Номер 29 (1469), 8.08.2019

В начале марта месяца в Москве смеркается рано. В пять часов вечера уже стемнело. Но это удивляло только нас, приезжих. Для москвичей то время активной бодрости.

Так было и вечером 9 марта 1953 года. На следующий день мне должно было исполниться семь лет. Перед тем отец в качестве подарка взял меня с собой в Москву, куда он приехал в командировку. Хотел, чтобы столица нашей тогдашней Родины надолго осталась в моей памяти.

Но оказалось, что осталась навсегда.

Ибо в этот день Советская страна хоронила своего вождя - Иосифа Виссарионовича Сталина.

Москва запомнилась мне тогда огромной машиной скорбящих людей. Носящих в себе испуг и безнадегу, а на себе - портреты вождя, траурные ленты и редкие цветы...

Людей было такое количество, что их обилие заставляло меня закрывать глаза примерно каждые пять минут, хотя я приехал, чтобы только смотреть и смотреть на Москву.

Сейчас я удивляюсь, каким чудом мы с отцом остались живыми в этой толпе напирающих друг на друга людей. Огромное количество людей жаждало увидеть в последний раз вождя. Увидеть и проститься. Из-за топорной организации прощания с вождем возникла гигантская давка. Милиция вначале пыталась регулировать потоки людей, перегородив улицы грузовиками ЗИС-150 и ЗИС-151. Машины, выпущенные на заводе им. Сталина, стояли поперек улиц, но они же и спровоцировали затор.

Как сейчас помню, мы двигались по Тверской улице в сторону Трубецкой. Зажатое между стенами домов и грузовиками, движение вмиг застопорилось. Началась давка, крики, слезы, мат...

Стало невыносимо жарко и тяжело дышать...

Отец вытащил меня, и мы спрятались за колесом грузовика.

Сколько времени прошло, я не помню.

Когда толпа схлынула, отец быстро вернул меня к жизни, потащив за собой в противоположную сторону. Вокруг лежали задавленные люди. Их было много.

Вот так, в семь лет, я впервые наглядно столкнулся со смертью...

Стало совсем холодно, хотелось куда-то спрятаться. Вернуться обратно, к друзьям отца, где мы остановились, нечего было и мечтать. Нам удалось найти парадную, где можно было примоститься на лестнице. Отец куда-то ушел, а когда вернулся, то в руке держал огромный и холодный батон. Жильцы дома помогли его разрезать и освежить. Это был именинный "торт"... Я жевал это чудо и был счастлив.

Едва рассвело, мы пешком потопали к друзьям отца. Тяжелое воспоминание улетучилось с ощущением чистой подушки...

Сон был крепким, в то утро мне исполнилось семь лет...

"Господи, как жаль... Господи, как жаль", - сказал отец, когда мы вернулись из Москвы домой.

"Господи, как жаль, - повторил дедушка. - Как жаль, что это не случилось 30 лет назад!

Ужас, что в доме началось...

Сегодня, когда я сам уже дед, те слова деда всплывают как лазерные лучи, которые могли бы сжечь диктатуру Сталина, чтобы миллионы людей дожили бы до этих дней!

P.S. 9 марта этого года я пришел на медосмотр. Врач, статный 80-летний доктор, листая мою лечебную карточку, неожиданно спросил : "Так сколько вам было лет в 1953 году?"

Я быстро ответил: "В 1953-м я пошел в школу!"

Он переспросил: "А помните ли вы 9 марта 1953 года". И я вспомнил то, о чем сейчас написал. Доктор закрыл кабинет на ключ и больше никого не принял. Он внимательно слушал мой рассказ, вздыхал, охал и даже всплакнул...

Роман ВИННИК.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья