ЗАГРОБНЫЕ ВИБРАЦИИ ТЕАТРАЛЬНОГО РЕПЕРТУАРА, или ХИЩНЫЕ ТЕНИ ЗАБЫТЫХ ПРЕДКОВ
Поставить этот вопрос на читательское "голосование" нас заставили свежие театральные впечатления. В ситуации, когда для того, чтобы впасть в затяжную депрессию, достаточно просто ознакомиться с выпуском новостей за день, как-то нелогично куда-то специально идти, приобретать билет и смотреть, например, спектакль "Тени забытых предков", который поставлен в Одесском академическом украинском музыкально-драматическом театре имени Васыля Васылько. Прошли уже времена, когда публике интересно было пощекотать себе нервы, сегодня не до того, болит у каждого, оптимизма минимум, и за очередной порцией душевного расстройства незачем стремиться, ибо приходит с доставкой на дом.
Описывать постановку подробно не стоит - красивый мрачный балет с минимумом реплик и максимумом загробных вибраций легко представит себе всякий, кто уже посещал здесь репертуарный спектакль "Украинский Декамерон". Если коротко, сидишь на сцене в компании сотни таких же зрителей и видишь мрачные декорации в зале (так же сделано в "Украинском Декамероне"), печальных артистов вблизи. Разве что сама Смерть в виде отдельного персонажа, как в том же "Украинском Декамероне", по сцене не расхаживала. Ее с успехом заменял злой мольфар Юра (Максим Линник) в понуром лоскутном плаще с капюшоном. Горе, горе, все там будем, любовь бессильна, смерть всевластна, мы искупаем грехи забытых нами предков (но зачем тогда человечество, не лучше ли наполнить мир ангелами бестелесными, зла не ведающими?). Одноименная повесть Михаила Коцюбинского, соединенная с инсценировкой, сделанной Васылько (ее нашли в театральном архиве), легла в основу спектакля. Данный сюжет прославил кинорежиссер Сергей Параджанов, таким образом, молодой театральный режиссер из Киева Иван Урывский бросил вызов сразу нескольким классикам.
Наверное, это можно было бы потерпеть, спектакль-то одноактный, всего час времени идет, но ведь он далеко не один такой. Об "Украинском Декамероне" в постановке Владислава Троицкого мы уже упоминали, шедевры Дмитрия Богомазова, при всем уважении, также эксплуатируют эстетику конца - мертвенный грим персонажей, неторопливая речь, заунывные интонации, замогильное освещение, клубы дыма (о, эти невыносимо шумные дым-машины с их противным выхлопом, провоцирующим кашель!)... Уж не хотим ли мы сформулировать национальную идею в виде... самоистребления за непонятно чьи и какие грехи? Не слишком-то продуктивно!
Возвращаясь к "Теням забытых предков", находим объяснение в легенде, которую в спектакле рассказывает пастух Дывный (Владимир Романко) - оказывается, сам Сатана создал Карпаты... плюнув на землю. Ну бред же собачий, прекрасная, благословенная земля есть нахарканное нечистым?! Это вот так мы позиционируем себя, выдергивая в очередном порыве мазохизма, наиболее удобные для этой сомнительной цели цитаты из текста Коцюбинского (в данном случае). Ага, теперь уже не только люди, но и сама территория их обитания изначально проклята.
Киевская художница Анастасия Пташкина и одесский постановщик пластики Павел Ивлюшкин всячески помогали режиссеру насытить сценическое пространство гуцульским колоритом (огромные дудки-трембиты превращаются в жерди, на которых выносят покойников) и пританцовываниями под коломыйку, резкими жестами (например, Маричка с недевичьей силой многократно дергает Ивана за руку, удерживая рядом с собой, не пуская на полоныну). Сам Иван Урывский учится на 5-м курсе Киевского национального университета культуры и искусств (мастерская Нины Гусаковой), сотрудничество с нашим театром состоялось по инициативе молодого режиссера, пересмотревшего весь здешний репертуар. Видимо, тот же "Украинский Декамерон" вкупе с "Гамлетом", "Эдипом", "Счастьем рядом" и еще несколькими печальными сюжетами "притянули" к себе очередной опыт такого рода.
Шероховатости кастинга заставляют удивляться зрителя, чем это красотка Палагна не по нраву Ивану (шикарная Ирина Бессараб в этой роли покоряет кошачьей пластикой, огненными очами, черными волосами ниже пояса). Выбор на эту роль не столь эффектной актрисы, возможно, расставил бы все по местам. Такой чаровнице незачем пускаться на хитрости, прибегать к колдовству, дабы заполучить желанного паренька в мужья (и то пришлось раньше Маричку утопить). Хрупкий белобрысый красавчик Иван (Константин Кириленко) заскучает возле нее и получит кровавый поцелуй-метку как знак скорой кончины (это где ж видано, чтобы в гуцульском селе позапрошлого века губы красной помадой красили?!). А его любимая Маричка (Марина Климова), видимо, уже ставшая духом бестелесным, придет в финале, поманит Ивана куда-то за пределы сцены... Мораль сей басни какова? Готовиться к земле? Желательно молодыми и бездетными? Раз предки делали что-то не так? Хищные тени забытых предков кусают за пятки...
Или вот - Театр кукол подготовил спектакль "Туда, где нас любят и ждут..." по одноактной пьесе американского драматурга Теннесси Уильямса "Предназначено на слом". Здесь уже не первый сезон создают наряду с детским репертуаром постановки для взрослых. Режиссер постановки, заслуженный артист Украины Валерий Бассэль, силен в драме, здесь кукла всего одна, и то "нерабочая". Это некая Растрепка, с которой гуляет по рельсам в поиске погубленного детства сомнительного поведения 13-летняя девочка Уилли и неплатонически заинтересованный в ее обществе мальчик Том (Ольга Опря и Станислав Войцеховский). Художник-постановщик Александр Горенштейн устроил для героев высокий рельсовый помост вдоль сцены, и за час сценического времени думающий зритель не раз ловит себя на мысли: так кем в этом мире все, даже судьбы детские, "предназначено на слом", и где это "нас любят и ждут"? Но у авторов мрачных постановок нет ответов, им достаточно сделать более или менее эффектный жест, обозначить апокалиптический поворот темы. Готова ли публика за эту печальную невнятицу платить как деньгами, так и личным временем? "Страдание очищает", - утверждают театральные деятели, видимо, полагая, что к ним зрители идут, как в баню, изначально "грязные". Однако со стороны все это выглядит так же абсурдно, как прикармливание земляных червей на кладбище авансом, в предвкушении посмертного общения с ними. Неужели мы настолько сами себя не любим, проклятыми ощущаем, жизни достойными не считаем? Так ведь подобным отношением мы заражаем и тех, кто на нас смотрит!
)
