Номер 40 (985), 16.10.2009

Первого декабря 1999 года в квартире Натальи Белоус раздался звонок. "Андрей пришел", - подумала она и пошла открывать дверь. Ее сын, Андрей Белоус, хотя был уже 34- летним мужчиной и жил отдельно, питался вместе с ней. Семьи у него не было, а из-за тяжелейшей черепно-мозговой травмы (перелом лобной кости и основания черепа, ушиб лобной доли мозга и посттравматическая киста), он был признан инвалидом III группы и работать не мог, получал небольшую пенсию. "Мам, я Сашу убил", - заявил он с порога. "Как убил?" - прошептала она и осела на пол.

Андрей и Саша были одноклассниками и дружили с детства. Когда они выросли, Наталье Сергеевне эта дружба разонравилась. Ее сын имел среднее медицинское образование, потом закончил исторический факультет. Саша же окончил театральное училище, и богемная жизнь наложила на него тяжелый отпечаток. Узнав, что друг сына стал злоупотреблять наркотиками и лечился от алкоголизма, мать испугалась. Как говорится, с кем поведешься... Парень стал ей неприятен. От знакомых не раз приходилось слышать, что в алкогольном опьянении тот становится агрессивным. Она неоднократно говорила Андрею, чтобы тот прекратил общаться с Сашей. "Мама, как ты можешь, ведь он брошенный!" - защищал сын друга.

Александр жил в очень тяжелых условиях, отдельно, в небольшой комнатке на улице Пастера в Одессе. Все деньги и посылки, передаваемые сестрой, тут же тратились им на спиртное и наркотики. Андрей Белоус его жалел. Живя скромно, одеваясь в секонд-хэнде, помогал ему и одеждой, и едой. Как-то мать спросила у него: "А где брюки, которые я тебе недавно купила?" - "Саше отдал, ему совсем не в чем ходить".

В тот роковой день, примерно в 13 часов 45 минут, Александр пришел к Андрею домой. Предложил выпить. Андрей согласился, и друзья, купив водки в магазине, вернулись домой. В процессе распития Александр вколол себе в вену опий, и его поведение заметно изменилось. Ему мерещились инопланетяне, порталы в потолке... Андрей испугался и предложил гостю покинуть квартиру. Александр отказался. Когда Андрей стал выталкивать его в коридор, тот забежал в ванную. Андрей просил его выйти оттуда, Саша стал отталкивать Андрея, а потом между ними завязалась борьба. Как потом утверждал Андрей, в процессе борьбы Саша подмял его под себя. Тогда хозяин схватил с пола металлическую проволоку с деревянными брусками на концах, используемую в качестве инструмента при ремонте, и накинул ее на шею соперника. Он слегка его придушил, чтобы Александр пришел в себя. Саша в это время наносил ему удары руками по туловищу. Начав задыхаться, он согласился покинуть квартиру, и Андрей сразу же перестал его душить. Однако Александр вскочил на ноги и сильно толкнул его. Андрей больно ударился затылком о стену, после чего на какое-то время потерял память. А когда очнулся, увидел у себя в руке канцелярский нож, лежавший до этого на краю ванны. Саша же в это время оседал на пол, из шеи у него шла кровь. Андрей испугался и побежал в комнату за бинтами и лекарствами, но остановить кровь у него не получилось. Тогда он пошел к матери, живущей в соседнем подъезде. Рассказал ей о случившемся, попросил вызвать милицию. Наталья Сергеевна позвонила туда и вместе с сыном отправилась на место происшествия...

1 августа 2000 года суд Приморского района г. Одессы признал Белоуса Андрея Николаевича виновным в совершении преступления и назначил ему наказание в виде 9 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Казалось бы, зло наказано и можно торжествовать, но...

- Андрей совершил преступление и должен быть наказан, - говорит его мать, - однако суд совершенно не учел показания моего сына и психическое состояние Саши. Оно даже не упомянуто в приговоре, хотя, по словам свидетелей, покойный злоупотреблял спиртным, проходил лечение от алкоголизма. У обоих - повреждения, которые говорят о борьбе. Смягчающим обстоятельством стала только явка моего сына с повинной. А то, что он инвалид и единственный ребенок, а я пенсионерка, - не учтено. Все, на что мы с защитой просили обратить внимание, в итоге оказалось неуслышанным. Мне не объяснили мои права, как свидетеля. Когда приехала милиция, я в тот момент наотрез отказалась давать показания, и 2 декабря 1999 года в час ночи я не была в Приморском РОВД, а находилась дома (чему есть свидетели), и показания, якобы взятые у меня в РОВД, получены обманным путем. При осмотре квартиры сотрудники милиции задавали мне какие-то вопросы об инструментах в квартире сына; что за вопросы и что я отвечала - не помню, ибо находилась в стрессовом состоянии. Сотрудники милиции просили меня подписать документ осмотра квартиры. Текст мной не был прочитан, т. к. с собой у меня не было очков. А состояние здоровья было таково, что у меня все плыло перед глазами и не хватало воздуха. В ходе судебного заседания 26 февраля 2000 мне показывали данный документ, подпись под ним моя, но по ней можно судить, что я была без очков и в стрессовом состоянии. Утром 2 декабря 1999 года я была вызвана в прокуратуру Приморского района г. Одессы для дачи показаний. Я считаю, что мои права как свидетеля были ущемлены, т. к. мне не было разъяснено право участия при моем допросе адвоката. Следствие воспользовалось моим стрессовым состоянием. На мой вопрос, обязательно ли давать показания, следователь ответил: "Да". Что происходило в прокуратуре, помню смутно, я не спала ночь. Протокол был мной подписан без прочтения. В последующие дни на мои просьбы изменить показания, взятые с меня с нарушением моих прав, следователь отвечал: "Потом..."

Читая приговор суда, невольно ловишь себя на мысли: здесь что-то не так. Судите сами. "Суд соглашается со стороной защиты в том, что убийство Саши не носило обдуманного, заранее спланированного характера. Мотивом для убийства послужили внезапно возникшие личные неприязненные отношения Белоуса к потерпевшему Саше на почве возникшей ссоры. Наличие у обоих - и подсудимого, и погибшего, телесных повреждений в области верхних конечностей свидетельствует о наличии между вышеуказанными конфликта... Однако суд отвергает версию защиты о совершении А. Н. Белоусом убийства в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), так же как и версию о самообороне". Подобные выводы суд делает из анализа динамики криминальной ситуации, установленной при рассмотрении дела. Но "...в силу тяжелого опьянения Саша не мог оказать серьезного сопротивления подсудимому".

Почему не учли серьезную травму головы у Белоуса и отказали в проведении третьей экспертизы, которая могла бы стать в деле решающей? Ведь известно, что киста со временем может расти и давить на нервные окончания головного мозга. Почему показания матери, данные в состоянии нервного стресса, на стадии предварительного следствия использовались против сына, несмотря на то, что она несколько раз подавала письменный протест в суд? Почему не учитывалось состояние Александра? Не зря выше мы упоминали о том, что он страдал алкоголизмом и наркозависимостью. Даже самый лучший друг в состоянии того же алкогольного опьянения может вести себя агрессивно и непредсказуемо. Возникает ощущение, что все доказательства сгруппированы так, чтобы доказать именно умышленное убийство. Хотя в ином сочетании доказательства могли бы свидетельств о непреднамеренном убийстве в состоянии аффекта. Андрей Рогачев должен понести наказание за содеянное, но... Он по сути стал еще и жертвой своей доброты; не сумев вовремя разорвать свою дружбу с Александром.

В. ФАЙТЕЛЬБЕРГ-БЛАНК, академик;
А. ПРОЙДЕНКО.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья