Номер 50 (640), 06.12.2002

(Окончание. Начало в №№ 44-48.)

В одном старом культовом фильме Годара есть небольшой эпизод, когда герой (сыгранный молодым Бельмондо) спрашивает у американского кинорежиссера: "Мне всегда хотелось знать, что же такое кино на самом деле?" Короткий ответ вот уже почти сорок лет остается нарицательным: "Кино – это как поле битвы. Любовь. Ненависть. Действие. Насилие. Смерть. Одним словом – чувства". Каждое из этих составляющих сегодня можно было бы смело отнести к дебютному фильму 26-летней ирландки Кирстен Шеридан "Диско-свиньи".

С момента выхода, после премьеры в официальной программе "Панорама" на прошлогоднем Берлинском кинофестивале, эта картина уже успела получить щедрые отзывы в европейской прессе, называвшей "Диско-свиньи" лучшим ирландским молодежным фильмом всех времен. Затянувшиеся ожидания увидеть его на большом экране и в Украине на "Молодости" оправдались на все сто. Фильм и вправду стал настоящей сенсацией киевского фестиваля, а по итогам зрительского анкетирования прочно вошел в пятерку наиболее рейтинговых работ конкурсной программы. И это неудивительно. Уже с первых же минут невозможно устоять перед завораживающей атмосферой этого потрясающего дебюта: хрупкого, сентиментального и жесткого одновременно, лиричного, но при этом шокирующего с особой эмоциональной силой. Его изображение как будто наполнен свежестью и напором молодой энергии в каждом кадре. И тем сильнее его эмоциональный накал, который словно воздействует на необходимые рычаги восприятия, заставляя достучаться до сердец самых бесчувственных чурбанов.

Два персонажа, блестяще сыгранные свежей порослью европейского кино – Силианом Мерфи и Элейн Кессиди (последняя знакома широкому кругу зрителей по роли в фильме Алехандро Аменабара "Другие"), – это Даррен и Шинейд. Оба появились на свет в одно время, в одной больнице, росли в соседних домах, и с самого детства намертво связаны друг с другом почти что телепатической связью. Они называют себя именами Свин и Свинка, увлекаемые детскими грезами о Короле и Королеве Порк-сити ("свиного города"). Никто другой не имеет доступа в их замкнутый, обособленный мир на двоих, в котором лишь они одни понимают друг друга с полуслова и никогда не расстаются. Даже засыпая, каждый в своем доме, они протягивают друг другу руки через проделанные в стене отверстия. Только он и она - больше им не нужен никто, и весь остальной мир должен отступить и подчиниться их все более бескомпромиссным и вызывающим правилам существования.

Некоторые на фестивале называли этот фильм примером того, что бывает, когда "Прирожденных убийц" принимается снимать девушка. Хотя на самом деле аналогии с фильмом Стоуна уместны ровно настолько, насколько можно искать сходство между гудзонским ястребом и "Боингом-747" (и тот и другой летают). Некоторые упрекали его (впрочем, не без оснований) в искусственности. Для фестивального зрителя, прошедшего через суровое испытание "Догмой-95" и новым европейским реализмом, это вполне естественно. Но некогда прогрессивные эксперименты с непрерывно дергающейся камерой и принципом "здесь и сейчас" уже в прошлое, оставив молодым режиссерам воспоминания о детищах "Догмы", как о фильмах, которые невозможно смотреть. Кино тем временем по своей природе всегда было и оставалось способом изобретения изображения. Как видно из наиболее "взрывных" фильмов молодых режиссеров образца начала XXI века, этот принцип в ближайшие годы будет использоваться, как никогда прежде.

Именно этим и оказался силен фильм Кирстен Шеридан, попавшей, кажется, в самый эпицентр свежих веяний нового кино. Кто бы мог подумать, что нереальная, полностью выдуманная история (снятая на основе нашумевшей театральной пьесы признанного в Ирландии драматурга Энда Уолша) может задевать за живое больше, чем иные фильмы с трагичным пафосом и претензией на максимальное приближение к жизни. Своим мастерством выстраивать кадр и визуальную картинку, режиссер наделяет изображение почти что магнетическим свойством поддерживающим пульс зрителей в унисоне с экстремальным ритмом фильма. Именно изображению здесь отводится роль проводника и путеводной нити, с помощью которой добираешься до самой сути. И тогда выясняется, что истина, облаченная в яркую оболочку из завораживающего визуального ряда, лирики, адреналина и музыки Гевина Фрайдея и Мориса Сизера, скрыта намного глубже: на темной стороне человеческих чувств и эмоций.

Испытать на прочность свои собственные чувства и нервы этот фильм предоставляет каждому, плавно завлекая на свою сторону, а после бросая в омут нешуточных колебаний сюжета. Всерьез обеспокоенные болезненной замкнутостью "намертво связанных" Даррена и Шинейд, их близкие помещают девочку в центр реабилитации подростков, где она понемногу познает до того не существовавший для нее внешний мир. Разделенный со своей второй половинкой, Свин теперь способен смести все на своем пути, лишь бы снова восстановить утраченную связь. Ненависть и любовь, ревность и разрушение, секс, насилие, одержимость и грезы, которым не суждено осуществиться, – все перемешивается в его голове и поступках (заставляя зрителей последнюю часть фильма буквально вжиматься в кресла). Достигнув цели, но осознав, что уже ничего не будет так, как прежде, ему остается только двигаться навстречу кровавой развязке своей самоуничтожающей любви, – слишком сильной и по-детски наивной, чтобы существовать в повседневном мире иллюзорной свободы и призрачного счастья. Теперь для того, чтобы осчастливить другого, один должен уйти. Вопрос лишь – кто и как.

Сразу же после оглашения результатов фестиваля "Молодость", на итоговой пресс-конференции одним из первых был задан вопрос, почему "Диско-свиньи" не попали в число победителей. Отвечая на него, член жюри, известный телеведущий и сценарист Юрий Макаров, сообщил, что фильм рассматривался ими как наиболее вероятный претендент на приз в категории "Лучший полнометражный фильм". А актер Силиан Мерфи также был в числе потенциальных кандидатов на Приз лучшему молодому актеру. Но работа жюри – вещь коллективная, и при окончательном подсчете голосов оказалось, что этот фильм обошли другие, которые в конечном итоге и стали победителями. "Что касается меня, – добавил Макаров, – то я отстаивал "Диско-свиньи", поскольку считаю, что это явление в киноискусстве. По крайней мере – заявка на явление в будущем". Председатель жюри Ким Ки Дук также по-восточному лаконично добавил: "Диско-свиньи" – это хорошая картина, но поскольку мы не могли отметить все хорошие фильмы программы, то приз достался другому".

Ну и ладно. Главное, что основное кредо киевского кинофестиваля – открывать новые имена в молодом кинематографе – оказалось выполненным. Не так часто бывает, когда после дебютной работы какого-нибудь молодого режиссера уже навсегда запоминаешь его имя и с нетерпением ждешь следующего фильма. И уж тем более редкость, когда после просмотра начинаешь и вправду верить в магическую силу кино: это когда влюбляешься в фильм с первого кадра и за короткий отрезок экранного времени словно проживаешь целую жизнь, не в силах оторваться от экрана до последней строчки финальных титров. Рекламный слоган с афиши фильма "Диско-свиньи": "90 минут, которые вы никогда не забудете", оказался чистой правдой.

Олег МЕЛЬНИЧУК.

Киев-Одесса.

На фото: кадр из сенсационного фильма фестиваля "Молодость" – дебютной картины Кирстен Шеридан "Диско-свиньи".