Номер 23 (1555), 12.08.2021

Судовая работа требует не только знания специальности, но и умения встроиться в судовую жизнь. Так практика на "паровике" началась с... чайника.

Нас откомандировали на танкер, благо зашедший в Одесскую нефтегавань.

Морячки на радостях разбежались по домам. На вахте скучал только 4-й механик.

Вахтенное время с 8 до 12 называется "прощай, молодость", или пионерская вахта. 4-й механик Щукин был отнюдь не юного возраста, но карьеру не сделал из-за своего пакостного характера. То, что он страдал от своей неуживчивости — полбеды. Но он же заставлял страдать и нас, двух необкатанных салаг.

Машинное отделение, как елка гирляндами, было перевито трубами в серебристой изоляции. На высокой ноте вибрировал турбогенератор. Остальные механизмы остывали, нагревая атмосферу до 45 градусов.

В этом плавучем филиале экваториальной Африки свежо было только возле пульта управления, куда были направлены жерла кондиционеров. Там же на проволоках, загнутых крючками, висел чайник. Старый, извлеченный из кунсткамеры допотопной утвари, он покачивался, как запретный плод. На его помятых временем боках выступала испарина целительной прохлады. Щукин наклонил носик, по-скандальному широко раскрыл рот, и живительная струя полилась в его нутро, словно в воронку. Как он пил, не понятно. Только кадык обозначал глотки, проталкивающие воду.

— А кружки нет? — спросил я.

— Так пей. По-морскому, — проворчал механик с подковыркой.

Первая же попытка закончилась тем, что вода пролилась на щеки, потекла по подбородку. Он того и ждал:

— Ты шо сюда, морду мыть пришел? — спросил он с ехидцей. Я отступил. К чайнику подошел Валек. Он решил переиграть ситуацию и обхватил алюминиевый носик губами. Щукин восторжествовал:

— Это не леденец, чтоб его сосать. А, может, дать соску? — И уничижительно произнес. — Тьфу на вас. В общем, я пошел в каюту. За старшего — Женя. Попробуйте только его не послушать!

По дороге он обернулся и подозрительно лукаво подмигнул своему машинисту. И впрямь воспитание чувств с уходом Щуки не кончилось. Женя был родом из Новороссийска, и в Одессе ему спешить было некуда. Он актерствовал, важно прохаживаясь около пульта, и менторски разглагольствовал:

— Мы попали в шторм. От качки расшатался фундамент котлов. Ждем ремонтников. А пока нужно тщательнейшим образом следить, чтобы котлы не разошлись. Поэтому нужно каждые 5 минут измерять между ними расстояние. Это — ваша задача. И пока меряете, о том, чтоб сойти на берег, забудьте. На мамины пироги пойти не получится.

С этим он дал промасленный брус, видимо, приспособленный для таких флотских шуток, потому что деревяга в аккурат была по длине от стенки одного котла до кожуха другого. Мы приложили брус раз, два и поняли, что нас беспринципно разводят. Вспомнился курс инженерной психологии: самое печальное на флоте это попасть на язык экипажу. Бойтесь быть смешными.

— Они нам делают волны, — процедил Валек сквозь зубы.

— Идем на волну, — процедил я, как отзыв на пароль.

Жени не было. Наверное, пошел к Щуке, и сейчас эти маслопупы потешаются над нашим мартышкиным трудом. Зато в слесарную мастерскую можно было войти незамеченными. На щите висела ножовка: режем! Мелкие зубчики певуче впились в древесину, волокна похрустывали, как Буратино луковкой, уступали железному напору инструмента. И вот мы аккуратно смели опилки, натерли промасленной ветошкой свежий торцевой срез, водрузили ножовку на место. Сосновое мерило стало короче на толщину двух пальцев: Валека и моего.

Дальше все было просто: мы позвали Щуку. Он глупо хлопал глазами, соображая, как такое могло произойти. Потом в сердцах обругал Женю, по недогляду которого не состоялась комедия. И примирительно буркнул нам: "Ладно, хохмачи. Валите на фиг домой до утра".

Морские истории рассказал Владислав КИТИК.