Номер 35 (1181), 20.09.2013

Легендарный капитан Александр Назаренко словно материализовался из прошлого, когда в 1970-х он водил белоснежные лайнеры "Аджария" и "Шота Руставели", дружил с Владимиром Высоцким и Мариной Влади. Песня Высоцкого "Лошадей двадцать тысяч в машины зажаты" посвящена капитану и его экипажу. Но в 1980-х он был вынужден уехать в Америку...

И вот Александр Назаренко дает пресс-конференцию во Всемирном клубе одесситов. Коренной одессит, ребенком переживший оккупацию, он с детства мечтал о море и прошел путь от матроса до капитана. Вместе с такими капитанами, как Дондуа, Никитин, Дашков, Григор, Гарагуля и другие, Назаренко был среди тех моряков, которые вывели советский пассажирский флот на лидирующие позиции в мировом судоходстве. Пассажирские лайнеры под командованием Александра Назаренко успешно конкурировали с мировыми круизными компаниями - заходя в порты всех континентов.

- Когда он входил в кают-компанию, элегантный, высокий - у нас замирало сердце, - вспоминают пассажиры. - На таких капитанах, как он, держалась репутация нашего города. На капитанском мостике стояли красивые и профессиональные люди. А наши круизы, в которых всегда был порядок и высший пилотаж, называли непобежденной территорией революции.

- То, что мы умели делать, никто не повторил, - вспоминает Александр Назаренко. - Во всех портах Крымско-Кавказской линии, по которой водили лайнеры, мы нигде не брали лоцманов. Они учились у нас.

Гонение на капитанов началось на закате советских времен, когда грянула перестройка.

- Это был целенаправленный "отстрел" капитанов, - считает Назаренко. - Вредительство. Кто-то задумал создать кризис, обезглавить пассажирский флот. Так оно и получилось. Пошли аварии. Я думаю, это было сделано специально в период распада Союза. Во флоте бытовали нелепые правила. Наша девушка обслуживала четыре столика французов. Всегда чистая выглаженная одежда, приятная улыбка. Ей нужно было понравиться гостям. Но когда иностранцы встречали ее на палубе, заводили с ней разговор, ее лицо искажалось страхом, потому что общение с иностранцами каралось.

А как обращались с официантами?! Чаевые, которые им оставляли под тарелочкой, изымались. И в конце рейса девушки получали малую толику от этого дохода.

Драконовские методы были и по отношению к капитанам. Приходит приказ, что капитан не имеет права общаться ни с лоцманом, ни с агентом, если рядом не сидит свидетель, который знает иностранный язык. В иностранных портах к капитану прямо в каюту, а не на капитанский мостик приходит шипшандер:

- Хелло, кэптан!

И я смотрю на него, не разговаривая. Судорожно набираю телефон того, кто знает язык. И только когда он приходит, отвечаю. Не стыдно ли это? Я отвечаю за судно, за 800 пассажиров. А тут мне не доверяют. Я начал выступать против. И с этого все началось.

Почти десять лет каждый год гостями капитана были Владимир Высоцкий и Марина Влади, с которыми его связывали теплые, дружеские отношения. Высоцкий знал о гонениях на капитанов. Но он тоже был под контролем заместителя министра по культуре. И поэтому ни одно слово его песен не коснулось этой темы.

Оставшись без капитанского мостика, уволившись из ЧМП, Александр Назаренко принял решение уехать из страны.

- У меня на руках была пятилетняя дочь. И я должен был думать о ней. В выезде мне помогла церковь. "Пятидесятником" я так и не стал, честно сказал пастору, что это не мое, но я буду стараться. Мы выехали в Европу. И там меня спросили, куда я хочу. Я знал только город пастора. И поехал в Сент-Августин во Флориде. Первое время нам было очень тяжело. Жена работала горничной в отеле. Я - водителем. Потом мне предложили продавать автомобили. Через год мы купили дом.

Я получил возможность дальше продолжать морскую деятельность. Сдал экзамены. И сегодня вожу автомобилевозы в южной части Тихого океана под флагом Америки.

В Одессу Александр Назаренко приехал с целью посетить могилы родителей. И был шокирован тем, что творится на одесском кладбище.

- Я пришел навестить близких. Все побито, дорожки в трещинах, на могилах, которые не посещают, сорваны кресты. Они засыпаны мусором. У арабов ничего подобного не видел. Обидно за наше кладбище.

Разочаровался капитан и видом морского порта, который, по его мнению, полупустой.

- Следом за изгнанием капитанов развалили пароходство, - горько говорит Назаренко. - Ведь можно все возродить. Взять пару судов, наши экипажи. Ребята прекрасно знают профессию. И без проблем могли бы сдать любой морской экзамен в Америке. Почему же у нас это не ценится? Дайте расцвести флоту. Зачем же сразу грабить?!

Тем не менее после 30-летней разлуки с Одессой Александр Назаренко был ею снова очарован.

- Культура в городе стала выше, - заметил капитан. - Когда гулял по вечернему городу, мне показалось, что я попал в Канны или Ниццу. Столики на тротуарах. Люди пьют кофе. Город выглядит в центре прекрасно. Я помню заплеванные тротуары, окурки, на парапетах людей с бутылками пива. Этого уже нет. Как это у вас получилось? Правда, тротуары, где можно просто ноги поломать, можно было бы и отремонтировать.

На встречу Александр Назаренко пригласил барда Игоря Сивака, который исполнил свои песни о Высоцком.

- Таких ребят надо поддерживать, - сказал капитан, - благодаря им есть Одесса, которую я знаю.

Президент Всемирного клуба одесситов Михаил Жванецкий передал Александру Назаренко книгу "Фонтан одесского юмора", чтобы легендарный капитан еще раз вспомнил Одессу, которую оставил не по своей воле.

Материалы полосы
подготовила Инна ИЩУК.