Номер 39 (1432), 2.11.2018

В Художественном музее -
выставка Игоря Гусева
Transmuseum.

Художник написал почти точные копии, но чуточку размазал своим фирменным жестом на разноцветные полосочки некоторые фрагменты, применив так называемый глитч-эффект.

Гусев - Айвазовский, Гусев - Буковецкий... По одному на каждый зал. Как метко выразилась сотрудница музея Анна Алиева, картины бытуют в жизни многих поколений людей, и проект Игоря как раз о том, как это бытование может преломляться в нашем материальном мире.

Переосмысленные Брюллов, Куинджи и прочие, конечно, в залах не навсегда. Это временное вторжение, только на срок работы выставки. Вспомним, как "вторгался" Гусев и его друзья-художники на территорию Староконки, устраивая "арт-рейдерские" выставки. Музейная интервенция - далеко не новое уже для Одессы явление. Заметным вторжением в 1994 году на проекте "Свободная зона" в том же Художественном музее была работа Фонда Мазоха (Игорь Дюрич и Игорь Подольчак): возле картины Леонида Мучника "Восставшие потемкинцы выносят на берег тело погибшего Григория Вакуленчука" (1949) поместили стеклянный сосуд с куском мяса, покрытым опарышами (такой продукт, согласно версии фильма Сергея Эйзенштейна, вызвал недовольство потемкинцев). Работа называлась "Еда для червей" и намекала на то, что каждый зритель когда-то станет червям пищей (а вот и нет, прошедшим кремацию это не грозит). Дирекция музея не позволила сосуду с червями простоять в зале больше часа...

В 1998 году в рамках проекта "Академия Холода" на тот же холст транслировалось видео Ройтбурда "Психологическое вторжение "Броненосца "Потемкин" в тавтологический галлюциноз Сергея Эйзенштейна". И при этом в зале были расставлены чучела и маски из личной коллекции Ройтбурда. В таких интервенциях плохих последствий для музея нет. Никогда Гусев не мог бы пойти путем китайского художника Ай Вэйвэя, который нанес на вазу династии Хань логотип Coca-Cola. Музейные интервенции разрушительного характера - вообще не в стиле одесситов.

Особое внимание привлекает инсталляция из пустых антикварных рам на паркете танцевального зала. Игорь делится, собирая пустые рамы, своей болью по поводу утраченного, и ни в коем случае не посягает на созданное предшественниками. Восстанавливает по крупице смысл и целостность потерянного, ведь рамы-то когда-то тоже были частью одного музейного собрания. История развития музеев в Одессе начинается с 1865-1866 годов, когда были созданы Общество изящных искусств и Музей университета, который действовал как учебно-вспомогательная платформа при историко-филологическом факультете. Основу его собрания составили археологические артефакты, слепки с образцов античной скульптуры, гравюры, живопись. В 20-е годы ХХ века, в связи с реорганизацией университета, коллекция была распределена между тремя городскими музеями - нынешними Музеем археологии, Музеем западного и восточного искусства, Одесским Художественным музеем.

- Для мировой практики музейная интервенция - абсолютно нормальное явление, - утверждает Александр Ройтбурд. - Сложнее найти музеи, где это не практикуется. В плане тотальной музейной интервенции выставка Игоря Гусева - отличный пример. Сегодня Игорь превратился в одного из наиболее знаковых и значимых художников нашего города и страны в целом. Сегодня это один из трендсеттеров украинского современного искусства.

Виолетта СКЛЯР.

Фото Олега ВЛАДИМИРСКОГО.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья