Номер 17 (1013), 7.05.2010

Бело-голубое небо, по-летнему бесшабашное солнце, синяя полоса моря... И только воскресное утро, обернутое позолотой берез, намекало на осень. В такой день надо встречаться с друзьями, пригласить на свидание девушку...

Рандеву было назначено в районе Гатчина-Сиверская. Они собрались в большой круг. Их было больше 180. С близлежащих аэродромов к ним присоединилось еще полсотни самолетов.

...Погожее утро 21 сентября сорок первого года, южное побережье Финского залива. Старший оператор радиолокационной станции "Редут-3", установленной в поселке Большая Ижора, поблизости от Ораниенбаума, Григорий Гельфенштейн заметил цели на фосфорисцирующем экране.

Машины с аппаратурой поставили так, чтобы в случае прорыва немцев можно было столкнуть под уклон в речку и забросать противотанковыми гранатами. Они тут - в жестком рундуке под рабочим местом оператора.

Самолеты на индикаторном устройстве наблюдались на расстоянии 210 километров в зеленом свечении в виде вертикальных пульсирующих импульсов. Вначале казалось, что они тремя большими колоннами летят на Ленинград. В каждой не менее семидесяти самолетов. По небольшому отклонению на запад Григорий понял самое важное: их курс - Кронштадт, корабли! На новейшем радиолокаторе "Редут" оказалось возможным, оценивая структуру импульсов и характер их пульсаций на экране, точно определять количество самолетов - один, два, три. Всё. Дальше - много!

Первые радиолокаторы (такого слова тогда не существовало: наши станции называли "Радиоуловители самолетов") представляли собой громоздкое устройство. Известных каждому по кинофильмам круглых индикаторов, на которых ярко высвечиваются точки-самолеты, в СССР в то время не было. Картина воздушной обстановки на экране отдаленно напоминала кардиограмму. По частоте и высоте пульсирующих всплесков старший оператор должен был вычислить координаты всех целей в зоне обзора, направление их движения и ...количество самолетов в группах. Это было непросто. Методика точного определения числа целей возникла у Гельфенштейна не сразу (позже его открытие распространится среди других радиометристов). Хотя уже был боевой опыт работы на установке первого выпуска.

Три воздушные колонны окончательно сформировались. Одна из них выходит на Кронштадт с юго-запада. Скорость перемещения самолетов велика - спешат, чтобы атаковать одновременно. Со всех сторон! Другая колонна собирается выйти на остров с юго-запада, и третья должна напасть со стороны Петергофа. Часы в аппаратной показывали 9.40.

- Полундра! Доложите на командные пункты ПВО Балтфлота и Ленинграда, - приказал Григорий телефонисту Майорову и радисту Орлову, - три колонны бомбардировщиков числом не менее 230 летят курсом на Кронштадт, корабли. - Сопоставив дальность целей и их скорость, быстро вычислил, - подлетное время не более 10 минут, прошу объявить тревогу!

Услышав, как спокойно оператор в Кронштадте принимает цифры закодированного сообщения, Гельфенштейн встревожился: а вдруг не поверят? У него были причины для опасений - радиолокационная техника в то время была строго засекреченной, о ней ничего не знали на флоте. Поэтому и не доверяли передаваемым данным.

Пару недель назад Майоров доложил о воздушных целях над Лугой - а ему в ответ:

- Не звезди, ... контуженный! О чем шепчешь? Там фрицы нюхают воздух!

Вскоре над Лужской губой появились двадцать два "юнкерса" и давай утюжить береговые сооружения, корабли в заливе, гидрографическое судно на рейде. Моряки понесли большие потери! С тех пор к докладам стали относиться внимательнее. Но это, как и все остальное, зависило от конкретного человека, принимающего сообщения.

Григорий выхватил у помощника телефонную трубку и безо всяких шифровок сказал дежурному офицеру - На вас летят двести пятьдесят - понимаете? - двести пятьдесят бомбардировщиков! Срочно объявляйте тревогу! Через 8-10 минут они достигнут Кронштадта! - Он сознательно преувеличил количество самолетов, голос дрожал.

Через несколько секунд над заливом раздались тревожные звуки сирен. В аппаратной стало спокойней. Гельфенштейн следит за целями на индикаторе, Майоров наносит их на настенный планшет. Вращение антенны остановлено. Она направлена - на приближающиеся цели. Только изредка производится круговой обзор воздушного пространства. Ведутся краткие переговоры с командными пунктами. Полное - взаимопонимание! Постепенно самолеты исчезают с индикатора - они входят в так называемую мертвую зону радара.

Густой вязкий гул приближающейся армады перекрывает вой сирен. Григорий с помощником, не выключая аппаратуры, выскакивают из кабины. Надо сверить экран с небом. Это очень важно для проверки методики подсчета самолетов в групповых целях! Яркое солнце после полумрака аппаратной слепит зрение, но молодые глаза быстро адаптируются. С трех сторон на корабли и Кронштадт надвигаются сотни смертей - три колонны вражеских бомбардировщиков: одномоторные - "Ю-87" и двухмоторные - "Ю-88".

- Считай правую колонну, я - остальные, - кивает Майорову Гельфенштейн.

Они летят строем по четыре, уступом. Впереди каждой колонны - ведущий.

- Красиво построились, гады! В правой - около 75! - докладывает помощник.

- У меня в обоих - порядка 150! Все верно - их не меньше 225!

Тяжелый рокот почти четырех сотен авиамоторов... Земля молчит, затаившись. Бегут секунды, минуты. Зати-шье перед смерчем...

Зенитчики увидели цели! У кого-то из них не выдерживают нервы - стреляет одиночное орудие, и перед ведущим одной из колонн с недолетом разрывается снаряд... Белая шапка разрыва повисла в воздухе...

- О-го-н-ь!

Раскололся небосвод! Сплошная стена огня взметнулась вверх! Канонада сотен зенитных орудий дополнила адскую симфонию вражеских моторов. В одно мгновение синее небо оказалось перечеркнуто огненными трассами зенитных снарядов и пулеметных очередей. Стреляли все - даже рейдовые катера и паровички - буксиры!

Где-то сбоку, не входя в зону зенитного огня, промелькнули наши устаревшие истребители. Их всего две эскадрильи - "ишачки" "И-16" и "Чайки" "И-153": скорость мала, фезюляж обшит полотном...

Устаревшие, малочисленные, но дерутся отчаянно! Падают в море сбитые "юнкерсы", отваливают назад отдельные самолеты! И нет больше парадных колонн. Разлетелись, рассыпались на группы и звенья... Ищут подходы к кораблям, к намеченным объектам. Но никакой самодеятельности нет! Каждая группа самолетов имеет свое конкретно задание, свои конкретные цели, намеченные авиаразведкой.

Натолкнувшись на стену заградительного огня, "юнкерсы" стали искать, куда бы сбросить бомбы... Большинство летят в воды залива.

Вблизи "Редута-3" происходит грандиозное Кронштадтское сражение, а радиометристы в аппаратной ничего не видят. Зато наблюдают уходящие самолеты. Их Гельфенштейн считает по своей хитрой методике.

Второй налет состоялся 22 сентября, а 23-го - третий, но силы у гитлеровцев были уже не те, да и о внезапности не могло быть и речи. Все три раза "юнкерсы" появлялись над заливом точно в девять сорок, в смену Григория. Отличие в том, что в первом из налетов участвовало 220-230 вражеских самолетов, во втором - 160-180, в третьем - 140-160. Враг понес потери!

23 сентября, ближе к вечеру, на "Редут-3" приехал командующий Балтийским флотом Трибуц. И сразу же вызвал к себе старшего "той" смены. Григорий шел к начальству, как на собственные похороны. Нарушение инструкций - разговор по полевой проводной связи открытым текстом, которую могла прослушать фашистская разведка, и доклад об этом в особый отдел могли стоить старшему оператору Гельфенштейну головы.

Перед адмиралом стоял мальчишка, вовсе не похожий на бойца.

- "С такой внешностью учиться бы на физмате!", - подумал командующий.

- Знаешь, что ты сделал?! - спросил оператора Трибуц, еще больше напугав его. - Нет, ты еще слишком молод и сам не понимаешь, что сделал! Ну да, поймешь потом. Звезду Героя получишь и поймешь. Это подвиг! Ты спас и Кронштадт, и Ленинград!

Перед адмиралом стоял ангел-спаситель в форме красноармейца. Владимир Филиппович Трибуц со своей немецкой фамилией понимал, что церемониться с ним Сталин, как со стратегом-коноводом Ворошиловым, сделавшим гитлеровцам столько подарков на Ленинградском фронте, не будет. В случае потери флота адмирала первого бы "одели" в деревянный бушлат!

Господь хранил комфлота! Совсем недавно он уцелел в страшном Таллинском переходе, когда стоял вопрос: быть Балтфлоту или лежать на дне! Сберег его Господь и сейчас! Может, потому, что был он по-настоящему верующим - в отрочестве состоял певчим в Петербургской церкви, а может, был просто приличным человеком!

Трибуц обнял Григория и трижды расцеловал. Приказал адъютанту подготовить наградной лист...

Конечно, флот понес серьезные потери: потопили новейший лидер "Минск", равный по вооружению легкому крейсеру, сильно повредили дореволюционные линкоры "Марат" и "Октябрьская Революция". Но большинство кораблей уцелело! Вскоре лидер поднимут на поверхность, отремонтируют, введут в строй. После капитального ремонта вновь заговорят мощные орудия линейных кораблей.

Береговая артиллерия существенно не пострадала. Когда гитлеровцы предприняли попытку наступления на Ленинград с Пулковских высот, форты Кронштадта и корабли ответили шквальным огнем 470 стволов. Без дальнобойной флотской артиллерии город на Неве долго бы не продержался. План фашистских полководцев сорвал 19-летний Григорий Гельфенштейн.

"Если бы немцы вошли в Ленинград, они вошли бы и в Москву. А если бы они вошли в Москву, они и сегодня были бы в Париже", - сказал президент Франции Франсуа Миттеран.

Балтийский "Плрл-Харбор" не состоялся. Он произойдет спустя два с половинной месяца - 7 декабря в Тихом океане на одном из Гавайских островов. Американцы потеряли 4 линкора, 1 тяжелый крейсер. Японцы сильно повредили еще два линкора, три крейсера, три эсминца, вспомогательные корабли, а также уничтожили около 300 самолетов. Более 4 тысяч военнослужащих погибли.

В нападении на Пёрл-Харбор принимало участие около 280 бомбардировщиков и торпедоносцев, остальные - истребители прикрытия. В трех налетах на Кронштадт участвовало вдвое больше бомбардировщиков. На каждый корабль США приходилось в среднем по 2-3 самолета противника. На долю каждого балтийского корабля в ходе первого дня налета пришлось в среднем 10-12 бомбардировщиков. Суммарный бомбовый груз у легкой палубной авиации японцев составил 350 тонн, у немцев - втрое больше, значительная часть которого не достигла цели. Японцы впервые участвовали в массированном налете, на Кронштадт же направили опытных асов из Первого воздушного флота Германии, усиленного Восьмым ударным авиакорпусом. Тем самым, который уничтожил английский город Ковентри. Американский радар, установленный на горе, видел дальше советского, был совершеннее - имел круговой индикатор обзора. Жаль только, что среди плрл-харборских операторов не было подобных Гельфенштейну.

Об "Американской трагедии" написаны книги, сняты кинофильмы, проведены серьезные исследования. О другом таком же по масштабам сражении авиации против кораблей и Кронштадской военно-морской базы в энциклопедиях нет ничего.

Эту удивительную историю я впервые услышал четыре года назад во Всемирном клубе одесситов. Нетрудно понять почему - Григорий Ильич Гельфенштейн родился в Одессе! Восемнадцать лет прожил в родном городе, после окончания средней школы попал в армию, мечтал через два года вернуться домой... Помешала война! Воевал на Ленинградском фронте. В 42-м на несколько месяцев выезжал на Волховский фронт, служил старшим оператором на "Редуте-9", затем по вызову командования вернулся в Ленинград, пережил блокаду. Наводил истребители на самолеты немцев. Окончил войну под Выборгом. В 47-м демобилизовался, женился. У него - дочь, трое сыновей, восемь внуков, правнуки. В Одессу так и не вернулся, хотя для него - это лучший город в мире! Остался в Питере: учился, занимался радиолокационной техникой. Имеет около 20 изобретений.

Героя не получил: ни во время войны, ни после! Правда, командир отдельного батальона воздушного наблюдения, куда входила его станция, объявил благодарность. Лет десять назад стал почетным гражданином Большой Ижоры.

Его главная награда - долгая жизнь: в этом году Григорию Ильичу исполнилось восемьдесят восемь! И еще - не сдавшийся, уцелевший город на Неве, ставший ему второй Родиной: плывущий в небе шпиль Адмиралтейства, сказочный Зимний дворец, Летний сад майским солнечным утром в зеленом уборе. Чуть позже сюда придут юноши и девушки на первое свидание!

Александр ГАЛАНТ,

Бремен.

На фото:
старший оператор "Редута-З" Григорий Гельфенштейн;
Григорий Ильич в наши дни.