Номер 44 (634), 25.10.2002

Говорят, в походке, фигуре, во взгляде человека, познавшего море, отдавшего морским вахтам часть жизни, остается что-то непередаваемо особое На улице Пушкинской мне повстречался одессит, как раз оказавшийся моряком. Да еще и фотолюбителем.

Разговорились о фотовыставках, о фотомастерах.

— Вы помните Михаила Рыбака? – спрашиваю его.

— Как же, как же, прекрасно помню, – ответил мой собеседник. – Более того: когда-то мы с ним дружили. В 1963 году в фотоклубе "Одесса", еще набиравшем известность, мы познакомились и подружились. Помню его веселым, жизнерадостным. Снимали мы тогда аппаратурой без автоматики, я "Зенитом", у него, помню, были на вооружении тоже "Зенит", а еще гэдээровская "Практика", широкопленочная "Москва". Нередко вдвоем бродили в поисках интересных кадров не только по городу, забирались на Хаджибейский лиман, на Буялык. Кроме шосткинской черно-белой пленки благодаря Мише удавалось пользоваться немецкой ОРВО. В праздники выходили на демонстрации и нередко он брал с собой своего сынишку, учил его фотоискусству. Нередко о точках съемки мы спорили, но Миша был мне хорошим учителем, товарищем и другом. С 1965 года я стал ходить на судах в загранплавание. Постепенно побывал во множестве стран мира – в Европе, Азии, Африке, Америке... И тут опять мне на выручку пришел Михаил Рыбак. Он ведь до бесконечности был влюблен в морскую тематику и мог подсказать, как подготовиться к съемке. Помню его эмоциональный рассказ, как, по его мнению, следовало снимать дельфинов, а еще – природу Южной Африки, Японии. Позже, когда я показал ему свои контрольки 9 на 14 сантиметров, он надоумил меня готовить персональную выставку. И где – в Индии!

Сколько его помню, всегда был в поиске интересных точек съемки, и это привлекало внимание многих его коллег и фотолюбителей. Все мы с интересом ждали свежих газет – там часто были не один-два снимка – целые серии, благо, Миша был хороший рассказчик. И хорошо владел пером.

— Владимир Иванович, а что Вам запомнилось из его выставок?

— Это был Репортер с большой буквы. Я не припомню постановочных кадров: он ловил момент, взгляд, характер. Ему хорошо давались и спорт, и портрет, и будни моряков.

Владимир Кушнир, мой собеседник, хорошо знаком с этими буднями. Вначале матросом, затем боцманом он ходил на сухогрузе "Ясиноватая", на контейнеровозах "Франц Богуш" и "Москаленко", участвовал в фотовыставках в девяти странах мира. Его снимки публиковались в разных изданиях, в том числе и в Одессе.

— Незадолго до его ухода звоню ему домой, слышимость была плохая, чувствую, он размышляет: чей это голос? Но стоило мне напомнить о море, как он тут же: "Так это же Володя-моряк!" Так он запомнил меня. Помню, беспокоился, мол, вышли уже его фотоальбом и книга "Записки фоторепортера", готова новая рукопись, а на издание нет денег...

Мы расстаемся. Владимир – один из массы людей, каждому из которых досталась частичка души Мастера фотоискусства, дружелюбного человека, – сегодня огорчен так же, как и год назад. Годовщина ухода Михаила Борисовича... "Мы будем помнить о нем всегда", – произносит старый моряк.

Леонид БЕНДЕРСКИЙ.

На фото И. ЧЕРЕВАТЕНКО – Михаил Рыбак на 5-летнем юбилее газеты "Порто-франко" (1996 г.)