Номер 42 (735), 22.10.2004

"Вся Жизнь – Театр", и в ней есть место театру! Так было, так есть и так будет! Вот о том, что было, есть и будет происходить на театральных подмостках Одессы, я и хочу рассказать. Рассказ будет далеко не полным, так как невозможно в одной статье поведать обо всех театральных событиях. Впрочем, что считать событием? Не всякий спектакль, не всякая гастроль – это СОБЫТИЕ. И далеко не все гастрольные спектакли лично мне удалось посмотреть. Но все же я убеждена, что самым большим событием этого лета стал приезд в Одессу Государственного русского театра Эстонии (единственного государственного русскоязычного театра в этой стране).

ПРАЗДНИК СО СЛЕЗАМИ НА ГЛАЗАХ

Эти слова из тухмановского "Дня Победы" как нельзя лучше подходят к гастролям эстонцев. Был ПРАЗДНИК, была ПОБЕДА и были СЛЕЗЫ.

Как часто, поверив в известное имя или побывав на предваряющей гастроли пресс-конференции, даешь анонс, из-за которого позже неловко себя чувствуешь. И клянешься себе больше ничего не анонсировать, чтобы рекламируемый "кот в мешке" не оказался дохлым или, в лучшем случае, полуживым. В этот раз все было наоборот. Было смертельно обидно, что на первый замечательный спектакль эстонцев пришло так мало народа, что 20-гривенный билет продавался один на двоих. Но, слава Богу, Одесса неплохо телефонизированна. На втором спектакле зал был уже почти полон, на третьем – чуть ли не аншлаг.

Три отобранных для гастролей спектакля отразили репертуарную политику театра, кредо которого – общедоступность и разнообразие.

Свои гастроли эстонцы начали спектаклем "ТОЙБЕЛЕ И ЕЁ ДЕМОН" по пьесе Исаака Башевис-Зингера, удивительного еврейского писателя и драматурга, лауреата Нобелевской премии по литературе за 1978 г.

Постановка и музыкальное оформление спектакля М. Бычкова (лауреат премии им. К.С. Станиславского).

Фабула пьесы проста. Алхонон, влюбленный в недоступную соломенную вдову Тойбеле, выдает себя за Демона страсти и таким образом овладевает ею. Можно себе представить, какую комедию из такой ситуации сделали бы в XVIII веке Гоцци или Гольдони, или драматурги более ранних столетий. Но Башевис-Зингер пишет драму, наполненную рвущейся наружу страстью, масштаб которой не соизмерим с убогим бытом и религиозной ортодоксальностью жителей маленького еврейского местечка. В замечательном дуэте Любови АГАПОВОЙ (Тойбеле) и Александра ИВАШКЕВИЧА (Алхонон) Агапова достигает таких трагических высот, что невольно напрашиваются сравнения с великими трагедийными актрисами прошлого. В этом дуэте ее скрипка – первая.

Талант Александра Ивашкевича в полной мере проявился в третьем спектакле "ГОЛАЯ ПРАВДА" – философской комедии современного французского драматурга Эрика-Эмманюэля ШМИТТА. Постановка и музыкальное оформление В. Петрова (лауреат премии "Золотая маска").

Спектакль переносит нас в XVIII век, в предместье Парижа, в общество философа и энциклопедиста Дени Дидро. Полная французского шарма, комедия кажется написанной в том же золотом XVIII веке. А. Ивашкевич очень точно, органично и изящно рисует образ Дидро – философа и бунтаря, поэта и ученого, поклонника и любимца женщин, победителя и побежденного в любовном поединке с авантюристкой Анной-Доротеей Тьербуш, которую блистательно играет ведущая актриса Лариса САВАНКОВА.

Весь актерский состав театра оставил впечатление высокого мастерства.

Вторым по счету из показанных спектаклей был "ИВАНОВ" А.П. Чехова. Для меня, думаю и не только для меня, чеховские герои настолько канонизированы, что пьесы Чехова смотришь отстраненно, лишь оценивая режиссерскую и актерскую работы, концепцию спектакля. "Иванов" в постановке молодого московского режиссера Николая КРУТИКОВА произвел просто ошеломляющее впечатление. Потрясение от актерских работ Эдуарда Томана (Иванов) и Ларисы Саванковой (Анна-Сарра) было таково, что долго не проходил спазм в горле, а на глазах у меня и большинства зрителей выступили слезы. "Иванов" – это удивительно целостный спектакль. Актерская работа всего ансамбля, режиссерские находки (такие, как, например, сыплющийся сверху на сцену песок, вызывающий ассоциацию с неумолимо, как в песочных часах, уходящем времени, о жизни, уходящей в песок, или введенный в спектакль образ старухи-Парки с мотком нитей в руках), работа художника Евгения Никанорова (Москва) и композитора – москвича Филиппа Чернова, написавшего оригинальную музыку к спектаклю, – все это вместе воспринимается, как некий монолит.

Необычен финал спектакля. Иванов кончает жизнь самоубийством не где-то за кулисами, а за спинами ссорящихся Саши Лебедевой, доктора Львова и других, ввязавшихся в скандал гостей. И они, слушавшие и не слышавшие его всю жизнь, не сразу услышат и выстрел.

А затем похороны. Сухое дерево в глубине сцены начинает медленно подниматься вверх, обнажаются его корни, и возникает ощущение, что это не дерево поднимается, а Николай Иванов уходит вниз, в могилу. Впечатление усиливается тем, что окружающие забрасывают его песком (тем самым, что сыпался в предыдущих эпизодах сверху). И все это на фоне трагической, хватающей за душу и сердце музыки совсем молодого композитора Филиппа Чернова.

Очень хотелось бы, чтобы эта статья послужила анонсом к следующим гастролям Государственного русского театра Эстонии в Одессе. И чтобы аншлаги были с первого же спектакля, а не с третьего.

(Продолжение следует.)

Елена КОЛТУНОВА.