуреева. На могиле балетные тапочки. Цветы на кладбище только живые, они выращиваются обслуживающим персоналом. Возлагать сорванные цветы запрещено, так как они портят могильные плиты. Островок русской земли – место возле православной церкви, которая официально считается территорией России.

Из пригорода мы с подругой Леной возвращались в Париж через французские деревни. Ничего общего с моим представлением о деревне эта местность не имеет. Красивые кирпичные дома, стены и окна которых увиты цветами. Никаких полуразрушенных хат или безвкусных "дворцов" наших нуворишей здесь нет. Мы ехали по дороге, которая проложена среди леса. Идеальное асфальтовое покрытие, на развилках светящиеся вдоль обочины фонарики. И вот опять Париж. Эйфелева башня сверкает, как новогодняя елка. В выходные дни кроме обычной подсветки здесь используется особая. Создается впечатление, что "Тур Эффель", как называют эту достопримечательность французы, увита гирляндами огней.

Но вот наступил момент расставания с этим удивительным городом. Момент нелегкий, потому что я чувствовала себя в Париже очень свободно и комфортно. Но всему хорошему приходит конец, и самолет компании "Эйр Франс" стал последним звеном, связавшим мой Париж с Киевом.

После праздничного, яркого, приветливого Парижа – унылая погода, проводница поезда "Киев-Одесса", которая даже не подумала поздороваться и предложить чай, войдя в купе для проверки билетов. А в Одессе, которую я действительно очень люблю, – неработающий лифт, отсутствие горячей воды и отопления и отключение на трое суток электроэнергии в моем доме из-за сгоревшего кабеля. Конечно, скоро мне перестанет сниться Париж, я привыкну ходить по темным улицам, крепко держа сумку в руках, привыкну к тому, что в магазине со мной никто и не подумает поздороваться, привыкну к озлобленным водителям и дворникам, которым два месяца не платят зарплату. Но теперь я с полным основанием смогу говорить "Я опять хочу в Париж". И не потому, что я уже хотела, а потому, что я там была, и эта неделя стала одной из самых ярких в моей жизни.

Ирина ДОЛМАТОВА.