Номер 36 (1525), 5.11.2020

В жанре "ужасная история" решен спектакль по мотивам Михаила Булгакова "Собачье сердце", выпущенный Украинским театром. История и вправду жесткая и требует жестких постановочных ходов, которых как раз и ожидали театралы от нового главного режиссера Максима Голенко (предыдущая работа на одесской сцене — "Энеида-XXI"). Надо полагать, в жизни театра начался новый этап, и пусть он обернется качественным рывком вперед. Судя по "Собачьему сердцу", труппа обрела руководителя, ценящего индивидуальность каждого актера, умеющего проявить ее на сцене. Пусть так будет и дальше, не хотелось бы обмануться.

Автором инсценировки стала Лена Лягушонкова, и в целом украинский перевод лег в актерские уста органично. Как вы помните, сперва экспериментатор со скальпелем приютил бездомную собачку, и зал видит события словно глазами Шарика: люди движутся спиной вперед, подобно тому, как пес читал вывески на магазинах наоборот, подходя с правой стороны. Почему с правой? Слева из открывшейся двери мог появиться дворник или повар и лишний раз обварить кипятком или стукнуть чем-то собаку, а так еще был шанс отступить за открывшуюся дверь... Животное существует в мире-перевертыше, где все не то, чем кажется. И профессор Преображенский (заслуженный артист Украины Игорь Геращенко) не столько врач, сколько опасный маньяк, калечащий жаждущих обрести вторую молодость состоятельных дам (яркая, гротескная работа Аллы Бродской) вживленными яичниками обезьяны. Безвинную собаку он пригреет с задней мыслью пришить ей семенники и гипофиз человека, а донором становится балалаечник Клим Чугункин, спившийся пролетарий. Сей кадавр и наделит приличного зверя самыми жуткими наклонностями. Поддерживать всякую гниль, реанимировать отжившее — вот чем стал заниматься ученый, которого вроде бы весь мир считает светилом.

Пока пес в шкуре, то есть в облике гибкого и подвижного артиста Владимира Романко обживает профессорскую квартиру, является управдом Швондер со своей сворой единомышленников (будут и рычание, и лай, и намордники, только что углы гостиной не загадят). Волшебной тенью впорхнет на сцену танцовщица Айседора Дункан (Алина Катречко), которая у себя в ванной, возможно, режет кроликов (ушастый кролик тоже прилагается), а профессор не уступит под уплотнение операционную, ибо привык использовать все комнаты по назначению. Но ведь Швондер (Роман Федосеев) сам явно только что вылез из какой-то конуры, снобизм ученого его бесит. Жировкин (Сергей Ярый), Пеструхин (Егор Карельский) и Вяземская (Ирина Бессараб) начинают следить за квартирой, вести сеансы звукозаписи и ждать момента, когда можно будет вцепиться в глотку интеллигента... Люди? Да уже не вполне и люди.

Когда Шарик станет уже не вполне собакой, но еще и не Полиграфом Шариковым, Владимир Романко облачится в костюм, сохранив звериную пластику (Павел Ивлюшкин поработал с каждым артистом индивидуально, но в данном случае возникает просто пластический фейерверк). Однако вживленные части пакостника Чугункина понемногу берут свое, и новый Шариков (Александр Самусенко) теряет первозданную подвижность, это тяжелый, но сильный и жестокий хищник, а ласковый и добродушный пес куда-то подевался.

Вдруг авторы спектакля вводят мотивы другого булгаковского сюжета, из "Роковых яиц" прибудет огромная змеюка (еще одна жертва научных экспериментов), а доктор Борменталь (Вадим Головко) какой уж там доктор, он больной, наркоман, морфинист, словно пуповиной соединенный с резиновым жгутом (помните рассказ "Морфий"? Он явно об этом Борментале). Шариков будет отбирать этот жгут, выживая Борменталя из квартиры. А вот привет из пьесы "Батум" — персонаж с кавказским акцентом, высокий покровитель и пациент профессора, но мы-то с вами понимаем, чем это покровительство может обернуться для Преображенского...

Спектакль впускает в себя злободневные политические остроты, которые наверняка будут меняться по мере актуальности. Ход хороший, ведь человечество, по сути, бегает по кругу, стараясь решить свои проблемы. Методы Швондера и компании себя не оправдали. Преображенский натворил монстров и хорошо еще, что он не вирусолог, грешным делом! Борменталь, того гляди, пустит по венам последний жгут, какой с него спрос... А страдают женские персонажи — обнаглевший Шариков измывается над кухаркой Дарьей Петровной (заслуженная артистка Украины Ирина Охотниченко), насилует в хвост и в гриву горничную Зину (Наталья Шевченко), даже проблеск поэтического чувства к забитой машинисточке Васнецовой (Мария Деменко) после разрыва обернется звериной злобой. На сцене происходит масса потасовок, перестрелок, погонь и нештатных пикантных ситуаций, а ритм действу задает автор музыкального оформления, джазовый пианист Вадим Бессараб, аккомпанирующий артистам из ложи. Положительных персонажей в этой "ужасной истории" нет, если, конечно, не считать Шарика в его первозданном состоянии. Сможет, да и захочет ли Преображенский провести обратный эксперимент, сделать, "как было"? Это так и останется интригой в финале. Над сценой маячит египетский бог смерти Анубис, словно готовый щелкнуть пастью и подвести закономерный итог, но человек — не собака, он может взять свою судьбу в свои руки, исправить ошибки, ну хотя бы в теории.

"Собачье сердце" — тот спектакль, который способен развиваться, играть различными смысловыми гранями, обрастать актерскими находками, будет интересно следить за его судьбой. Забавная подробность: для декораций использованы конструкции, оставшиеся после канувшего в театральную Лету "Коварства и любви" предыдущего главрежа Ивана Урывского. "Коварство" уж точно развиваться не могло: попав в струю со своими костюмами химзащиты, опрыскиванием всего и вся некими препаратами, постановщик столкнулся с зеркальной реальностью, не сулящей зрителю радости узнавания. "Коварство" осталось в истории, а "Собачье сердце" пришло в репертуар явно надолго.

Виолетта СКЛЯР.

На фото Олега ВЛАДИМИРСКОГО: Владимир Романко в роли Шарикова.