Номер 17 (1262), 15.05.2015
Эти строки из давнего стихотворения нашего земляка Семена Кирсанова поневоле всплывали в памяти, когда второго мая мы шли от Соборной площади до Куликова поля. Казалось, что в тот день жизнь в Одессе была сконцентрирована только в двух упомянутых точках. Там собирались сотни и тысячи граждан: на "Соборке" - "евромайдановцы", на Куликовом - им противостоящие плюс многочисленные журналисты да немалое количество тех, кого принято именовать "зеваками". Как ни печально, но Дом профсоюзов становится одесской достопримечательностью - наряду с Дюком и Оперным (того гляди, появится экскурсионный маршрут - "По следам Второго мая").
Все прочее городское пространство было почти безлюдным. И казалось, что даже погода переняла настроение улиц - серо, уныло, мрачно...
Пуст был Александровский проспект возле первой гимназии...
Даже охраны мы не увидели воле здания СБУ...
На Екатерининской угол Троицкой одиноко стояла бабушка, изучая афишу. Зажегся зеленый свет, но так же, не отрываясь, она вглядывалась в рекламные картинки. Уже на приличном от нее расстоянии мы обернулась и обнаружили, что она стоит все в той же позе - будто время для нее остановилось.
На Пушкинской за целый квартал мимо нас прошли всего трое парней да, весело виляя хвостиком, пробежала собака.
Но самое поразительное - пустая проезжая часть, ни единой машины. Идеальное мгновение для фотографа - неуловимое и фантастическое...
Люди в привычных количествах появились только возле вокзала. Да и то в большинстве своем это были те, кто покинул Куликово поле. Но, пройдя через металлоискатель (процедура оказалась вполне цивилизованной), мы увидели возле Дома профсоюзов еще достаточно много народа.
На сером асфальте пестрели цветы. Рядом с ними стояла маленькая девочка в светлой розовой курточке; она крепко прижимала к себе пупса в комбинезоне такого же цвета. Понимала ли малышка, что происходит вокруг; какие впечатления она унесет с собой? Эти вопросы остались без ответа: мы не стали тревожить ребенка...
Вокруг табуретки, стоя на которой, сменяя друг друга, вещают ораторы, - уйма цветов и копилка для сбора средств на панихиду. Туда кладут в основном "двадцатки", но некоторые бросают купюры по 50 и даже 100 гривен. Разноцветные лампадки - яркое пятно среди серых булыжников - постоянно кто-то опрокидывает. Они отлетают от ног, бьются о каблуки. Пожилая женщина бережно поднимает лампадки и ставит на место.
Смуглый мужчина заплетающимся языком спрашивает, что же будет с Одессой. Завязывается дискуссия, к которой подключаются другие. Еще поговаривают о какой-то Вике, "которую вчера пригласили в СБУ". Пока длится спор, как Снегурочка, которую звали дети, появляется та самая Вика. Ей помогают взобраться на табуретку.
- Вика, спасибо за то, что ты есть! - выкрикивает кто-то из толпы. Эту фразу восторженно поддерживают.
А совсем неподалеку, метрах в двадцати, женщина в белом платочке и кожаном пальто отрешенно кормит голубей. Скормив пернатым целый пакет нарезанного лакомства, она уходит...
С более детальными описанием того, что происходило в первую годовщину трагических событий 2 мая 2014 года, наши читатели наверняка знакомы. Мы же постарались рассказать о том, что осталось "за кадром" телерепортажей.
Оксана СИТИНСКАЯ,
Андрей ТИШКОВ.
Фото О. СИТИНСКОЙ.