Номер 16 (961), 30.04.2009

Вильям Шекспир. Перевод Юрия Андруховича. "Гамлет". Режиссер-постановщик Дмитрий Богомазов (Киев). Одесский академический украинский музыкально-драматический театр им. В. Василько. Постановка осуществлена при поддержке народного депутата Украины Сергея Гриневецкого.

"Гамлет" - пьеса коварная.

Вроде бы и сюжет шикарный, и главная роль роскошная, а общепризнанных удач - кот наплакал. Это царя Федора Иоанновича в версии А. К. Толстого все играют замечательно, прекрасных Ричардов да Ромео с Джульеттами - пруд пруди, а вот с принцем датским - облом. Уж на что Лоуренс Оливье - гений из гениев, а и его Гамлет вызвал массу споров (в отличие, кстати, от Генриха Пятого и Ричарда Третьего - тут все только восхищались). И в скандальной постановке Любимова движущимся занавесом Давида Боровского восторгались куда больше, чем собственно Гамлетом-Высоцким... Кажется, только к Джону Гилгуду да Полу Скофилду у критиков был минимум претензий. Так что киевский режиссер Дмитрий Богомазов, рискнувший воплотить на сцене нашего Украинского театра энную по счету версию самой знаменитой пьесы мирового драматического репертуара, не мог не понимать, на что идет. Впрочем, смелости Богомазову не занимать, к тому же в его активе - блестящая версия пьесы Ивана Франко "Украдене щастя" (в варианте театра - "Щастя поруч"), обласканный призами "Эдип", так что сотрудничество с одесситами у столичного мастера вполне удачное. Что вселяло некоторые надежды...

Оправдались ли они с точки зрения автора этих строк (а делюсь я, разумеется, исключительно личными впечатлениями)? Спектакль, безусловно, очень красивый. Оформление Александра Друганова, как говорится, производит впечатление, особенно во втором действии: громадных размеров череп на фоне белого полотна, разделенного на части черными линиями. В первом же действии поначалу восхищает прием, когда персонажи почти неразличимо вписаны в декорацию: отдадим дань художнику по костюмам. И движения актеров, как всегда у Богомазова, четкие, точные, выверенные. Словом, с "картинкой" все в полном порядке. Вот если бы актеры еще и молчали!

Проблема спектакля в том, что формальное совершенное решение превращает исполнителей в некие "механические пианины", сводит их игру к выполнению функциональных обязанностей. Что нисколько не скрывается режиссером, а даже и подчеркнуто. Тем, например, что роли Полония и его сына Лаэрта играет один и тот же актер (Евгений Юхновец), а исполнители ролей Гильденстерна и Розенкранца (Сергей Ярый и Игорь Геращенко) благополучно переходят в шутов-могильщиков, меняя только костюмы, но не манеру подачи текста: почему-то они все время говорят в унисон, механическими голосами. Впрочем, разнообразием интонаций не балуют нас и прочие исполнители, но это не их вина, а замысел постановщика.

Единственное исключение - как в одежде, так и в манере игры - сделано для главного героя. Он вроде бы должен предстать единственным живым человеком в этом механическом царстве. Но вот тут-то и вышла промашка.

Дело в том, что Яков Кучеревский, при всей своей блестящей фактуре (рост, стать, голос), на самом деле никакой не герой. Он - замечательный, великолепный характерный актер, и, дай ему режиссер возможность каким- то образом проявить именно эту сильную сторону своего дарования, спектакль мог бы стать подлинным открытием. (Доверил же в свое время Николай Акимов главную роль знаменитому вахтанговскому комику Анатолию Горюнову, и спектакль, хотя и получился скандальным, остался в истории театра). Кучеревский же - Гамлет очень серьезен (хотя и дергается зачем-то во время монологов) и, откровенно говоря, скучен. Как, впрочем, быстро утомляет и все это действо, и не случайно, что наибольшие аплодисменты зала по время премьерного спектакля вызвал Александр Бабий, мимически сыгравший знаменитую "Мышеловку".

Когда после премьеры мне задали вопрос: "Ну и как?", почему-то сразу на ум пришла легендарная фраза Горького: "Работа проделана бо-о-льшая, серьезная и никому не нужная". Но, поостыв, я все-таки задумался: не может же такой мастер, как Богомазов, не видеть того, что натворил. И, прокручивая мысленно в памяти спектакль, я понял, что мне больше всего мешало в восприятии. Голоса! Точнее, неприродное их звучание, при том, что текст-то я слышу и понимаю. И вдруг подумалось: а если бы такой спектакль шел на незнакомом языке, китайском, к примеру, или хинди? Поскольку сюжет известен, тогда бы я следил за мизансценами, не исключено, что любовался бы передвижениями актеров, словом, главное внимание обращал бы на визуальную сторону действа, которая у Богомазова как раз всегда наиболее удачна. И тогда я понял, что на самом- то деле режиссер задумал и поставил гастрольный, фестивальный спектакль. После того, как пройдет премьерный ажиотаж, на стационаре он будет идти раз-два в месяц (да и то, в основном, для несчастных школьников), зато для театра "Гамлет" станет фестивально-конкурсной фишкой. Что ж, если благодаря этой постановке наш Украинский театр получит какие-то призы и награды, я буду первым, кто прославит сей успех. А то, что второй раз на сие действо меня, как говорится, калачом не заманишь, так это театр, я полагаю, как-нибудь переживет.

В конце концов, как говорил Гарри Трумэн, если человек не выносит жара, ему нечего делать на кухне.

Александр ГАЛЯС.

Фото Л. БЕНДЕРСКОГО.