Номер 33 (978), 28.08.2009

Александр де Рибас в своей книге "СТАРАЯ ОДЕССА" усматривает символическим для одесситов обстоятельством то, что четверо молодых идальго, или мушкетеров, или просто четверо молодых авантюристов - искателей приключений, вытесненных из Европы французской революцией, - де Рибас, де Волан, Ришелье и Ланжерон - встретились на одном корабле "под стенами знаменитой крепости" - Измаил. Встретились, сблизились и подружились, а повивальной бабкой их счастливой российской судьбы была Одесса, устроителями которой они стали.

Графу Ланжерону в этой великолепной четверке было уготовано сменить своего друга, герцога де Ришелье на посту одесского градоначальника. При де Ланжероне было учреждено в Одессе порто-франко, так много давшее городу.

Прежде чем говорить о том, что дало порто-франко строящемуся молодому городу-порту, еще пару слов о генерале Ланжероне. Он не был эмигрантом: Ланжерон служил в русских войсках с разрешения своего короля. Ну а участвовать в войне 1812 года против Наполеона - это стало для графа де Ланжерона делом чести. Так он стал генералом и героем Отечественной войны, оставшись на русской службе и связав свою жизнь с Одессой, женившись на одной из сестер Бриммер (вторая сестра была замужем за майором Аркудинским, сподвижником де Рибаса при нападении на турецкую крепость Хаджибей).

А теперь вернемся к порто-франко. При преемнике Ришелье Ланжероне (преемник - тот, кто продолжает работу предшественника) Высочайшим указом было учреждено в Одессе порто-франко, осуществленное в 1819 году, так как все указы в ту пору исполнялись - это во-первых, а во-вторых, - Ланжерон относился к Александру I с большим пиететом. Об этом он сказал А. С. Пушкину (на французском, конечно): "...Вот как он мне писал (Александр - А. Ш. ); он обращался со мною как со своим другом, все мне поверял, зато и я был ему предан. Но теперь, право, я готов развязать мой собственный шарф".

Об этом разговоре Александр Сергеевич упоминает в своем Кишиневском дневнике, начатом в 1821 году (запись от 21 мая 1834 г.).

Указ Александра I воспоследовал в году 1817, а порто- франко "было учреждено" в году 1819-м, когда были закончены работы по обнесению города рвом и по устройству Херсонской и Тираспольской таможен для пропуска за черту порто-франко оплаченных пошлиною товаров.

Как мы уже писали, порто-франко просуществовало до 1849 г. За это время Одесса стала складочным местом для иностранных товаров, распространявшихся отсюда не только в Россию, но путем транзита и в Австрию, а через Кавказ - и в Персию (Иран). Само собой, Одесса была надежным транзитом и никаких сбоев (как сейчас мы видим) не допускала.

Однако значительно сократился привоз русских товаров, да и промышленность города сравнительно слабо развивалась, за исключением мукомольной отрасли, соляного дела и сахарно- рафинадного производства. Впрочем, в 1818 году начала свои действия Одесская контора государственного коммерческого банка, которая во многом сглаживала острые углы и способствовала развитию торговли.

Но особенно способствовало и развитию города, и дальнейшим успехам порто-франко 30-летнее управление Новороссийским краем и Одессой графом, а затем князем М. С. Воронцовым (1823-1855). Советские литературоведы (да и историки тоже) считали "наиболее искусной в своей нетрадиционности" эпиграмму Пушкина на светлейшего князя Михаила Семеновича (В. Васильев). Однако в преддверии 210- летия замечательной даты - дня рождения Александра Сергеевича - надо откровенно сказать о его трагической описке-ошибке: кто знает, как бы сложилась судьба поэта, если бы два исторических мужа не побили горшки, как говорят в народе. И саранча бы не села, а полетела в другое место, и поэт не очутился бы в Михайловском, а уехал - как мечталось - за границу... Впрочем, была между ними еще Элиза, Елизавета Ксаверьевна Воронцова, урожденная Браницкая... Потому не будем гадать на кофейной гуще, а лучше обратимся к прозе жизни - к экономике, к цифрам... Упреки в адрес Пушкина в данном вопросе уже становятся общим местом.

А теперь несколько цифр - в наше время без цифири не обойтись, хотя бы на уровне все поднимающихся коммунальных платежей. Обороты внешней торговли при Воронцове росли особенно быстро: в 1822 году вывоз 3.745.000 р., привоз 2.062.000 р.; в 1832 году вывоз 6.438.000 р., привоз 3.668.100 р.; в 1842 году вывоз 10.289.000 р., привоз 5.170.000 р.

Главную роль в экспорте играл хлеб (более всего пшеница). Главнейшие статьи импорта (привоза) - мануфактурные изделия, сахар, напитки, фрукты, каменный уголь.

И, наконец, один из главных показателей прогресса или регресса (по которому сегодня проигрывает не только Одесса, но и вся Украина) - рост населения: если в 1832 году в Одессе насчитывалось до 60.000 жителей (более ранних данных энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона не приводит), то в 1849 году - в год завершения действия порто-франко при Воронцове - их стало 86.729 человек.

Довольно быстро шло развитие Одессы и в последующие годы правления М. С. Воронцова.

Вот так выглядит сегодня порто-франко с высоты прожитых лет. Теперь политики и политэкономы ошибаются значительно чаще и больше, чем поэты. И это, безусловно, весьма не комильфо, как говорили французы. А если говорить по-русски, то ни к черту не годится. Ни правители-политики, ни их ошибки. Потому как бьет по населению всех городов и весей. А если опять вернуться к франко-российской лингвистике, то не лишне вспомнить, что первым шагом Воронцова в так называемой административной реформе был перевод всего своего чиновничьего корпуса на русский язык: до него и при де Рибасе, и при Ришелье, и при Ланжероне (он говорил по- русски, но очень плохо) изъяснялись на французском. Я уж не говорю об одесском бомонде. Так что этот англоман, этот "полу-милорд, полу-купец" воистину не был ни "полу- невеждой", ни "полу-подлецом", а был истинным мудрецом...

Получился как бы незатейливый каламбур, за что мы приносим свои извинения и перед читателями, и перед светлой памятью А. С. Пушкина. Ведь главная наша тема - ПОРТО- ФРАНКО, а все остальное - производное от нее, поскольку, как говорится, из песни слова не выкинешь...

Анатоль ШАХЛИЕВИЧ.