Номер 44 (737), 05.11.2004

ВРЕМЯ ВСТРЕЧИ ИЗМЕНИТЬ НЕЛЬЗЯ

(Продолжение. Начало в №№ 42-43.)

Как я уже писала в предыдущем номере "РПФ", по поводу спектакля "Лист ожиданий" я не стала бы "в воздух чепчики бросать", но все же считаю эту постановку удачей Русского театра. Живой спектакль с живыми диалогами, точными психологически и лексически достоверными в контексте происходящих событий. Можно много говорить о том, что Александр Мардань – автор пьесы – перенес в нашу действительность события пьесы Б. Слейда "Каждый год в то же время".

Греха в этом лично я не вижу. Никто же не ставит в упрек Данелия, что француз, герой повести (и поставленного по ней фильма) "Мой дядя Бенджамен" превратился в грузинского врача Бенджамена Глонти из замечательного фильма "Не горюй". И Буратино ничуть не хуже, а на мой вкус даже лучше, Пиноккио и так далее.

Нет, пьеса А. Марданя не лучше пьесы Слейда. Намного слабее выписан характер героини. Нет в её характере, в её взглядах на мораль, на жизнь, на политические перемены, наконец, ощутимых изменений, а ведь зрители видят её на протяжении 30 лет. И хотя в соответствии с модой меняются наряды, но имидж героини существенно не меняется. Это обедняет роль Веры, которую в спектакле исполняет Татьяна Маркова, исполняет достаточно достоверно и органично в пределах заданного образа.

Можно было бы и далее проводить сравнительный анализ слейдовского первоисточника с интерпретацией Марданя, но не стоит. Не стоит хотя бы потому, что герои Марданя оказываются ближе нашим зрителям, ситуации, в которые они попадают, до боли нам знакомы, характеры узнаваемы (оговорюсь: не уверена, что отсутствие в Одессе воды после нуля часов и веерное отключения света вызовут в других городах такой же шквал аплодисментов, каким награждают ситуацию одесситы).

Введение зрителей в атмосферу спектакля, в атмосферу конца 50-х начала 60-х годов пусть и не оригинально, но действенно. Авторы переносят публику в былые годы, так сказать, на волнах эфира, прокручивая радиопередачи "во времени назад". Вообще проход по городам и временам задуман и выполнен режиссером – народным артистом России Йосифом Райхельгаузом и художником-постановщиком Марией Трегубовой очень удачно. Оберточная бумага, срываемая со щитов из которых собирается интерьер очередного номера гостиницы, где каждый год встречаются герои, ассоциируется с покровами, спадающими год за годом с прошлого, пока не обнажится настоящее. Йосиф Райхельгауз сумел наполнить спектакль действием, спрессовать его, введя персонал гостиниц, который не только динамично меняет декорации, но и пластически характеризует время (хореографические номера артистов театра "Тур де форс" поставила балетмейстер Юлия Пурина).

Самой большой удачей спектакля я бы назвала работу заслуженного артиста Украины Геннадия Скарги, исполнившего роль Кости. Думается, что не случайно А. Мардань дал своему герою имя, ассоциирующееся с образом одессита (помните, "Наш Константин берет гитару..."?)

Г. Скарга сумел создать образ одессита, сыграв не Жёру, не традиционно опошленный персонаж, а одесский характер, одесский кураж, одесский, говоря по-модному, драйв. Ему не понадобилось смягчать шипящие, чтобы зрители поверили – это наш, это одессит. Легкость, пластичность, акробатичность, обезоруживающая искренность в каждой фразе, прорывающаяся сквозь наносную браваду глубина, – вот образ, созданный Геннадием Скаргой.

На развороте програмки Йосиф Райхельгауз в своей "Арии незванного гостя" ("незванный" – это шутка, поскольку ставить спектакль Й. Райхельгауза пригласил автор пьесы – А. Мардань) пишет: "Где бы ни жил я, и что бы ни делал" – хотел поработать в Одессе!" Это не удивительно. Ведь Йосиф был, как он сам признается, обыкновенным одесским мальчиком. Случай привел его в Русский театр, "с приступочки бокового входа которого, он вышел в мир". Мир столичных театров.

И вот снова Одесский русский театр, он ставит пьесу, пусть не об Одессе, но об одессите (и о его возлюбленной, о любви, о неслучайности случайной связи, о прочности узлов, которые порой завязывает жизнь...). Но остается ощущение, что режиссер все же поставил спектакль о городе своего детства и юности или, по крайней мере, посвятил его Одессе так же, как посвятил этот труд "памяти своего первого театрального учителя великого и скромнейшего Михаила Борисовича Ивницкого" – художника, сценографией которого восхищались не только мы, одесситы, но и москвичи, и петербуржцы, словом, все те, кому выпало счастье видеть его постановки.

(Продолжение следует.)

Елена КОЛТУНОВА.

Фото Л. БЕНДЕРСКОГО.