Номер 22 (1316), 17.06.2016

Из приказа Народного комиссара обороны № 2 от 22 июня 1941 года: "...Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу. Впредь до особого распоряжения границу не переходить.

Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировки его наземных войск. Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск.

Удары авиацией наносить на глубину германской территории на 100-150 километров. Разбомбить Кенигсберг и Мемель. На территорию Финляндии и Румынии до особых указаний налётов не делать. Тимошенко, Маленков, Жуков".

Донесение штаба 3-й армии командующему Западным Особым военным округом:

"Противник в 4.00 22.6 нарушил госграницу на участке от станции Сопоцкин до Августов, бомбит Гродно, в частности штаб армии. Проводная связь с частями нарушена, перешли на радио, две радиостанции уничтожены. Действуем в точном соответствии с директивой по прикрытию госграницы".

Оперативная сводка штаба ВВС Западного Особого военного округа: "Связи с тремя авиадивизиями не имею и оперативных сводок от них до сих пор добиться не смог... На аэродроме Новый Двор уничтожены до 15 самолётов И-16 112-го истребительного авиаполка... На аэродроме Черлена уничтожена вся материальная часть полностью... вся материальная часть 41, 124, 126 и 129 ИАП уничтожена противником на аэродромах".

Из дневника начальника Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковника Гальдера: "Пограничные мосты через р. Буг и другие реки всюду захвачены нашими войсками без боя и в полной сохранности.

О полной неожиданности нашего наступления для противника свидетельствует тот факт, что части были захвачены врасплох в казарменном расположении, самолёты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, части, внезапно атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что им делать...

Командование ВВС сообщило, что наши военно-воздушные силы уничтожили 800 самолётов противника... Наши потери до сих пор составляют 10 самолётов... Я считаю, что русское командование благодаря своей неповоротливости в ближайшее время будет не в состоянии организовать противодействие нашему наступлению".

Из оперативной сводки штаба советской 9-й армии: "В течение дня румынские войска при поддержке германских частей вели активную разведку на всём фронте армии, пытаясь в ряде пунктов форсировать реки Прут и Дунай. Все атаки противника отбиты... Трофеи - сбиты 5-7 самолётов противника, взяты из состава экипажей 5 человек в плен. Потери уточняются".

Из донесения разведотдела штаба 4-й немецкой армии: "Приграничные позиции частично не заняты. Противник совершенно застигнут врасплох, что подтверждается данными воздушной разведки и радиоперехватом русских (донесения передаются открытым текстом). Пленных мало... Настроение у русских плохое, в частности из-за плохо продовольственного снабжения. Солдаты ничего не хотят слышать о политике. Во время боевых действий каждому солдату полагается комплект патронов из 15 штук".

Сводка Главного Командования Красной Армии": "С рассветом 22 июня 1941 года регулярные войска германской армии атаковали наши пограничные части на фронте от Балтийского до Чёрного моря и в течение первой половины дня сдерживались ими. Во второй половине дня германские войска встретились с передовыми частями полевых войск Красной Армии. После ожесточённых боев противник был отбит с большими потерями. Только в Гродненском и Кристинопольском направлениях противнику удалось достичь незначительных тактических успехов и занять местечки Кальвария, Стоянув и Цехановец (первые два в 15 км и последнее в 10 км от границы).

Авиация противника атаковала ряд наших аэродромов и населённых пунктов, но всюду встретила решительный отпор наших истребителей и зенитной артиллерии, наносивших большие потери противнику. Нами сбиты 65 самолётов противника".

Из отчёта 3-й немецкой танковой группы: "Там, где противник встречался, он оказывал ожесточённое и храброе сопротивление, стоял насмерть. Донесений о перебежчиках и о сдавшихся в плен ниоткуда не поступало. Поэтому бои отмечались большей ожесточённостью, чем во время польской кампании или Западного похода...

Одиночный советский боец отличался большим упорством, чем русский солдат эпохи мировой войны, что должно быть следствием большевистских идей, которые к тому же подогревались политическими комиссарами (которые сами из предосторожности сняли с себя знаки различия и носили солдатские шинели). В нём чувствовался результат господства советской власти, которая воспитала в нём бесчувственность и действительное презрение к смерти".

Материалы подготовил Андрей РАЙКОВ.