Номер 19 (1459), 30.05.2019

Лунный гороскоп 31 мая 1969 года не сулил ничего хорошего.

Напротив - предостерегал: это 15-й лунный день, период плотских искушений и астральных битв, когда активизируется внутренний змей каждого человека, увеличивается кровоточивость ран, обостряются душевные расстройства, появляется избыточная импульсивность в общении, повышается тяга к негативному мышлению и употреблению алкоголя. Люди становятся излишне суетливыми и крайне возбудимыми. В обществе растет недопонимание, значительно учащаются конфликты и ссоры...

Если бы полвека назад я имел хоть малейшее представление об этом прогнозе, кто знает, может, и не рискнул бы поздним вечером отправиться на Приморский бульвар. Но, с другой стороны, тогда бы я не смог стать очевидцем гибели одной из самых занятных и оригинальных традиций...

Моя мама утверждала, что эта традиция родилась в 1939 году, как раз тогда, когда она заканчивала школу. А поскольку мама обладала феноменальной учительской памятью - могла, к примеру, без ошибки перечислить весь состав класса, в котором преподавала четверть века назад, - то ее "свидетельским показаниям" я вполне доверяю.

Другое дело, что совершенно непонятно (а сейчас уже и не выяснишь), кому пришла в голову идея накануне того дня, когда выпускники-десятиклассники должны были писать сочинение, прийти к ДЮКу, чтобы тот открыл "страшную тайну" - темы предстоящего экзамена...

В послевоенные годы эта странная идея вошла в традицию, и в первых числах июня поздним вечером перед выпускным сочинением толпы одесских десятиклассников собирались у памятника в надежде, что славный ДЮК не оставит их в беде. (Недавно я прочитал, что нечто похожее происходило в Москве, где выпускники собирались у памятника Пушкину, но в те времена мы были свято убеждены, что ничего подобного нет нигде в мире!)

Судя по уверениям выпускников 1940-50-х годов, Дюк достаточно исправно выполнял свои неожиданные функции: снабжал темами выпускных сочинений всех страждущих вне зависимости от уровня знаний и дальнейших жизненных притязаний. Каким образом в руки нашего памятника попадали строго засекреченные документы, поступавшие в отделы народного образования из Киева в запечатанных конвертах, которые полагалось вскрывать ровно в 9 часов утра в присутствии учителей и представителей районо, история до сих пор умалчивает. Ходили слухи, что этим занимаются люди из гороно, но никто и никогда эти слухи не пытался ни проверить, ни опровергнуть; ибо какое имело значение КТО, когда важно было иное - успеть хотя бы за ночь настрочить шпаргалку.

Также по уверениям "старших товарищей" какое-то время достоверность полученной от ДЮКа информации была практически стопроцентной. И что удивительно: ДЮК передавал свои поистине бесценные сведения совершенно безвозмездно. Однако постепенно, уже в 1960-х, по каким-то причинам "наш градоначальник" стал "халтурить", и далеко не всегда выданные им темы совпадали с реальными.

Как утверждает мой сотоварищ по Одесскому институту народного хозяйства и команде КВН того же вуза Саша Коровкин, чей брат приходил к ДЮКу двумя годами раньше, возле памятника шла бойкая торговля "шпорами" - в гармошку, в стопочку, как колода карт и т. п. Причем торговали не только сочинениями, особенно популярными были "шпоры" по математике...

Прошу пардону за несколько затянувшуюся преамбулу, но без нее трудно понять дальнейший ход событий.

Но теперь - ближе к делу.

Итак, 31 мая 1969 года автор этих строк, обычный десятиклассник обычной одесской школы, с замиранием сердца (не столько от надежды узнать темы сочинений, сколько от волнения перед завтрашним испытанием) подходил к Приморскому бульвару. Хотя время уже было достаточно позднее (часов девять вечера), бульвар заполнила молодежь. Пространство перед Потемкинской лестницей было попросту забито; упасть там не могло не то что яблоко, но, наверное, и иголка. Знающие люди утверждали впоследствии, что в тот год народу было много как никогда, тем более, что данный ритуал привлекал внимание не только выпускников...

Тут я снова вынужден просить пардону, на сей раз - за отвлечение от главной темы, дабы совершить небольшой историко-психологический экскурс в 1960-е.

Нынешние молодые люди, исходя из ритмов музыки и слов тех песен, которые нравились нашему поколению, могут прийти к выводу, будто их "предки" были чуть ли не "пай-детками". Откровенно говоря, сейчас мне и самому порою кажется удивительным, как мы могли "балдеть" от какой-нибудь "Лады" или "Чертого колеса". Тем не менее подростки во все века и времена ведут себя одинаково - разница только в ритмах. Я прекрасно помню, как в 1968 году в зале Одесской филармонии на концерте Вадима Мулермана зал, стоя, балдел от "Последней электрички", а в проходе танцевал знаменитый в ту пору "городской сумасшедший" Яник. Да о чем говорить, если примерно десять лет спустя после концерта ансамбля "Песняры" из Зеленого театра в парке Шевченко вывалила толпа в несколько десятков человек, скандируя: "Песняры" - молодцы!", и двинулась по направлению к центру города с такими воплями, что милиционерам удалось рассеять народ только на углу Дерибасовской и Преображенской. Попробуйте послушать нынче записи "Песняров" тех лет и сами наверняка удивитесь: как можно было приходить в неистовство от "Вологды" или "Косыв Ясь конюшину"?! Но ведь было: из песен не выкинуть не только слов, но и зрительских реакций своего времени...

Да, воспитание в те годы было более строгим и даже, в известной степени, пуританским (по сравнению с нынешним), но страсти в юных душах и тогда бушевали нешуточные, а пили и в ту пору более чем... И порою это внутреннее напряжение, подогретое, как правило, алкоголем, вырывалось наружу, принимая уродливые формы. Что и произошло полвека назад, последней майской ночью 1969 года на Приморском бульваре города-героя Одесса...

Но поначалу ничего даже отдаленно не предвещало "бури". Часов до десяти - половины одиннадцатого все слонялись по бульвару туда - сюда безо всякой цели. Тогда еще не знали мы понятия "тусовка", но это было именно то, что понимается нынче под этим словом. Складывалось впечатление, что люди попросту забыли, с какой целью пришли они к Дюку и каждый занимался чем мог: как говорится, "в меру собственной испорченности"...

Но ведь хорошо известно, что если массу людей не занять какой-либо полезной деятельностью, она непременно отыщет себе занятие "вредное". Тем более это правило справедливо по отношению к толпе молодежи. Оно сработало и на этот раз. Около одиннадцати часов вечера началось какое-то странное "шебуршение". Почуяв, будто что-то происходит, все поспешили поближе к памятнику. Задние напирали на передних, передние отбивались, как могли. Приморский воздух заполонила "непереводимая игра слов" (единственное, наверное, явление в мировой словесности, когда для оценки языковых конструкций используется сравнение с этажностью домов). К тому времени уже стало темно и большинству собравшихся приходилось довольствоваться слухами, передаваемыми с "переднего края". Мне издалека видно было только, что на памятник залезли несколько человек, расхристанных и пьяных, они стояли в обнимку с Дюком и вопили нечто нечленораздельное. Стоявшие впереди божились потом, что на памятник затаскивали голых девушек; как утверждает уже упоминавшийся мой ровесник Саша Коровкин, такое действительно имело место, но только "в единственном числе", с какой-то девушки стянули трусы по ходу ее вскарабкивания наверх.

Тут стало понятно, что толпа превращается в неуправляемое стадо и может случиться все, что угодно. Потому я поспешил выбраться из толпы подобру-поздорову, и уже поодаль наблюдал, как с двух сторон - от Пушкинской и Екатерининской - подъехало не менее полудюжины милицейских машин и "стражи порядка" принялись хватать и забрасывать в свои "воронки" наиболее шумных и нетрезвых. Таковых - на глазок - набралось десятка два. Всем прочим милиционеры советовали разойтись по домам. И вскоре толпа стала рассасываться, сбегая вниз по Потемкинской или уходя в сторону Тёщиного моста.

Я ушел одним из первых. Стало ясно, что ничего "интересного" уже не случится, к тому же я твердо решил, что в любом случае выберу на экзамене "вольную тему", а уж цитат "о Партии и о Родине" в голове накопилось великое множество. Так оно, кстати говоря, и произошло: исписав чуть ли не всю тетрадь патриотическими лозунгами, я честно заработал свою "пятерку"...

История эта имела, однако, продолжение. Весьма неожиданное и для нас, одесских выпускников 1969 года, довольно-таки печальное. Рано утром "вражеские голоса" (Би-Би-Си, "Голос Америки" и прочая) передали, будто в Одессе произошли "молодежные беспорядки". Не знаю, в какой степени это повлияло на местное партийное руководство, которое почти наверняка получило солидную взбучку от "вышестоящих инстанций", но решение, принятое "наверху", было сверхжестким. Директора всех одесских школ получили строжайшее указание проводить выпускные вечера только до 24 часов. После чего всем выпускникам предписывалось в сопровождении родителей отправляться строго по домам. Ни о какой традиционной для всех поколений выпускников "встречи рассвета" и речи не могло идти.

Вот так одесские десятиклассники 1969 года выпуска остались, по всей видимости, единственными, кто так и не встретил рассвет своей новой жизни...

Говорят, правда, что вроде бы нашелся смельчак, который проигнорировал этот запрет; директор 106-й школы, который якобы сказал, что пусть ребята будут "у нас на глазах, чем где-нибудь и с неконтролируемыми последствиями". Но это апокриф; "за что купил, за то и продаю".

А в следующем, 1970 году, напуганное начальство решило обезопасить себя от всех неожиданностей и спустило строжайшую установку: "сборища" у Дюка не допускать. С этой целью мобилизовали не только милицию, но и добрую половину учителей города. А дабы ничего не могло укрыться от бдительных глаз педагогов, на известных "полукруглых" домах установили прожектора, которые освещали подходы к ДЮКу.

Моя мама-учительница, призванная вечером 31 мая "под знамена" недобровольной этой "дружины", рассказывала, придя домой, как еще за два квартала до Приморского бульвара милиционеры останавливали всех молодых людей и рекомендовали им держаться подальше от ДЮКа. То же повторилось и год, и два года спустя. На Фейсбуке написали, что вроде бы с середины 1970-х походы выпускников к ДЮКу возобновлялись, но проходили в дневное время и уже организованно. Что, согласитесь, как-то не очень увлекательно...

Вот так, полвека назад, прервалась одна из самых оригинальных одесских традиций. Да так, что почти никто уже об этом и не помнит. А жаль! Ведь даже эта история - мизерная "с точки зрения" вечности и на фоне грандиозных катаклизмов, которые довелось пережить нашему городу, - доказывает лишний раз уникальность части земного пространства, получившего некогда дивное имя - Одесса.

P. S. Эта история до такой степени забыта, что даже многим моим ровесникам кажется, будто я ее выдумал. Но, уверяю, что полностью отвечаю за описание того, что происходило на Приморском бульваре Одессы поздним вечером 31 мая 1969 года.

P. P. S. Моя коллега Валентина Михайлова утверждает, что все это произошло не случайно, а имела место провокация "с участием "титушек "образца 69-го".

"Там были не пьяные уроды, а чужие уроды, - написала Валентина в ФБ. - Отнюдь не школьники и не студенты. И не пьяные. Подвыпившие, да. Очень агрессивные и хорошо организующиеся. Это их усилиями стали создаваться коридоры, по которым протаскивали, лапая, девушек. Было очень хорошо видно, как в броуновском движении стали появляться эти коридоры, создаваемые бандитского вида пацанами, которые объединялись, сцепляясь локтями. Стало противно, агрессивно, и мы ушли задолго до основных событий".

По ее мнению, "Голосу" была нужна "протестная картинка"...

Версия, как говорится, имеет право на жизнь. Хотя, как по мне, "конспирологией" тут и не пахнет.

Давайте порассуждаем.

Чтобы "бандитского вида пацаны" объединялись, создавая коридоры, нужна соответствующая подготовка. Найти таких пацанов (судя по всему, не один десяток), провести с ними тренировки, убедить, что им за это "ничего не будет", наконец, укрыть после акции... И сделать это так, чтобы остаться вне поля зрения милиции и КГБ.

Кто в те годы на такое был способен? Иностранная агентура? Ну это даже не смешно.

Конечно, возникает вопрос: почему же о "молодежных беспорядках" в Одессе так быстро сообщили "вражеские голоса"? Ответ простой: иностранцы, проживавшие в гостинице "Лондонская" (тогда она называлась "Одесса"), не могли не обратить внимания на то, что происходит рядом с их отелем. И почти наверняка кто-то из них (а, скорее всего, не один человек) мог позвонить домой, поделиться такой сногсшибающей новостью, благо телефонная связь с заграницей в этом отеле была доступной...

Но лучшим опровержением "конспирологической" версии служит тот факт, что после этой истории вся партийная и правоохранительная верхушка города и области осталась на своих местах.

Просто жизнь изобилует такими поворотами, по сравнению с которыми меркнут самые изощренные "ходы" самых знаменитых драматургов...

P. P. P. S. А сопоставив происшедшее с гороскопом, приведенным в самом начале данного "мемуара", поневоле задумаешься: а, может, и в самом деле ничто не случайно под Луной?!

Александр ГАЛЯС.