Номер 42 (1482), 7.11.2019

В эти дни произошла состыковка двух юбилеев. 55 лет назад начались съемки первого советского телесериала "Вызываем огонь на себя". В основу сценария легла одноименная повесть польского писателя Януша Пшимановского и советского автора Овидия Горчакова, который 95 лет назад родился в Одессе. В шутку О. Горчакова называли лучшим разведчиком среди писателей и лучшим писателей среди разведчиков. Судьба этого человека сама по себе сценарий для сериала. Пройдемся же по основным моментам его биографии.

Сам Овидий Александрович так описывал свое детство: "Родился я в Одессе в 1924 году. Овидием меня назвали потому, что папа и мама познакомились в городе Овидиополь на реке Днестре и на берегу Чёрного моря. По преданию, там жил сосланный римским императором Августом великий поэт Овидий. Наверное, поэтому я с шести лет начал писать стихи, а потом — рассказы и даже романы.

Жизнь моя ещё в детстве сложилась необычно. Я всё время путешествовал. Из Одессы — в Херсон, Николаев, Загорск, Москву, а из Москвы — в Нью-Йорк, когда мне было шесть лет. Это было великолепное приключение! Из Москвы мы ехали поездом через Варшаву в Берлин. Из Берлина — в Париж. Из Парижа — в Портсмут (Англия), из Портсмута в Нью-Йорк по Атлантическому океану. Пароход наш назывался "Европа"".

Отец Овидия был назначен Генеральным Консулом СССР в Нью-Йорке. В Америке шестилетний мальчик начал учиться в школе, куда ездил на роликах, о чем вспоминал всю жизнь. Вдоволь поездил он и на машинах: у отца был служебный "бьюик" и свой "форд". Через два года отца перевели в Лондон представителем "Интуриста", так что третьеклассником он стал уже в английской столице.

Из этого школьного периода больше всего Овидию запомнились... драки. "Меня лупили одноклассники, — с улыбкой вспоминал он, — считая американцем, янки, но учебный год я закончил пятым в классе. В Америке нас учителя не били, а в Англии били — тростью по ладони. В Америке закон божий не учили, а в Англии я вместе со всеми пел "Боже, храни короля" и наизусть произносил по утрам со всем классом "Отче наш". Однако ни в короля, ни в Бога я не поверил. Зато поверил в Сталина, когда вернулся в Москву".

Занятно, что после учебы в США и Англии мальчик не мог поступить ни в одну московскую школу, ибо все предметы знал хорошо, но по-английски. На его счастье, в Москве была единственная в СССР англо-американская школа, куда его и отдали родители. В пятом классе Овидий начал писать стихи и рассказы, но тоже по-английски. В 1937 году в Московском Доме пионеров открылась литературная студия и был объявлен конкурс для желающих поступить в нее. 13-летний подросток отправил на конкурс рассказ, написанный, естественно, по-английски, но, вопреки сомнениям, был принят.

"Наверное, никто мой рассказ не мог прочитать", — шутил впоследствии писатель, вспоминая о самом начале своей литературной деятельности.

В 1937 году эту школу прикрыли, но к тому времени Овидий уже в достаточной степени владел русским, чтобы перейти в обычную советскую школу.

Когда началась война, юноша рвался на фронт, но по возрасту его в армию не взяли. А направили на "трудовой фронт" — копать окопы под Рославлем. Копали до тех пор, пока немцы не приблизились к Москве. Вернувшись в Москву, он застал дома только старшую сестру, мать же с младшей сестрой уехали в эвакуацию. Пришлось юноше увезти сестру под Казань, к маме. А сам он в Казани написал заявление в военкомат, чтобы его или отправили на фронт, или определили в военное училище. Ибо больше всего на свете боялся, что война кончится до того времени, когда его призовут. Святая наивность поколения "соровых-роковых"! Не получив ответа, отправился в Москву пешком; поездом ехать не мог, поскольку не было спецпропуска в столицу.

В начале 1942 года он все-таки добился своей цели. "По комсомольской линии" юношу направили в сверхсекретную разведчасть Западного фронта. А через несколько месяцев он десантировался ночью с группой из 11 разведчиков в районе белорусского города Могилёв.

Свой первый заброс в немецкий тыл О. Горчаков описывал так: "Напрасно старался я заглянуть в открытый люк через плечи и головы друзей. Я ничего не увидел, кроме зловещей черной щели, пересекаемой огненно-голубой струей раскаленного газа из выхлопного патрубка.

Первый боевой прыжок! Внизу — немецкий тыл... Несколько сот километров от линии фронта. Во рту пересохло, ноги налились свинцом, приросли к полу. Но вперед толкает неизбежность прыжка, немыслимость отказа от него. Все остальное произошло с невероятной быстротой.

Встречный поток ветра завертел, закрутил меня. Тугой воздушный вихрь резанул по глазам, ворвался в рот. Кажется, я падал, крутясь волчком, штопором, вниз головой. Зашлось сердце. Я не смог сдержать сдавленного крика, ничего не видел, ничего не слышал, кроме грохота, воя, свиста в ушах. "Раз... два... три..." Несколько секунд, несколько невероятно долгих секунд... Но вот меня крепко встряхнул, раскрывшись, парашют. Давящее безмолвие заполнило все вокруг".

Юный разведчик участвовал в спуске под откос семи эшелонов, во многих засадах на Варшавском шоссе и в боях. Первое его задание в тылу врага длилось более года. В июне 1943 года я был тяжело ранен разрывной пулей в правое бедро. Спасся чудом. Ночью его вывез из тыла врага двухместный самолёт У-2. Летели недалеко от того самого Сещинского аэродрома Гитлера, разведкой которого он занимался, базируясь в Клетнянском лесу. Об том интернациональном, советско-польско-чехословацком подполье он и рассказал потом в книге и телефильме "Вызываем огонь на себя".

Рана была серьезная: четыре месяца пришлось провести в госпитале. После выписки снова был направлен в тыл врага. Воевал в Белоруссии, Польше, Германии.

Впоследствии рассказывал об одном из заданий: "Мы оказались в жуткой блокаде. Это было зимой в лесу. Однажды я проснулся в какой-то норе и подумал, что это конец. Я просто не чувствовал своих ног. Я снял сапоги, перебинтовал ногу портянками, засунул обратно и понял, что в сапоге что-то мешает. Снова снял сапог, перевернул, и из него выпали пять пальцев. Слава богу, оказалось, что это не пальцы, а кожа, которая из-за постоянного мороза сошла вместе с ногтями".

В историю Второй Мировой наш земляк вошел благодаря своему участию в операции, проведенной в мае 1944 года. Вот его рассказ "Разведотдел Штаба 1-го Белорусского фронта получил из Москвы приказ: спасти и вывезти из тыла врага под Брестом четырёх руководителей Армии Людовой — левого крыла Сопротивления, партизанских отрядов Польши. Они требовались Сталину для создания первого в истории Польши народного правительства. Приказ Сталина, важная военно-политическая операция. Командиром группы из четырёх человек назначили подполковника Орлова, меня — заместителем. Ещё два радиста. Вылетали на двух У-2 в тыл врага. Сигналов на земле — партизанских костров — не было. Самолёт с подполковником разбился. Орлов выбыл из строя. Командиром назначен был я. Вскоре вылетели снова. Польские руководители находились в партизанском отряде в лесу под Малоритой, а лес этот был окружён дивизией СС и обнесён колючей проволокой. А в Москве их ждал Сталин. Я отправил их на Большую землю, а сам остался в капкане. Чудом спасся".

Затем О. Горчаков руководил одной из разведгрупп, которые участвовали в спасении Кракова. Город гитлеровцы собирались подорвать перед тем, как оставить его, но советские разведчики предотвратили эту трагедию. Эта история легла в основу популярного романа Юлиана Семенова "Майор Вихрь" из цикла "о Штирлице". (Этот роман был экранизирован режиссером Евгением Ташковым, который свои первые фильмы снял на Одесской киностудии).

После войны О. Горчаков написал автобиографический роман о жизни партизанского отряда "Вне закона", который долгие годы рисковал показывать только немногим друзьям. Его жена Алла Бобрышева вспоминала о своем впечатлении от чтения рукописи: "Я прочитала и была по-настоящему потрясена! Это оказалось настолько не похоже на то, что мы знали о войне, — расходилось с официальной линией партии. Только тогда я стала понимать, что за человек Овидий Горчаков, поняла, почему он так замкнут".

Замкнутым Овидий был еще по одной причине. Его отец, также воевавший, был арестован в 1948 году по обвинению в шпионаже на разные иностранные разведки. Вслед за отцом взяли и его младшую, 20-летнюю сестру, которая была к тому же беременной. Это не помешало органам направить ее на лесоповал в Инту. Брату с матерью с трудом удалось спасти из лагеря грудного ребенка, которого сестра родила в тюремном лазарете. К счастью, оба выжили. Отца реабилитировали в 1954 году, сестру освободили уже после XX съезда КПСС в 1956-м.

С 1950 года, после окончания института, О. Горчаков работал переводчиком с английского языка, переводил на съездах и пленумах КПСС с участием иностранных гостей и первых лиц государства Сталина, Хрущева.

В 1957-м окончил Литературный институт им. М. Горького. Стал автором нескольких документальных повестей, посвященных советским разведчикам. Самая знаменитая из них — уже упоминавшаяся "Вызываем огонь на себя".

Умер урожденный одессит в 2000 году. Его прах согласно завещанию был развеян над Хачинским лесом в Могилевской области, где он впервые высадился в тыл врага.

Материалы полосы подготовил Александр ГАЛЯС.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья