Номер 11 (654), 21.03.2003

Пожалуй, незачем напоминать кто такой Петр Лещенко.

Знаменитый эстрадный певец. Исполнитель народной песни "Чубчик кучерявый", классического танго "Черные глаза", фокстрота "У самовара".

Кроме этого, в его репертуаре полторы сотни сольных номеров, напетых не только на американские пластинки фирмы "Колумбия", а также на пластинки рижской фирмы "Беллаккорд-электро", и в Апрелевке под Москвой.

Ведь в перестроечные 90-е годы появились в магазинах гиганты граммофонной фирмы "Мелодия" с записями наиболее ходких эстрадных вещей Лещенко, раньше распространявшихся только кустарными подделками – на рентгеновских пленках или в магнитофонных перезаписях частными любителями.

Личность этого легендарного исполнителя остается мало известной рядовым почитателям его таланта, особенно среди молодежи. До сих пор многие знают его лишь как белоэмигранта, как этакого блатного певца или даже пособника фашистских оккупантов. А что касается последних лет жизни, то тут вообще нагромождение небылиц о том, как с ним расправились чуть ли не на улице в Румынии, где он прожил последние дни, советские военнослужащие. Известно даже, что Петра Константиновича Лещенко коснулся одесский воровской мир, не постеснявшийся протянуть руку к его добру в смутную пору – при румынских оккупантах. Настоящий грубый криминал.

Да, об этом прошел слух сразу после приезда певца в наш город. Трудно было поверить в то, что у такой знаменитости увели... В начале июня 1942 года появилось такое сообщение в "Одесской газете": "У Петра Лещенко, проживающего на Коблевской, 5, неизвестные лица похитили легковой автомобиль системы "Форд" № 263051".

— Грубо поступили одесские жлобы! – так отзывались в Одессе о тех, кто тогда же, как ни странно, бурно принимали певца на его концертах, даже выкрикивая с галерки непринужденно: "Давай, Петечка!"

Похоже, такая простецкая, если не уголовная публика сразу почувствовала в нем своего – ведь недаром тогда ходил слух, что он сам родом с Молдаванки. И неудивительно, что однажды эта же публика на одном из концертов в клубе возле "Привоза" засвистала Петю, когда он стал петь одну или две румынские песни. Такой общественный протест нашего жулья был хорошо слышен даже в домашних репродукторах по всему городу, когда этот злополучный концерт транслировался по радиосети.

Не содействовало ли это странное общение Петра Лещенко с уголовным миром широко распространенному мнению, что в ту пору он сам едва ли не занимался базарной коммерцией, будучи владельцем напару с концертным администратором М. Друзюком продуктовых магазинов? Ведь недаром, как говорили в Бессарабии, у него там было прозвище Шмекер, то есть Делец.

Признаться, какую-то нечистую тень на облик этого певца – исполнителя нежной "Татьяны" или томного блюза "Синяя рапсодия" – бросало и то, что он был активным совладельцем одного или двух ресторанов, в том числе пресловутого "Северного" в Театральном переулке, по-иному "Норда".

Кому доводилось там побывать, были под впечатлением не только от облика метрдотеля в смокинге, встречавшего посетителей у входа, не только тройкой обслуги – вплоть до казачков с предложением зажигалок, и не только лучшего городского джаз-оркестра у сцены, но и выступавшими артистами с танцем "Каучук", фокусником-жонглером или даже цыганским хором во главе с Марией Перля, – вплоть до самого Лещенко в яркой косоворотке и с гитарой на боку вместе с очаровательной подругой Верой Белоусовой, у которой был подаренный им аккордеон "Хоннер". Хотя его раздражали и пьяный звон бокалов, и терпковатый дух шашлыков, и даже нечто подгоравшее снизу - из кухонного подвала, где работала, не смея высунуться наружу, целая поварская бригада со специальными пропусками для ухода в запретный полночный час. Кстати, Лещенко и тут столкнулся с официальной властью, на этот раз наказавшей даже лично его: штраф на 50 марок, как сообщала та же "Одесская газета", за торговлю после 11 часов. И такое пиршество кончилось закрытием ресторана "Норд", когда Лещенко был... мобилизован.

Ведь его – официально подданного Румынии – призвали в армию осенью 43-го года, и он, надев военную форму с лычкой сублокотенента (младший лейтенант), отправился в район военных действий – в Крым. Правда, и там этот коммерческий шмекер очутился при деле: он стал заведовать офицерской столовой, хотя от туда уже доносился переменный гул, воспетый им там же в новом романсе "Крымский ветер" с посвящением жившей в Одессе жене.

(Продолжение следует.)

Виктор ФАЙТЕЛЬБЕРГ-БЛАНК, академик;

Владимир ГРИДИН, журналист.