Номер 50 (1097), 29.12.2011

(Продолжение. Начало
в № # 18-20, 25, 27, 33, 35,36, 40, 42, 46, 49.)

25.

Губком обратил внимание на статью Воскобойникова в "Моряке". Товарищ Хатаевич позвонил товарищу Дейчу - удобно ли боевому командиру РККА, чекисту, выступать в прессе по вопросам какого- то футбола. Но председатель губчека уже сам вовлёкся в странное это внеклассовое занятие. Даже санксионировал создание чекистской команды. Впрочем, вопросов и у губкома, и у губчека было столько, что эта малость погасла сама по себе.

Вообще местная пресса эпохи нэпа охотно помещала материалы о жизнедеятельности и губчека, и футбольных сообществ, об их встречах на площадках (так называли тогда, и довольно долго, футбольные поля), что в дальнейшем несколько облегчило мои изыскания в истории ЧК-ОГПУ, а Бориса Галинского - в истории нашего футбола. Увы, далеко не все подшивки газет того времени пережили следующую мировую войну и одесскую оккупацию. Но очевидно, что тогда всё чаще звучали фамилии Злочевского, Потапова, Пионтковского, Звенигородского, Афанасьева. Читатели- болельщики отыскивали сообщения об успехах Бланка и Фомина, Крахмальчика (иногда печатали - Крохмальчук), Щербакова. Наиболее резонансные встречи имели место в выходные дни и приурочивались к датам. Зрелища были открытые. О заборах, билетах и буфетах ещё и речи не было. Но приносить и распивать не запрещалось. Ситуации и на поле, и в среде болельщиков складывались по-разному. Вплоть до потасовок зрителей с последующим их безотчётным набегом на поле. Эта стихия, ещё бесконечно далёкая от нонишних фанатских рейдов, породила тогда присутствие на матчах одесской милиции. Само собой, милиционерам, попавшим в такой наряд, завидовали их товарищи.

Иногда, впрочем, всё было наоборот: атака-контратака образовывали малокучу на поле, откуда перекатывалась к трибунам и далее. А в сентябре двадцать первого такая ситуация вообще разрешилась вдали от спортивного эпицентра - фонтанские болельщики "Местрана" на трамвае приехали к болельщикам Канавы. Милицейский протокол ярко и своеобразно отражает вульгарную эту драку, в которой фигурирует и наш герой Воскобойников. Правда, многое говорит о том, что оказался он на месте происшествия случайно и вмешался на стороне Закона, дабы не допустить хулиганства. Но в результате из двенадцати потерпевших трое связывали свои травмы лёгкой и средней тяжести именно с действиями чекиста. Прошу, кстати, запомнить мимолётный и отнюдь не самый яркий эпизод в житии нашего отнюдь не святого Георгия. Как ни забавно, именно этот случай через три пятилетки чуть не сыграл роковую роль в его и без того неспокойной судьбе.

Мяч гонял он ногами ещё до того, как гимназические шинель и фуражку сменил на солдатские. Жора не был бы Воскобойниковым, если бы не поддержал создание чекистской футбольной команды "Спартак" и не посвящал свои голы борьбе с контрреволюцией, саботажем и преступлениями по должности. К сожалению, большой каши эта команда не сварила и потому не зацепилась за историю одесского футбола. Но автору доподлинно известно, что Воскобойников и Ко сочетали специфическую свою деятельность с "ногой-мячом". И дело пошло столь споро, что партсоввласть всё же несколько встревожилась.

- Словом, - подмигивал мне Борис Вениаминович Галинский, - появилась инициативная группа, которая принялась координировать эту новую, но уже мощную и многообещающую сферу.

Сам Андрей Иванов, любимец партийно-комсомольской Одессы, именем которого впоследствии были названы улица, завод и даже почему-то драматический театр, возглавил эту новинку. В оргядро вошли Я. Беленький, П. Гецман, А. Романов, И. Рачко и Р. Ленский. Андрей Васильевич Иванов, перегруженный городскими делами, сумел всё же проделать большую оргработу в футбольном направлении. Была утверждена структура, включающая класс высшей лиги "А", классы "Б", "В", "Г" и "Д". Конечно, не обошлось без трений-недоразумений: одесские футболёры не так-то запросто соглашались действовать в каких-то там рамках и системах. Само собой, кто-то подливал масло в сей юго-западный огонь. Так что приходилось порой завершать разбирательство в участке. Но в целом система сработала.

Одеситам-XXI интересно будет узнать, что - по некоторым данным - в первенстве города участвовали... сто команд. Партийная пресса указывала на то, что такое стало возможно лишь по инициативе и под руководством партии. Но Б. В. Галинский хорошо помнил, что на деле всё было наоборот: сначала возродился в Одессе футбол, потом он охватил самые широкие слои населения. А уж после власть включилась в эту сферу. Ну как бы там ни было, а девяносто лет назад Одесса стала футбольным городом. Ветераны в 1970-х сходились на том, что среди одесских команд лидировал вроде бы "Местран". Сильной команда была прежде потому, что её основу составляли портовые грузчики. Эти ребята были сказочно сильны физически. Они быстро восприняли тактическую систему игры, овладели приёмами, сыгрались. "И что удивительно, - вспоминал Б. Галинский, - эти грубияны играли очень зрелищно, это был красивый футбол, захватывающий публику". Вот имена этой команды, которые пощадила история: П. Роман, И. Типикин, В. Котов, И. Клименко, Г. Константиновский, В. Мизерский, А. Кособудский, Н. Кравченко, Л. Чернобыльский, Г. Бланк, А. Садкевич, Т. Коваль, Р. Коген, В. Прокофьев, С. Осипенко, В. Зинкевич.

В центре внимания города находилась и команда канатчиков. Имя одного из её игроков - Саша Штрауб - было буквально у всех на устах. Не менее популярен был его товарищ Антон Жук - через четыре года это имя прогремело на всю страну: благодаря ему и его товарищам одесситы сыграли вничью со сборной СССР!

1921-й - не только одесский, но и всеукраинский год футбольного прорыва. Явление это до того захватило умы и сердца, что начальство санкционировало впервые в истории чемпионат Республики. В августе 1921 одесситы провожали своих кумиров в Харьков, на первое в истории футбольное первенство Украины. Восемь городов советского социалистического, хоть и всё ещё независимо-суверенного государства Украина, прислали свои команды на сей форум. Интересно, что в ЦК КП(б)У и КСМУ уже к июлю были сформированы подотделы (в дальнейшем - секторы) по физкультуре и спорту. Это был прообраз будущих исполкомовских отделов, управлений и главных управлений, республиканских и Всесоюзного комитетов по физкультуре и спорту. А тогда два инструктора этого направления участвовали в работе одесского партактива в конце июля. Трудно сказать, какое конкретное отношение имел к этому форуму наш Жора, но руководство одесской ЧК получило, среди прочих, и политдонесение о том, что сотрудник Воскобойников в клубе имени товарища Либкнехта возмущался относительно рекомендаций Одессе не выигрывать у столицы. Насколько точен был автор информации, имел ли место такой харьковский совет Одессе вообще и он ли сказался на результате? Борис Вениаминович пожимал плечами. Но что ЦК партии и, соответственно, комсомола к концу того странного лета уже вполне серьёзно воспринимали само явление футбола - совершенно точно. Между прочим, одесситам досталось серебро; заняли второе место, уступив лишь Харькову.

Интересно, что в августе следующего, 1922-го, был организован и проведен в Харькове футбольный турнир - в рамках Первой украинской Олимпиады. В полуфинале одесситы показали кузькину мать Киеву (5:2), опять встретились с Харьковом. И опять проиграли. Пафос гражданского гнева команды и возмущение болельщиков заставили высокое начальство опротестовать матч и санкционировать переигрыш. Увы, победил опять Харьков.

1923-й добавил масла в огонь: чисто случайно, по жеребьёвке, в стартовом матче Первой Всеукраинской Спартакиады одесситы опять лицом к лицу встретились на площадке с харьковчанами. Газеты назвали состав одесситов сильнейшим. В сборную города вошли игроки "Местрана" Иван Типикин (вратарь), два Васи - Котов и Зинкевич, Андрей Садкевич, два Арона - Коган и Шевидов, Петро Роман, Лёва Чернобыльский, Витя Пусик, Валетин Прокофьев, Сашко Злочевский. Но матч закончился еще до конца первого тайма. При проигрыше со счётом 0:1, после гола со штрафного, одесситы демонстративно покинули поле. Это, пожалуй, было новинкой. Во всяком случае, в отечественном футболе. Харьков стал каким-то проклятием: и в 1924-м, в финале Второй Всеукраинской Спартакиады одесситам выпало играть со сборной новой столицы. И, расколотив Донбасс со счётом 0:1, опять... да- да, проиграли Харькову.

26.

Впрочем, Одесса не была бы таковой, если бы и на этом чистом- ясном солнце не появились пятна. Следует заметить, нэп видоизменял потихоньку и эстетику одесской жизни. Как грибы после дождика, кругом появлялись не только ювелирные магазины, рестораны с грудастыми дамскими оркестрами и меблированные комнатки с таинственной аурой. Одесситы обнаруживали вкруг себя пивные, закусочные, рюмочные, паштетные заведения. В тёплое время в местах народоскопления бойко сновали голосистые реализаторы мороженого, сельтерской, леденцов анилиновых оттенков. Хорошо шли подкрашенные фотооткрытки "Люби меня, как я тебя!", "Лучше вспомнить и взглянуть, чем взглянуть и вспомнить".

Вернулась и расцвела махровым светом такая забытая штука, как реклама. В стране, которая пропустила всё сущее через мясорубку трёх войн и стольких же революций, рекламировать было нечего и незачем. Не успевали на Большой Арнаутской шепнуть про выдачу селёдки по номерам, как очередь заворачивала на Малую Арнуатскую. Одесситы задавали друг другу загадки типа: "Что это такое - длинный хвост, горящие глаза и маленькие яйца?" И сами же отвечали: очередь на Ришельевской за яйцами по пятьсот тысяч рублей. Ведь ничего же не было - ни еды, ни обуви, ни дров, ни одежды. И вдруг, как уже неоднократно подчёркивал неделикатный автор, как из-под земли появилось всё. Соответственно, появилась и реклама. И не то что местные халтурщики, сам первый поэт революции подрабатывал стишками типа "Таких конфет не было и нет. Готов сосать до старости лет", "Нигде кроме, как в "Моссельпроме"...

Всё это стало приметой и футбольных встреч. Кроме того, выход на люди уже требовал известного минимума командной экипировки. В местной прессе стали появляться публикации о поддержке заграничных команд крупными торгашами- предпринимателями, делающими на этом свой гешефт в виде рекламы и торгобслуживания матчей. Чрезвычайно восприимчивые к советским средствам массовой информации, одесские нэпманы приняли сие как рекомендацию власти. И довольно быстро (бизнес, не нами замечено, вообще реактивнее державы), вкруг самодельных площадок с самодельными посадочными местами стали появляться профессиональные палатки, будки, точки, лотки и вообще заведения. Тут уже можно было угоститься пивком, водочкой, винами, закусить пирожками с мясом, ливером, тюлечкой- колбаской, угостить дам и детей мороженым, пирожными. Папиросы, спички и газеты - само собой. "Ситро" и Бог знает что ещё. Очень быстро выяснилась лёгкая и прямая выгода такого обслуживания трудящихся.

Я это всё к тому, что пришла пора сей поэме дать ещё одного героя. Материальные проблемы команды "Местрана" взялся решать некий гражданин, которого Одесса уже давно считала прелюбопытнейшим субъектом. Имею огромное удовольствие представить: Френкель Нафталий Аронович.

(Продолжение следует.)

Ким КАНЕВСКИЙ.