Номер 28 (1517), 10.09.2020
(Продолжение. Начало в № 27.)
Что на деле удалось местной компартии, так это отбить у людей интерес к религии. На фоне тотального поклонения богам в соседних странах Вьетнам во второй половине прошлого столетия стал почти атеистичным. В Ханое с полтысячи храмов, но многие из них сегодня скорее памятники прошлых времен. Да и по размерам они невелики. Хотя есть среди них очень интересные. В XII–XIII веках приверженность буддизму привела к массовому строительству храмов, пагод и монастырей. Их украшали изображениями священных животных — дракона и феникса, единорога и черепахи, а также фигурками рыб, мышей, журавля и тигра, олицетворявших разные стихии. В любом храме вы найдете также вырезанные из дерева и ярко раскрашенные символы богатства и образования (например, тыкву и веер, флейту и меч, гонг и корзину цветов), а также отборные фрукты, которые верующие приносят в дар богам.
Совсем недалеко от площади Бадинь в небольшом скверике за музеем Хо Ши Мина находится храм, считающийся ровесником столицы. Миниатюрное сооружение называют Пагодой на одном столбе. Посреди крошечного водоема устроен этот храм в форме стилизованного цветка лотоса. Здесь Будда предстает в женском образе и, говорят, поэтому очень популярен у прекрасной половины города.
Другой древний храмовый комплекс (основан в 1070 году) раскинулся на обширной территории. Этот храм Конфуция фактически стал первым высшим учебным заведением во Вьетнаме. Почти восемь столетий здесь была школа для госслужащих. Каждый год только один ученик мог получить важный пост в стране. Остальные либо продолжали обучение, либо шли на незначительные должности. Этот храм, в который заходишь через старинные арки из камня, испещренного резьбой, состоит из целого ряда построек и идущих друг за другом обширных дворов. Пагоды, места для созерцания, ритуальные камни и фигурки животных, искусно высаженные деревья — многое здесь напоминает Запретный город в Пекине. Тот же китайский стиль и выверенные пропорции. Удивительная тишина и умиротворение посреди огромного, круглосуточно жужжащего мегаполиса...
Между крепостью и Красной рекой (Хонгха) примостились самые старые кварталы-муравейники. Клубок извилистых улочек можно рассмотреть изнутри только в двух вариантах — пройтись пешком или нанять велорикшу. Ради экзотики мы выбрали второе. Уже сидя на прыгающем подо мной сиденье под балдахином, я понял, что в этом хаосе может кое-как ориентироваться только местный профессионал. Мой водительский стаж исчисляется десятилетиями. Ездить приходилось на разных автомобилях в очень непростых условиях. Но в Ханое за руль не сел бы. Уму непостижимо, как они умудряются не попадать в аварии. На каждом метре что-то движется. Хаотично. Без правил. Наискосок. Наперерез. Поперек общего потока. За час езды в тряской коляске велорикши я предполагал возможность нашего столкновения с другими участниками этого шоу как минимум дважды в минуту. Все обошлось. Машин, правда, в этих узких улочках почти нет. Они предпочитают широкие магистрали, коих в столице тоже достаточно. Но в старом городе на чем только люди не ездят! От антикварных велосипедов с деревянными рамами до новеньких мотоциклов, на которых умещается вся семья из четырех-пяти человек.
Поглядывая на движущиеся вокруг нас угрозы, я, конечно, в первую очередь старался впитать атмосферу места. Скорость нашего полета была невелика. Удавалось рассмотреть детали колоритной обстановки. Узенькие тротуары. Вплотную к дороге на низких пластиковых стульчиках сидят люди с мисками и палочками в руках. Наслаждаются самой дешевой здесь уличной едой. Лапша в бульоне. Рис в разных вариантах. Блинчики из рисовой муки с разными начинками — от трав до сладостей. Маленькие лавчонки и миски с едой источают пряные ароматы. Все это смешивается с выхлопными газами мопедов и запахами из мастерских, где чинят домашнюю утварь, раскрашивают деревянные предметы. Мелькают компактные витрины магазинчиков, густо нафаршированных всякой всячиной для небогатой публики. Одежда и обувь, игрушки и электроприборы, бог знает что ручной работы. И снова лавки с продуктами и напитками. Над всем этим вдоль стен обшарпанных домиков вьются замысловато скрученные гирлянды проводов. По мостовым грохочут тележки разносчиков. Людской гомон сливается с шелестом велосипедных шин...
Часовой прогулки по улицам, сохранившим свои древние названия, мне хватило, чтобы в какой-то мере ощутить этот город. Потом поинтересовался, есть ли у лабиринта перевод на понятный нам язык. Все оказалось просто. Бывшие ремесленные улочки назывались Веерной и Пеньковой, Парусной и Шелковой, Кувшинной и Ювелирной, Хлопковой и Персиковой. И так далее почти до бесконечности. Ибо артериям сим нет числа...
За пределами лабиринта сразу ощущаешь иную атмосферу. Здесь просторные площади и проспекты. В небольшом сквере — памятник борцам против французских колонизаторов. Поблизости — одно из самых живописных озер, которых немало в черте города. Но это особое. Оно вошло в легенду и называется Озером возвращенного меча. Суть в том, что в годы оккупации страны недобрыми соседями гигантская черепаха поднялась из глубины озера и дала императору меч, которым тот прогнал завоевателей. После этого черепаха вновь всплыла и забрала меч на хранение. Повоевал — и хватит! Нынче посреди озера на островке имеется крошечный храм с чучелом черепахи. Не такой гигантской, как в легенде, но все же!
Сама история с мечом и черепахой так популярна у вьетнамцев, что они культивируют эту тему всеми возможными способами. Совсем рядом с озером мы зашли на вечернее представление кукольного театра. Нет, это был не детский спектакль. Давали традиционное представление театра на воде. Что это такое? Перед вами вроде обычная сцена, но заполнена она водой. У входов в кулисы примостились музыканты с национальными инструментами и дама неопределенного возраста в шелковых одеждах, что-то напевающая и изредка весело восклицающая. При этом на воде разворачиваются всякие события с участием довольно крупных деревянных фигурок. Управлять ими непросто. До занавеса, за которым скрыты актеры, неблизко. Разыгрываются фольклорные истории. В том числе легенда о черепахе и мече. Когда загорается свет в зале, к своим персонажам присоединяются люди в комбинезонах и высоких резиновых сапогах. Мутная вода доходит им выше колен. Следуют аплодисменты разноязыких туристов. Похоже, местных тут нет. Они все это уже видели...
Такие театры на воде мы встречали потом и на открытых площадках вблизи причалов на реках и озерах. Очевидно, это действительно популярный жанр. Хотя вместе с французами в страну пришла европейская культура. Был построен оперный театр, музеи, католические храмы, изменившие облик столицы. Полтора столетия назад на месте ветхого буддистского храма возвели кафедральный собор Святого Иосифа, по стилю напоминающий парижский Нотр-Дам. Вокзал и первую ветку железной дороги тоже построили французы. Так же как и ряд предприятий, давших толчок развитию экономики Вьетнама. Для будущих работников открывали профтехучилища, школы искусств, приобщили их к работе с красками в технике европейских мастеров.
При этом Вьетнам долгое время был очень уязвим во многих сферах повседневной жизни. Пришедшие к власти коммунисты пытались улучшить быт людей. Но еще двадцать лет назад многое распределялось по карточкам. Мяса, например, можно было получить 200 граммов в месяц на человека. Важной задачей было в условиях бесконечных войн обеспечить народ хотя бы необходимым количеством риса. Для примера скажу, что сегодня Вьетнам собирает по три урожая риса в год и часть его экспортирует. Для страны это реальное достижение. Тем более если учесть, что по численности населения они тринадцатые в мире.
Наш гид вспоминал свое военное детство. Рассказывал, как они со старшим братом по ночам переносили мешки с рисом, как ходили маскировать рисовые поля и дорогу на Хайфон, из порта которого в столицу шли необходимые грузы. Маскировали для того, чтобы при бомбежках с воздуха американцы не видели цели. Мальчишки мерзли в полях, знали, как нейтрализовать укусы змей, как под плотным брезентом развести огонь и подогреть еду, не выдавая своего местонахождения. А ведь Ханой и окрестности утюжили бомбами нещадно. Только сплоченность и воля позволили тогда вьетнамцам выстоять и сохранить суверенитет. Ну и, конечно, солидная военная и материальная помощь Советского Союза, Китая и стран соцлагеря.
Несмотря на опустошительные войны, страна не лежит в руинах. Наверное, она продвинулась бы вперед быстрее. Ведь смог же Вьетнам в течение 90-х годов прошлого века создать ежегодный рост ВВП в 9 процентов, развив многие отрасли производства. Кстати, именно Северный Вьетнам с центром в Ханое обеспечил тогда работой миллионы людей. Доля промышленности в экономике страны превысила 40 процентов, почти столько же приходится на сферу услуг. И это в некогда аграрной державе. Именно в столице чувствуется напряженный ритм бесконечного движения.
Но не Ханоем единым живет страна. Это понимаешь, едва покинув черту города...
...Ранним утром выехали из Ханоя. Город уже не спал. Движение еще не было таким плотным, как в разгар дня. Довольно быстро пронеслись по магистралям, ведущим к морю. Отблески водной глади мелькали повсюду. Казалось, что все окружено водой. Хотя 80 процентов территории Вьетнама занимают разных высот горные массивы, люди издавна селились вблизи водоемов. Вдоль них и к ним проложены основные дороги. Поэтому и создается впечатление, что воды очень много.
Впрочем, страна вовсю использует водные пути. В глубинке они куда надежнее сухопутных. Свыше пяти тысяч километров судоходных рек несутся к морям-океанам. На протяжении всего морского побережья (а это приблизительно три тысячи километров) за тысячелетия обустроили десятки больших и малых портов, причалов, бухточек, куда могут зайти катера, рыбацкие лодки и примитивные суденышки под косыми парусами. Вся вытянутая вдоль моря страна условно делится на три крупных района — северный, называемый местными Бакбо (бывший Тонкин), центральный Чунгбо и южный Намбо. В самом узком месте расстояние между границей и морем всего 46 километров, в самом протяженном — свыше шестисот. Это в северном регионе, откуда мы стартовали.
(Продолжение следует.)
Аркадий РЫБАК.
Фото автора.
Чотиритомник дорожнiх записок
Аркадiя Рибака
пiд назвою
"Чи добре там, де нас немає?"
можна придбати
в редакцiï газети "Порто-франко"
(тел.: 764-96-56, 764-95-03, 764-96-68)
i у Всесвiтньому клубi одеситiв