Номер 42 (1336), 4.11.2016

(Окончание. Начало в № 40.)

Вторая часть публикации главы из новой книги одесского гроссмейстера и историка шахмат Сергея Ткаченко "Спаситель Алехина" дает ответ на вопрос, кто именно и каким образом помог будущему чемпиону мира освободиться из застенков одесской ЧК.

"В РАСПОРЯЖЕНИЕ ТОВАРИЩА РАКОВСКОГО"

А первым рассказал об этом спасении легендарный украинский шахматист (чемпион СССР 1927 года), ученый и общественный деятель, Федор Богатырчук в книге "Мой жизненный путь к Власову и Пражскому манифесту", изданной в Сан-Франциско в 1978 году:

"Поздней зимой восемнадцатого-девятнадцатого годов (или ранней весной девятнадцатого, точной даты не помню) у меня неожиданно побывал Александр Александрович Алехин, ехавший из Одессы в Москву.

Он был в прекрасном настроении, никак не соответствующем тому, что ему только что довелось пережить и о чем он мне тогда ни слова не сказал. Не знаю, из каких соображений, но он показал мне только одну реликвию своей одесской жизни - билет члена коммунистической партии. Зная социальное и имущественное положение Алехина (сам Алехин окончил Училище правоведения, в которое допускались только дети из знатных фамилий, его отец был предводителем воронежского дворянства, а мать совладелицей знаменитой Прохоровской мануфактуры), я по тогдашней своей молодости был потрясен этим зрелищем пролетарского перевоплощения Алехина. Я ведь не знал обо всем том, что довелось Алехину пережить после революции, и о том, как дошел он до жизни такой. Об этом мне позже поведал одесский мастер Вильнер.

Заброшенный стихией разбушевавшихся революционных страстей в Одессу, Алехин не мог обеспечить себе билета на одном из пароходов, отправлявшихся в капиталистический мир, и был поставлен перед задачами: как выжить в первом в мире отечестве рабочих и крестьян и как не потерять надежды сделаться чемпионом мира по шахматам. Какой-то из поклонников его шахматного гения устроил его в надежное место - в комиссию по изъятию ценностей у буржуазии. Были и такие учреждения в то время! Служба в комиссии требовала обязательного вступления в партию, что Алехин и сделал. Как Алехин работал в упомянутом малопочтенном учреждении и каково было по пролетарским стандартам качество его работы, покрыто мраком неизвестности. Но вот в конце 1918 года грянул гром, и Алехин был арестован местным ЧК. Тайны дела Алехина навсегда похоронены в архивах "карающего меча пролетарского правосудия". Известно было лишь одно, что Алехин за свои преступления был судим (негласно, конечно) и приговорен к расстрелу. Вильнер сказал мне, что, будучи на работе в Одесском военном трибунале, он узнал о приговоре буквально за несколько часов до того, как он должен был быть приведен в исполнение, и немедленно послал телеграмму тогдашнему председателю Украинского Совнаркома Раковскому с просьбой спасти Алехина.

К счастью, Раковский слышал о шахматном гении Алехина и немедленно связался по прямому проводу с Одесским ЧК. Из дальнейшего достоверно известно только одно: Алехин в ту же ночь был освобожден и отправлен в распоряжение товарища Раковского. Возможно, что Алехин ни о приговоре, ни о последующих перипетиях даже не знал, ибо пролетарская Немезида просто стреляла в затылок осужденных, не заботясь о предварительном оглашении приговора. Как я уже сказал, его приподнятое настроение этого знания не обнаружило..."

Эти воспоминания Федора Богатырчука нуждаются в уточнениях. Не забывайте, его книга вышла через 60 лет после тех событий и, естественно, многие даты и детали выветрились из памяти автора.

Первое. Алехин был проездом в Киеве не зимой или весной, а в июле. "С апреля по июль 1919 работал в Инотделе Одесского Губисполкома. В августе 1919 прибыл в Москву..." - сообщит Алехин на допросе в ВЧК в 1921 году.

Второе. Алехин был арестован не в конце 1918 года, а в апреле 1919-го, когда в Одессе установилась советская власть.

Третье. В иностранном отделе (а не в комиссии по изъятию ценностей) он работал уже после освобождения из тюрьмы.

Теперь что касается его вступления в коммунистическую партию в Одессе. Возможно, Алехин стал членом Коммунистической партии (большевиков) Украины, которая в то время входила в состав РКП(б)? Я проверил эту версию. В Государственном архиве Одесской области сохранились списки членов партии и кандидатов на вступление за период с 1918-го по 1920 год. Среди тех, кто пополнил в 1919-м ряды одесских партийцев, фамилии Алехина нет. Сам же Алехин на допросе в ВЧК утверждает, что он "кандидат РКП с августа 1920 г.". Скорее всего, Богатырчук принял за партийный билет алехинскую "комиссарскую корочку" сотрудника Одесского Губисполкома...

Долгое время в этом чудесном спасении меня смущала телеграмма Вильнера, отправленная напрямую могущественному руководителю Украины Христиану Раковскому. Дать такую телеграмму мог только человек, уверенный, что адресат ее однозначно прочтет и поможет. Уж слишком была высока цена вопроса. Может, Вильнер был знаком с Раковским, что и объясняет адресный посыл телеграммы?!

Архивные поиски прояснили этот вопрос. Оказывается, Раковский хорошо знал ситуацию в Одессе и принимал самое активное участие в создании одесского ревтрибунала. Именно он привез в Одессу в апреле 1919-го документы и декреты, необходимые для начала его работы, о чем я расскажу чуть позже. Возможно, что при получении этих документов Яков Вильнер и познакомился с Раковским.

Известно также, что Одесса была любимым городом Раковского. "Первого мая 1917 года я был освобожден русским гарнизоном в Яссах. Первый город, посещенный мною после освобождения, была Одесса. Здесь я начал свою борьбу против войны и против оборончества..." - напишет он в своих воспоминаниях. Но и это еще не всё. Раковский стоял у истоков создания Одесской ЧК. Во времена Одесской Советской республики (январь - март 1918 года) в городе была создана так называемая "Автономная коллегия по борьбе с румынской и украинской контрреволюцией" - прообраз будущей чрезвычайки. Руководил этой "коллегией" Христиан Раковский.

В рассекреченных документах Одесского губкома КП(б)У за 1919 год я нашел автограф Раковского. Трудно поверить, что руководитель Украины будет присутствовать на заседании губернского комитета и даже визировать его документы. Тем не менее это так!

Личное вмешательство Раковского и объясняет, почему сразу после спасения Алехин был принят на работу в иностранный отдел Одесского Губернского исполнительного комитета. Попробовал бы кто-нибудь отказать в этом вопросе руководителю советской Украины!..

А ЖИЗНЬ НА ВОЛОСКЕ ВИСЕЛА

При каких обстоятельствах Яков Вильнер стал делопроизводителем Одесского ревтрибунала? Однозначно ответить на этот вопрос трудно. Можно предположить, что была принудительная мобилизация в армию. А если человек не мог по состоянию здоровья воевать, то его "трудоустраивали" в тылу. С дезертирами и скрывающимися от мобилизации большевики расправлялись "по законам военного времени" - расстреливали.

Впрочем, особых проблем с трудоустройством в "большевистских организациях" Одессы поначалу не было. До июня 1919 года на работу брали практически всех желающих, стараясь соблюдать классовый принцип. Но это получалось не всегда. В Одесском областном архиве я нашел список сотрудников общей канцелярии "Военно-продовольственной комиссии одесского региона". Среди тружеников этой "хлебной" организации значились фамилии одесских шахматистов: помощника присяжного поверенного и журналиста, дворянина Николая Лорана, а также известного в городе светского репортера Александра Хударского...

О том, что "отдел кадров" новой власти на первых порах давал промашку, подтверждает заметка в "Известиях Одесского Совета рабочих депутатов" (№20, 23 апреля 1919) за авторством некоего Ивана Квитко: "Всего две недели с небольшим существует советская власть в Одессе, а нам уже приходится приступать к чистке наших учреждений, куда успели пролезть белогвардейцы и прочая нечисть... Надо пройтись метлой и вымести всю эту дрянь!"

Я довольно скрупулезно изучал информацию по одесскому ревтрибуналу за апрель-август 1919 года, опубликованную на страницах одесских "Известий". Упоминания о Якове Вильнере в этих материалах нет. Я также не нашел его фамилии в списках членов (или кандидатов) КП(б)У с 1918-го по 1920 год, сохранившихся в областном архиве. Очевидно, рядовым писарям вступать в партию было необязательно...

Читателям книги будет интересно узнать о появлении так называемых "расстрельных списков", из которых Вильнер узнал, что жизнь Алехина висит на волоске.

В книге К. Алинина "Личные воспоминания об Одесской чрезвычайке", изданной в Одессе через два месяца после бегства чекистов из города, этому вопросу посвящено несколько страниц:

"В крупных центрах, например в Одессе, всякие ограничения и урезывания в сфере компетенции ЧК, исходящие из центра, абсолютно игнорировались. Напрасно местный юридический отдел СРД тратил свою энергию и напрягал все силы для установления какого-нибудь контроля над деятельностью чрезвычайки. Все эти попытки встречали непреклонный отпор со стороны главарей ЧК. Единственная уступка, на которую пошла одесская чрезвычайка, это сообщение в юротдел списков арестованных...

Согласно декрету вся судебная власть на территории Украины принадлежала исключительно народным судам и революционным трибуналам. В примечании к статье № 1 этого декрета сказано, что по делам особой важности, требующим безотлагательного решения, чрезвычайным комиссиям предоставляется право вынесения приговоров с доведением об этом в каждом отдельном случае до сведения революционных трибуналов. Правило это совершенно игнорировалось одесской чрезвычайкой, которая ни разу ни об одном вынесенном ею приговоре не известила ревтрибунал. Если же принять во внимание, что заключенные в ЧК иногда месяцами ждали своей кровавой участи, то станет ясным, что ни о какой необходимости в вынесении "безотлагательного решения" не могло быть и речи.

Вообще одесская чрезвычайка не доверяла трибуналу и передавала на его суждение лишь такие дела, которыми в чрезвычайке не интересовались...

...Чрезвычайка существовала и действовала, как нечто, стоявшее не только вне всякого закона и контроля, но и вне пределов досягаемости. Неудивительно, что всякий, за кем закрывались двери ее, считал себя заживо похороненным. И если кто-либо и вырывался из ее дышащих кровью стен, он выходил на волю физически и морально разбитым, навсегда искалеченным человеком".

Напрашивается вопрос: почему Вильнер отправил телеграмму Раковскому, а не стал задействовать местных "влиятельных товарищей"? Неужели положение Алехина было так плачевно, что пришлось обращаться к самому руководителю всей Украины?

Дело в том, что одесский ревтрибунал официально открылся только 10 мая. А до этого момента почти месяц шла "работа" по его организации.

11 апреля "Известия" пишут, что "временным комиссаром юстиции получена телеграмма из Киева следующего содержания: "Народный комиссариат юстиции предлагает одесскому Ревкому образовать немедленно юридический отдел и приступить к организации революционных трибуналов и народных судов". Нарком юстиции: А. Хмельницкий. Заведующий отделом судоустройства: Е. Штирвинд".

Уже 17 апреля "Известия" уведомляют читателей, что "приблизительно через неделю предвидится возможность открытия деятельности ревтрибунала. До настоящего времени главным препятствием в этом деле было отсутствие в Одессе полного тома декретов по комиссариату юстиции из центра. К сожалению, на срочные требования этих декретов по телеграфу до сих пор получена только часть их из Киева... На днях тов. Хмельницкому было поручено рассмотрение поступивших из Киева декретов и разработка организации трибунала".

И только личное вмешательство Христиана Раковского ускорило этот процесс. 20 апреля он на поезде приехал в Одессу и привез необходимые для начала работы ревтрибунала "декреты по комиссариату юстиции". Интересно, что Раковский не поселился в одной из одесских гостиниц, а остался жить в "личном вагоне" на станции Одесса-Главная, где и принимал различного рода делегации и ходоков. В Одессе Раковский пробыл недолго и уже 23 апреля покинул город...

Жизнь скептически относится к сослагательным наклонениям, считая пустой тратой времени рассуждения о том, что было бы с ходом истории, если бы тот или иной человек не оказался в нужном месте и в нужное время. Событие свершилось, и глупо строить предположения! Но все-таки задумайтесь: какими бы были современные шахматы, не попади на глаза делопроизводителю одесского ревтрибунала Якову Вильнеру расстрельный список с фамилией Александра Алехина?..

На фото:

- Фотография начала XX века
с видом Екатерининской площади.
На заднем плане справа видны дома
(ныне пл. Екатерининская № 6 и № 8),
в которых располагалась Одесская чрезвычайка
и в 1919-1920 годах проживали ее руководители.
Слева виден дом № 7,
где были комендатура и тюрьма ЧК.

- Христиан Раковский
и Лев Троцкий, 1924 год

- Я. Вильнер - дружеский шарж

- Обложка книги С. Ткаченко
"Спаситель Алехина"

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья